Я был человеком

Я поняла недавно, что пишу книги, как раньше писала акварелью. Сначала — первые мазки, сцены, которые задают общую гамму, свето-тень, настроение. Потом — пишешь «узлами», прорабатываешь то, как разные части картины взаимодействуют на стыке друг с другом. Важное правило — никогда не писать отдельно целыми предметами, иначе все начинает распадаться, не дружит между собой. Наконец, когда «узлами» написано почти все, надо отойти, отвлечься, чаю попить) потом посмотреть в целом и дописать те места, которые получились недотянуты в «узлах». Еще раз отойти, попить чаю — и довести финально.

С «Драконом» я сейчас на стадии первого «дописывания». Намечено почти все, осталось несколько «узлов» — и можно будет начать обобщать. Но я все еще бегаю кисточкой из начала в конец — сегодня у меня голова занята финалом, а завтра я переметнусь к первой части, а послезавтра начну основательно выписывать недостающий узел. И обязательно — не писать чистой краской, смешивать. И отходить, как можно чаще отходить и смотреть на все в целом.

Но есть темы, которые лейтмотивные, которые проходят через все. И одна из них — «Я был человеком». Она — то, ради чего я пишу. Начинала я совсем про другое, начинала я, как все девочки, про себя. А потом появился Генри и посмотрел на меня как-то вот так.

(на фото — Энтони Перкинс, американский актер. Пик карьеры пришелся на 50-е, 60-е годы XX века. До 40 лет был геем, потом передумал, женился, прожил счастливо в браке двадцать лет и умер от СПИДа в 1992 году, оставив двух сыновей, один из которых теперь актер, а другой — музыкант. Вдова Перкинса в 2001 году была на борту одного из самолетов, врезавшихся в Башни-близнецы.

До полного сходства с Генри Теннесси ему немного не хватает мужественности, и глаза не серые — но взгляд прямо один в один)

Генри до сих пор продолжает на меня так смотреть. Поэтому я и боюсь все запороть, поэтому работаю с текстом в десять раз тщательнее, чем с любым другим. Поэтому дала себе слово никуда не спешить.

Он же мне не простит, если я потороплюсь и все испорчу.

Поэтому я пишу ме-е-едленно. Жду, когда оно все накопится, сложится и получится.

А еще пишу иногда стихи — ловлю настроение, которое в книге. Про Черные ветви уже было. А теперь вот — про человека.

***

Посмотри на меня.

Посмотри на меня
глазами
серыми.

Я тебя обманула? Обманулась? Наверное.

Предала ли?
Едва ли.
Мы слишком долго друг друга с тобой знали.
Мы знали, как глухо может звучать удар в спину,
И все-таки — выходили на середину
В самую пустоту.

А теперь ты выбрал эту сторону.
А я — ту.

А хотелось бы громко крикнуть — да сказать некому.
Я спрошу тебя шепотом — кем ты был?

«Я был — че-ло-ве-ком.

А ты?
Ты — была ли?»

Человеком?
Была ли я человеком?..

Едва ли.