Про хабаровское время

Хабаровск - уникальный город. Чем? Многим. Но, прежде всего, временем. Точнее, тем, что оно здесь не застыло, не протекает, а живет. Живет своей жизнью. Причем, часто разной жизнью на разных улицах, в разных домах. И ей совершенно безразлично, какой именно год от Рождества Христова или от Сотворения Мира на календаре у этих смешных, короткоживущих людей.

Можно, наверное, это назвать эклектикой. Но мне более точным кажется имя "живое время". Где еще улица имени графа Муравьева-Амурского, протекая через площадь Ленина, превращается в улицу Карла Маркса? И это не шутки архитекторов или властей. Это правда. Она становится другой. Иногда бывает наоборот. Имя меняется, а улица остается прежней. Ведь совершенно понятно, что имя великого украинского поэта улице Шевченко присвоено исключительно в честь приезда в город цесаревича Алексея. Такая прямая и естественная связь.

Когда-то меня раздражали высотки, нависшие над милыми домиками рубежа прошлого и позапрошлого века из красного и черного кирпича, которыми застроена улица Муравьева-Амурского. Потом я понял, что это не плохо. Это просто квинтэссенция города. Разное течение времени даже на соседних улицах.

Иногда мистической сутью наделяются не улицы, а отдельные здания. Скажем, дом, где всегда был Госбанк. Менялись люди, власти, деньги. А здание Госбанка было прежним. Или дом культуры работников НКВД, который позже стал драматическим театром. Но что-то так запечатлелось в самой ткани здания, что любая постановка здесь до сих пор оказывается выступлением самодеятельности работников НКВД.

Правда, есть места очень чувствительные ко времени, почти проточные. Такова набережная. Я еще помню советскую набережную и советский же парк над ней. Деревянная беседка у входа, где по воскресеньям играл военный оркестр, скамейки, где сидели шахматисты, качели "лодки", киоски с мороженным и газированной водой. Что-то идиллическое в нем было. Может быть, молодость.

Потом возникла набережная Ишаева - наш ответ Лужкову. Мраморная, помпезная, не совсем доделанная до конца. После наводнения, которое совпало со всякими внешнеполитическими коллизиями, набережная опять изменилась. Сегодня набережная не особенно отличима от набережных городов Северного Китая - дальневосточного зеркала через Амур. Ну, может быть, чуть больше псевдоимперского пафоса.

Есть и странные здания, в которых время течет вспять. Наверное, самый яркий пример - спасательная станция "Утес", построенная вполне в духе и стиле сталинского ампира. Неожиданно для окружающих она проросла в прошлое. Стала музейным центром и "губернской гостиной" - символом "старого Хабаровска".

Есть дом, где время превратилось в воронку, затягивающую все в непонятное межвременье. Такова загадочная "башня Инфиделя", самый мистический дом в городе, образовавшийся из раннесоветского недостроя. Он, как магнит, притягивал к себе все поколения неформалов. Его много раз пытались перестроить то в отель, то в торговый центр (сейчас, кстати, опять пытаются), но через пару лет все возвращалось на круги своя. Воронка времени засасывала, дерзнувших бороться с ней.

В Хабаровске фраза "все течет и все изменяется" не совсем верная. Течет все. Но течет оно рядом с Великим Амуром, вечно с доброй усмешкой мудрого старца взирающего на всю эту суету вокруг. И именно это создает совершенно особое временное измерение города. Оно не изменяется, а дополняется. Приамурье живет по театральному принципу: "те же и Софья". Каждый новый пришелец вносит что-то свое. А земля принимает это, находит для него только его место. Нужно просто услышать ее голос. И древние чжурчжэни, и эвенки-натки, и первые русские поселенцы, переселенцы советские и постсоветские - все они просто прикоснулись и вошли в вечное течение Амура, внесли свою лепту в мир Приамурья. Именно поэтому он разный, текучий, вечный.