Афганские пейзажи с юридическим уклоном

Cаня с сидел в вагончике и пил.
Этот вагончик он, следователь военной прокуратуры, добыл используя свое служебное положение.
Вороватый интендант в звании майора сильно не хотел в тюрьму. Прокуратура нуждалась в новом вагончике. Звезды совпали и по странному стечению обстоятельств счастливый майор не пошел по этапу, а у следователя появилось новое помещение.
Теперь Саня сидел в одиночестве, подальше от глаз начальства и пил теплую водку. Ему надоело все. Усталость скапливалась исподволь, мотаться по жаре и пыли приходилось много. Саня выпил рюмку и затянулся сигаретой и, посмотрев в окно на далекие афганские горы, стал вспоминать.

Прибалтийский военный округ. Попасть сюда служить, считалось удачей. Не такой конечно, как в Москву или Питер, но все же удачей. Он  - молодой юрист, окончивший рижский университет, даже не понимал, как ему повезло. Военная прокуратура сразу взяла его в оборот, через месяц Саня понял, что ничего не понимает, через три забыл, что такое сон, через год ему сказали, что как следователь он, наконец, то вышел на нулевой уровень и теперь то его нагрузят по настоящему.
И нагрузили. По самые гланды. Причем драли нещадно. Как-то ошибившись в квалификации, Саня был вызван на партийное собрание, где ему сообщили, что он совершил «политическую ошибку»!
Мда, стиль руководства, однако, будь он проклят. Тогда ими руководили зубры, начинавшие службу еще при Сталине.
Из уст в уста передавалась знаменитая речь, начальника следственного отдела прокуратуры Владимира Ивановича Коханчика, которая прозвучала на окружном собрании:
- И вот иду я в воскресенье по городу и вижу, капитан Машков идет с женой! А я хочу спросить, имеет ли следователь Машков моральное право идти в воскресенье с женой, с женщиной, если у него дело не раскрыто?!

Так они и служили. Потихоньку Саня вошел в колею, набрался опыта и даже начал показывать зубы. С этого все и началось.

- Вы почему не успеваете?! Рычал Коханчик, - работать надо! До кровавого пота работать! Не успеваете?! А ночь вам на что, а воскресенье? Вот я когда на фронте ехал дело расследовать, так я еще не приехал, а под приговор уже яму копали!
- А когда вы товарищ полковник экспертизу проводили? не утерпел Саня…
- А вот за такие вопросы, товарищ старший лейтенант!!!

В общем, тогда Саня не смолчал и надерзил в ответ. Такое, мягко говоря, не приветствовалось. И когда через полгода пришла разнарядка на Афганистан то, в общем, вопросов особенных и не возникало. Саню вызвали в кадры и вручили предписание убыть в распоряжение прокурора сороковой армии. Вместе с ним ехал Юра Духанчик. Круглый, добродушный парень. Узнав, что едет на войну, Духанчик взволновался и долго доставал кадровиков просьбой отдать распоряжение, выдать ему оружие. Кадровики долго отмахивались, пока настырный капитан им вконец не надоел и в конце концов, кто–то из них объявил Юре, что касательно капитана Духанчика пришел отдельный приказ, который предписывал последнему добыть оружие в бою.

Оружие… сколько же его здесь оказалось… его меняли, продавали, воровали, вывозили в Союз. Сам Саня оружия не любил. Он столько раз работал в городской толкучке, что устал таскать с собой табельный Макаров. Толку от него было чуть, а пришить его в толпе, что бы завладеть пистолетом, было раз плюнуть.
Саня усмехнулся и налил себе еще водки. Вообще пьянство в служебное время не поощрялось, но сегодня был повод. Сказали, что из Союза пришла долгожданная подмена. Сменщик это хорошо, его надо будет ввести в курс дела, а потом с колонной рвануть до Кабула, а уж оттуда, проставившись ребятам, попутным бортом в Ташкент.

Приятные размышления прервал звонок. Коротко брякнул полевой ТА-57.
- ст. лейтенант Синцов? Жизнерадостный голос капитана Савельева, казалось, был слышен на улице, - отвальная с тебя, в общем, собирай манатки и мыльно пузырные принадлежности. Идешь в Кабул, целуешь сменщика в десны.
- Да в курсе я, вяло буркнул Саня, ишь, сколько вас на отвальную набивается.
- А вот грубить начальству не надо, строго сказал в голос в трубке. Начальство надо любить и всячески почитать, так что давай по быстрому, пока сменщик дизентерию не прохватил. Он тут уже пол базара обожрал…
Саня положил трубку, вышел из модуля и пошел к разведчикам искать транспорт.

Через 15 минут он стукнулся в модуль капитана Михайлова.
- Прокуратуре привет, приветствовал Саню, командир разведчиков. - Ты по делу, или как?
Они были знакомы давно, месяцев пять назад, один из разведчиков немного погорячился с местными. Дело было сомнительное, вертеть его можно было и так и эдак, но за парня попросили и Саня, скрепя сердце, что говорится “прикрыл дело”.
- Расслабься, не по делу…в Кабул, подбросишь? Спросил Саня.
- Ну, завтра туда идут машины, бмпэшка устроит? Или Вам трафарированную с мигалкой, подковырнул разведчик.
Саня усмехнулся. Случай был известный. Несколько месяцев назад один из Кабульских следаков, сразу после прибытия, помчался на вызов, установив на машину мигалку. Решил показать, что власть едет. Духи прониклись уважением и свидетельские показания смельчак получил при подъезде к кишлаку в лобовое стекло, из гранатомета.
- Устроит, устроит твоя бмп, прикажи там только кресло установить, все же государева человека повезешь…
- Само собой… кресло, холодильник-бар и что там еще положено, хмыкнул Михайлов.
- Бесиор ташакор, родной, поблагодарил Саня, - пошел я паковаться.

