Узник

Холодный ветер ударил в лицо, задев только глаза, выглядывающие из-под толстого шарфа. Хорошо укутанный человек шел по сугробам, проминая под собой снег. В ямках-следах оставались плотные плюшки, повторяющие рисунок подошвы. С неба падали крупные мокрые перья, предсказывающие приближение зимы. Они покрывали все: деревья, заборы, крыши зданий.

Человек добрался до одинокого дома. Каменный забор был оплетен ветками растения, название которого зима жадно проглотила и скрылась под толще снега. Калитка поскрипывала при дуновении ветра. Человек с усилием толкнул дверь, оставляя четвертинку круга вместо высокого сугроба, и зашел во двор. Нерасчищенный снег весело позвякивал, предупреждая хозяев о приходе гостя. В окне мелькнула тень.

Человек зашел в дом, потоптался на пороге, как бы отмечая место для будущей лужи, а после снял ботинки. В помещении было тепло, пахло дровами, спичками и уютом. Из комнаты донесся тихий голос: «Заходи!».

Человек прошел в гостиную. В полумраке ничего нельзя было рассмотреть, кроме пламени, резвящегося в камине. На полу возле него сидела девушка с распущенными волосами и раскладывала пасьянс. Ее руки быстро метались то к одной, то к другой карте. Затем, пальцы ловко собирали колоду, перемешивали ее и снова повторяли расклад.

— Не сходится? — спросил человек.

— Пока нет, — неловко бросила девушка. Ее глаза не отрывались от стройного ряда из десяти карт. — Уже не сойдется. Смотри, — она бросила быстрый взгляд на человека, — здесь три шестёрки, значит четвертая должна выпасть по центру, а она с краю.

Ее пальцы снова перемешали карты, на этот раз тщательнее обычного.

— Зачем ты здесь? – тихо спросила она, не переставая тасовать колоду.

— Захотелось увидеться, — ответил человек, — ты давно не выходишь.

— «Узник», — сказала она с нажимом.

— Пасьянс?

— Да. По легенде его раскладывала в тюрьме какая-то благородная дама в течении нескольких десятилетий, и он у нее так и не сошелся. Знаешь, даже непонятно отчего именно такое название. То ли из-за того, что нужно «спасти», — она перестала мешать карты, показала пальцами кавычки и снова продолжила своё дело, — верхние десять карт из, скажем так, плена. То ли из-за того, что ты сам становишься узником этого пасьянса и не можешь забыть его, пока он не сойдется.

— Возможно, — человек почти не слушал девушку. Он смотрел на карты, меняющиеся местами в ее руках. – Может погуляем? – наивно спросил гость.

— Нет. Иди. Спасибо за компанию, – девушка натянуто улыбнулась и снова выложила ряд.

— До встречи.

— До всте-чи, — задумчиво пробормотала она.

Дверь хлопнула. При свете огня карты казались желтыми. Они аккуратной выкладкой ложились на пол. Ряд из десяти: шесть, туз, валет, еще валет, туз, опять валет, король, восемь, семь, девять. «Три карты… смотрю в центр… ну вот, валет слева… не сойдется.». Она снова перемешала карты. Снова ряд из десяти, затем три. Еще три. И еще. Последняя карта падает точно в центр.

— Сошелся, — шепотом сказала она.

Девушка поднялась с пола, накинула пальто на тонкое платье и вышла из комнаты.