Об актуальной поэзии

Если сейчас спросить практически любого российского гражданина моложе 30 лет, что такое "беранже", он пожмет плечами: "Это какое-то кондитерское изделие?".

А между тем Беранже -- Пьер-Жан де Беранже, если точнее -- был человеком известным во всей Европе и властителем дум во Франции. Но притом всего лишь поэтом, сочинителем сатирических куплетов. Они неплохо переведены на русский, но чтобы их понять и оценить, нужно очень хорошо знать историю Франции, в деталях, с именами даже второстепенных персонажей и их мелкими, но заметными для тогдашнего общества поступками.

Я долго пытался найти ему аналог в других странах и других временах -- и не смог. Беранже -- это явление, a class in himself, не знаю, как это сказать по-русски. Потрясающие способности версификатора, точность образов, плодовитость. Наконец, влияние на общество!

И вот недавно аналог ему нашелся, правда, неполный -- но тоже на букву Б: Дмитрий Быков.

Действительно, Дмитрий Зильбертруд на сегодня, безусловно, лучший версификатор на русском языке. Удивительная легкость, с которой он формулирует подчас довольно сложные вещи, при этом вовсе не испытывая затруднений из-за необходимости их рифмовать, заставляет думать, что ему подвластна и классическая задача -- создать поэму из телефонной книги.

Проблемы с необходимостью укладывать смысл в ритмические и рифмованные строки были даже у Пушкина. У Быкова их как будто вовсе нет. Подобную свободу версификаторства я ранее встречал, пожалуй, только у некоторых авторов оперных либретто. Вот, к примеру, Модест Чайковский умел.

Ну, и еще у позднего Высоцкого.

Дима Быков (имею право так его называть, ибо он много моложе меня) подобен Беранже еще двумя своими чертами: во-первых, политической направленностью его стихов, а во-вторых, плодовитостью. 

Но и всё. По воздействию на общество -- он, конечно, далеко отстает от Пьера-Жана, легко бегущего впереди. Дима одышливо пыхтит где-то на половине беговой дорожки, если не на трети.

Потому что куплеты Беранже -- пела вся Франция, половина дворянской России, и кто еще там в Европе. А вот стишки Димы, при всем совершенстве их стихотворной формы и при всей их -- такой же, как у Беранже -- мелочной актуальности -- вряд ли вспомнит кто-нибудь через неделю.

Форма, форма довлеет. Куплет на простенькую мелодию застревает в ушах сам; стихи, прочитанные со сцены даже очень одаренным актером -- не впитываются так в память, их повторить нужно несколько раз. Да и то...