Утром нитка из нескольких бмп выдвинулась по направлению к Кабулу. Саня, кинув вещи в десантный отсек, сидел на броне командирской машины рядом с комроты разведчиков.
Портфель с документами он в отсек положить не решился, так и сидел, прижимая его к себе.
- Ты бы родной, еще пишущую машинку захватил, хохотнул Михайлов, - рыцарь протокола и авторучки…
Командир разведчиков, удобно расположился на броне, оперевшись правой рукой на пушку, левая рука привычно лежала на стволе Калашникова.
- Как маршрут то? Спросил Саня,
- Не дрейфь, прокуратура, это же не боевые, ну пройдем через пару кишлаков. Старейшин предупредили, если будет хоть один выстрел, в ответ раскатаем кишлак, как бог черепаху.
Не смотря на легкомысленный тон, Михайлов постоянно сканировал дорогу. Саня заметил, что и остальные бойцы не особенно разговорчивы.
Становилось все жарче, к тому же впереди идущие, машины поднимали изрядно пыли.

- Тов. старший лейтенант, сигареткой не угостите, спросил у Сани один из бойцов.
- Держи, военный, Саня, протянул пачку, - что напряжен то так?
- К ущелью подходим, затягиваясь, ответил боец, паскудное место, тут недавно Вовка Чернов погиб…
- Прохоренко! Жестко одернул его Михайлов,- хватит трепа. Боец перехватил автомат и вернулся на место.
Через пару часов солнце стало палить невыносимо, Саня заворочался и, глотнув воды из фляги, посмотрел на часы.
- Два часа однако, сказал Саня в пространство.. и этих слов как будто ждали.
Резко со свистом полыхнуло что-то спереди, впереди идущая бмп клюнула и задымилась. Гулко шарахнуло очередью по броне и солдаты горохом посыпались на дорогу, занимая оборону.
Грохот взрыва оглушил Саню, он свалился с брони и ударившись о землю, осмотрелся по сторонам, ошалело, хлопая глазами.
Кажется, ему что-то кричал Михайлов, крик комроты сливался с воем раненного бойца,
Командирская БМП повернула пушку и несколько раз гавкнула в сторону каменной гряды, на секунду заглушив грохот автоматов. Что же это я, подумал Саня… стрелять надо…
Потом Саня не смог вспомнить, сколько все это длилось, память выхватывала отдельные слайды прошедшего. Время то замедлялось, то неслось скачками. Вот он увидев, что-то мелькнувшее, стреляет из пистолета, вот подбирает чей-то автомат и старается бить короткими очередями, но мышцы не слушаются и Калашников, торопясь и захлебываясь, выплевывает магазин одной длинной очередью. Вот радист что-то надсадно кричит в микрофон, вокруг него появляется фонтанчики от пуль, а сержант Николаев зло огрызается из ПКМ короткими, жесткими очередями… вот бронебойные пули высекают красивые искры от камней….
Тишина упала внезапно, Саня оглушено потряс головой. Казалось, в голове было набито пол кило ваты.
- Жив, Санек? сильная рука Михайлова, без церемоний подняла его за шиворот, - живо на броню. Уходим.
Саня ищет свой портфель, находит его и счастливо прижимая к животу, лезет на броню, в десантный отсек укладывают раненных, потом машины взревев движками и отпихнув калеченную бмпэшку, на максимуме идут в сторону Кабула.
Вечером, выбритый и выглаженный Саня, приобретя за сто чеков три бутылки водки, шел к разведчикам.
Из модуля, где приютили Михайлова, доносился хохот. На пороге Саня остановился и прислушался….
- И вижу я, прокурор наш, в одной руке с пистолетиком, а в другой с пишущей машинкой, бегает вдоль дороги и кричит, что всех посадит, за нападение на совецку власть…
- Ну а духи, духи то что? Всхлипывая от хохота, спрашивает, чей то голос..
- А что духи, устыдились конечно и видать в Сибирь побоялись идти… стрельнули пару раз и в рассыпную.
Вот поганец, весело подумал Саня, толкнул дверь…
- О! Саня пришел, обрадовался Михайлов, а мы тут тебя, героя, вспоминаем…
Саня прошел внутрь, его усадили за стол, плеснули водки, - Ну что старлей, с крещением тебя.
Саня залпом хватанул теплую водку, жгучая жидкость упала в желудок и взорвалась… ему сунули в руку кусок колбасы с хлебом и луком…и Саня, торопясь, откусив громадный кусок стал жевать, чувствуя, как потихоньку отпускает напряжение. Народ кругом смеялся и шумел, его хлопали по плечу, жали руку, Саня счастливо улыбался, и что-то отвечал.
А завтра его ждали хлопоты. Ведь из Союза приехал сменщик, его надо ввести в курс дела, а потом отвальная, а потом надо на взлетку, ловить попутный борт до Ташкента…