«Наезд» – от древности до наших дней

«Наезд» у наших современников ассоциируется отнюдь не только с дорожно-транспортным происшествием. Недавняя история «лихих 90-х» наполнила это слово (можно даже сказать, термин) наряду с «разборкой», «стрелкой», «крышей» особым криминальным смыслом. 

Сегодня, в эпоху «стабильности» недавнее прошлое напоминает о себе вроде бы только потоками льющихся  с телеэкранов криминальных сериалов, «саг» и прочей мути, тогда как в реале наступила «тишь, гладь, да божья благодать». Все это так, да не совсем так. Конечно «наезды» криминала на бизнес, «крышевание» ныне, если и встречаются, то только на глухих окраинах – «медвежьих углах» нашей необъятной.  

Новый «тренд»: на смену архаичным «наездам» быковатых братков, пришли вполне цивилизованные рейдерские захваты. 

Атаки на предприятия прикрывает армия высококлассных юристов, коррумпированные чиновники, сотрудники ФСБ, МВД и прокуратуры. Так, сотрудники Росрееста за взятки позволяют аферистам вносить изменения в права собственности на предприятия. И пока существует эта криминальная связь «суды-рейдеры», бороться с рейдерством, по мнению экспертов, бесполезно. К слову, еще в 2009 году в Уголовный кодекс были внесены поправки, облегчающие борьбу с рейдерством, но ситуацию это так и не переломило. 

Один «серый», другой белый»…

Прямой отголосок 90-х – практикующиеся сегодня «черное» рейдерство. Это самая криминализованная разновидность, коренящаяся в тех самых «наездах».  Используемые при этом методы всегда незаконны и нередко связаны с физическим насилием. Это может быть подкуп, шантаж, силовое вторжение на предприятие, подделка реестра акционеров и т. д.  

Эксперты в качестве классификации называют еще «серое» и «белое» рейдерство.

«Серое» – средний  вариант, полукриминальный, часто связанный с подкупом, и с использованием внешне законных способов, но по сути, недобросовестных и неправомерных. 

И, наконец,  «белое» рейдерство, когда опытные «специалисты» используют пробелы в законодательстве  и корпоративном регулировании компании-жертвы себе во благо. При  «белом рейдерстве»  нередко используются забастовки, сговор с профсоюзами и т.п. 

Исторически «черное рейдерство» – явление, сопутствующее «эпохе первоначального накопления капитала» во всех странах при переходе к рыночному капитализму: в Европе оно было  массовым в XVI-XVII веках, в эпоху «промышленных революций», а в США – в XIX веке.

Но и мы не лыком шиты! Зачатки рейдерства на нашей почве можно видеть еще в эпоху Средневековья и олигархического феодализма.  И что самое интересное  эти явления выступали под тем же названием – «наезд». 

Боярский беспредел 

Ярким примером феодальной олигархии можно считать Господин Великий Новгород. Власть и собственность принадлежала здесь боярским кланам, а простой народ при формальной вечевой демократии был отстранен от участия в делах державных.  

В удельный период «Господину великому Новгороду» принадлежал почти весь северо-запад и север Восточно-Европейской равнины. Древний центр этой земли находился у начала одного из самых важных средневековых торговых путей – «пути из варяг в греки». 

XV век стал последним в истории новгородской независимости. Московские князья шаг за шагом подчиняли себе вольнолюбивый город на Волхове. Стремясь отстоять суверенитет теперь уже в составе единого Русского государства, новгородцы приняли на вече Новгородскую Судную грамоту. Этот закон утвердил собиратель русских земель великий князь Иван Васильевич III – дед Ивана Грозного. Простые новгородцы видели в московском государе «надежу» – защитника от притеснений «сильных мира сего».

А бояре новгородские нравом были круты. Любили они прибрать к рукам, что плохо лежит. Грабежи, разбой, «наезды»…Одним словом беспредел.
«…Напали разбоем на Михайлицын двор…да двор разграбили и имущество захватили…а людей перебили и переранили…» – это строки из новгородской берестяной грамоты XV века – предположительно жалобы на боярский «наезд». 

