Легенда о Яэгаке-химе

Япония XVI века была ареной борьбы за власть, где могущественные князья-дайме соперничали, интриговали, воевали и захватывали друг у друга земли. Среди этих дайме особняком стоят два человека - Такэда Сингэн (1 декабря 1521 — 13 мая 1573) и Уэсуги Кэнсин (18 февраля 1530 — 19 апреля 1578).

Такэда Сингэн был старшим сыном Такэды Нобуторы, полководца и правителя горной провинции Каи (ныне префектура Яманаси).

Харунобу-Сингэн рос нелюбимым ребёнком, отец хотел избавиться от него, так как благоволил больше своему второму сыну — Такэде Нобусигэ, и именно ему собирался передать свои владения. В 1541 году при поддержке главных вассалов своего отца Харунобу восстал, и, изгнав Нобутору, стал править самостоятельно.

После серии победоносных сражений с другими дайме Такэда Сингэн добрался и до одного из последних непокорных ему могущественных лордов провинции Синано Мураками Ёсикиё. В 1553 году побежденный Мураками Ёсикиё бежал от грозного полководца и попросил помощи у другого, не менее устрашающего полководца и даймё провинции Этиго (сейчас префектура Ниигата) Уэсуги Кэнсина.

Началось противостояние, за которым, затаив дыхание, следила вся страна. Пять раз армии полководцев сходились в одном и том же месте - при Каванакадзиме. В четвертый раз Уэсуги Кэнсин с обнажённым мечом кинулся на Сингэна, сидевшего на походном стуле. На вопрос, о чём он думает перед смертью, Сингэн сложил изящное стихотворение и отразил удар меча боевым железным веером.

Противники попались достойные, уважающие друг друга за исключительное благородство, силу воли и духа и спокойное отношение к бренной жизни и неизбежной для каждого воина смерти. 

В 1554 году Такэда путем сложных переговоров и последующих брачных союзов заключил тройственный союз с родами Имагавы Ёсимото и Го-Ходзё Удзиясу. Предполагалось, что трое князей вместе будут противостоять Уэсуги Кэнсину.

Однако союз долго не продержался из-за характера самого Такэда: после смерти Имагавы Ёсимото коварный дайме напал на его сына и наследника. Его не остановила даже мольба жены старшего сына, дочери Ёсимото. Испуганный Ходзё немедленно сбежал к Кэнсину и взмолился о помощи.

Такэда оказался теперь против Кэнсина и Ходзё, не говоря уже о разъяренных предательством сторонниках Имагавы – непростое положение. И наконец-то мудрость возобладала, и даймё решился на крайний шаг.

В 1569 году Сингэн при посредничестве сёгуна Асикаги Ёсиаки и Оды Нобунаги смог заключить мир с Уэсуги Кэнсином. Вражда с Ходзё закончилась лишь в 1571 году, после смерти Ходзё Удзиясу и возобновления альянса его сыном – мужем дочери Сингэна.

Такова историческая канва знаменитой вражды двух даймё, но в народе, как это обычно и бывает, родилась легенда о магическом шлеме Сингэна и прекрасной Яэгаки-химе, дочери Кэнсина. Что же случилось, по легенде, между двумя кланами? А вот что.

Во время войны с кланом Сува, после разгрома в 1542 их главы Сува Ёришиге (Suwa Yorishige) Такэда Сингэн получил в качестве трофея не только красивую дочь врага Коихиме, но и… волшебный шлем, благословенный божеством Такеминаката-но-Ками (Takeminakata-no-Kami). Воин, надевший его, был непобедим в бою, в самом сложном положении он мог призвать на помощь 808 лисиц-кицунэ, и те выгнали бы вон всех врагов.

Естественно, Сингэн берег свой шлем как величайшее сокровище. Однако его враг Кэнсин проявил сообразительность и попросту… выкрал шлем и увез в свой неприступный замок. 

Сингэн впал в неистовство и воззвал к своим родичам и друзьям, суля любую награду за спасение шлема. Откликнулись все, но преуспел только его сын, рожденный от той самой наложницы из клана Сува, Такэда Кацуёри (Takeda Katsuyori) – переодевшись скромным садовником и назвавшись чужим именем, он сумел пробраться в замок Кэнсина.

Он намеревался не просто забрать украденную вещь, но и, по обычаю всех самураев, покарать вора и его клан. Однако совершенно внезапно в дело мести вмешалась любовь.

В саду Кацуёри увидел прекрасную, как солнце, дочь Кэнсина, которую звали Яэгаки-химе. Он увлекся девушкой, стал разговаривать с ней, и в конце концов молодые люди полюбили друг друга и поклялись в верности до конца жизни.

Ужасное положение для обоих – Кацуёри не мог предать своего отца, а девушка не могла предать своего. Закон послушания родителям был настолько строг, что нарушителям грозил позор и в этой жизни, и в будущих перерождениях.

И все же Кацуёри открыл свое настоящее имя любимой и во имя мира попросил украсть шлем из сокровищницы отца и передать ему. Он обещал, что после возвращения шлема возможны будут перемирие и их союз. 

Однако даймё Кэнсин не дремал, и его слуги, шпионившие в замке, обо всем донесли хозяину. Догадавшись о том, кто скрывается под личиной садовника, даймё призвал его к себе и, скрыв свои истинные намерения, приказал отправляться на войну в Сиодзири. А чтобы вернее истребить юношу, даймё втайне отправил за ним отряд лучших убийц-ниндзя.

Несчастная Яэгаки-химе, которую сразу же заперли, ломала себе руки и раздирала одежду в клочья. Кацуёри уехал, она же хитростью и подкупом выбралась из заточения, украла шлем и помчалась следом за любимым.

Была зима, девушка же, проведшая жизнь в шелковых покоях, никогда не путешествовала пешком на такое большое расстояние, без слуг. Добравшись до замерзшего озера, она почувствовала, что скоро умрет от холода, усталости и отчаяния.

- О, если бы я была птицей! – закричала девушка. – Я бы взлетела, увидела верный путь к любимому и спасла ему жизнь!

И вдруг шлем в ее руках засверкал божественным светом, и Яэгаки-химе ощутила невиданную силу и словно бы воспарила в небо. Оттуда, с высоты полета птиц, она узрела путь через ледяное озеро, поспешила туда и нагнала любимого. Ее сопровождали две огромные белые лисицы, которые не подпустили к влюбленным вооруженных до зубов ниндзя.

Когда оба даймё узнали, через что прошли их дети, и как боги Сува помогли им, они устыдились и решили заключить мир. Кацуёри и Яэгаки-химе поженились и жили долго и счастливо, и умерли в один день.

Легенда эта стала очень популярна в народе, несмотря на полное несоответствие фактам (ибо на самом деле Кацуёри был дважды женат, совсем не на дочери Кэнсина, и скончался, совершив с семьей сеппуку, после разгрома войска). Но… фантазия всегда милее сердцу простого человека, и легенду сначала разыграли в кукольном театру бунраку, а потом перенесли на сцену кабуки. С приходом эры кино историческую драму о подвиге Яэгаки-химе «Хончо Нидзюсико» (Honcho Nijushiko) перенесли и на широкие экраны. Княжна-героиня стала одной из любимейших женских персонажей Японии: в ее честь поставили памятник, а также сделали куклу для традиционного праздника девочек. 

Да и стоит ли обижаться поклонникам фактов на вымыслы бедных крестьян, которые веками страдали под гнетом своих суровых даймё? Главное ведь – что победили простая любовь, верность, мужество и доброта.