А вот подобие «рейдерского захвата», в котором принимают участие некие должностные лица. Описано оно опять же в берестяной грамоте: «Господину Андреану Михаиловичу, господину Никите Михаиловичу, госпоже нашей Настасье Михаиловой жене, челом бьют крестьяне из Избощ. Здесь господа появляются судебные чиновники в Городне. А чиновники эти лживые. И здесь господа являются рукописания лживые. А переписывают ваше имущество неправильно. А дьяк подложный и рукописания лживые творятся…».

Свидетельства разгула преступности накануне падения независимости Новгорода донесли не только берестяные грамоты, но и документ сугубо официальный. Летопись Новгородской республики под 1445 годом сообщает: «А в то же время не было в Новгороде правды и правого суда, и поднялись ябетники, составили отряды … и начали грабить по селам, и по волостям, и по городу, и посылали проклятья все люди на старейшин наших, и на град наш, ибо не было у нас милости и суда правого».  Интересно отметить, что в качестве лиц, творящих беспредел, выступают «ябетники» – в то время официальные судебные должностные лица сродни современным приставам, а под «грабежом» тогда понимали и официальную конфискацию имущества с санкции суда. Да и на промысел «ябетники» выходили целыми «бригадами». Интересная параллель с современностью?! Ведь недаром историю называют «учительницей жизни»! 

1471 год. Кровавая битва на реке Шелони решила дело в пользу Москвы. Иван Ш был дальновидным правителем и опытным дипломатом. Выждав четыре года, в ноябре 1475 года он торжественно отправился в Новгород – «миром пировать». Увидев, что великий князь приехал в город с добрыми намерениями, народ ликовал. Тут же нашлись жалобщики, которые рассказали, что не могут найти управы на новгородских бояр, которые «наехав со многими людьми... на две улицы, людей перебили и переграбили». «Наезд» – это термин Новгородской Судной грамоты: «А кто на ком поищет наезда, ино судити наперед наезд и грабеж, а о земле после суд…», – говорится в одной из статей. Наглое применение силы наказывалось денежным штрафом. 

Государь всея Руси рассудил по-своему: он приказал в тот же день отправить виновных бояр в оковах в Москву. 

В Псковской Судной грамоте  – своде законов «младшего брата» Новгорода –   «наезд» именовался «находом». Слова  «наход», «нахождение» в значении «нападение» зафиксированы в Словаре В.И. Даля.

У братьев славян

В Великом княжестве Литовском – обширном государстве, включавшем помимо собственно Литвы белорусские, украинские и частично русские земли «наезды», как и в Новгородской земле были «хроническим недугом общественной жизни». Литовский Статут 1529 года (Свод законов Великого княжества Литовского, написанный на старобелорусском языке) знает термины «наезд», «наездка», «наехал», которые обозначают самоуправные нападения, совершаемые шляхтичами. В принципе ситуация здесь напоминала новгородскую: борьба феодальных олигархических кланов, земельные споры, захваты земли и имущества, грабежи, сопряженные с  откровенным насилием, разбоем. 

Такие самоуправные нападения известны и в других славянских странах: властельские «наезды» в Сербии, шляхетские «наезды» в Чехии и Польше. В средневековой польской летописи – «Великой хронике» говорится: «Было в Польском королевстве право, одобренное авторитетом древнего установления, чтобы любой знатный, отправившись торжественно в путь насильственно разграблял амбары и житницы бедняков, отбирал бы у них продовольствие для того, чтобы кормить своих лошадей».

Сербский Законник царя Стефана Душана XIV века рассматривает «наезд» в комплексе с насилием: «А коли…обрете наезда или сила...».
«Наезд» встречается и в хорватском Полицком Статуте XV века. В статье, озаглавленной «Од женьского наеахиванья на човика» (О нападении женщины на человека (мужчину)) речь идет о женщине, которая набрасывается с руганью и побоями. 

Итак, можно говорить о том, что «наезд» – это древнейший общеславянский термин. Некоторые слова кажущиеся ныне жаргонными или простонародными были в древности нормой литературного языка и даже юридическими терминами.