К вопросу об объективации

и о том, как трудно авторам ее избежать, даже когда они очень стараются.

Меня на эту мысль навел старый твит примерно такого содержания: принцесса Лея попадала в разные жопорезы, но ни разу даже не глянула на Темную Сторону Силы. Мужики Скайуокеры, вы отстой. 

Как и в каждой шутке, здесь есть доля шутки: в ретроспективе Лея кажется самым адекватным представителем семьи Скайуокер-Соло. Но подоплека этого печальна: она такова отнюдь не потому, что Лукас прописывал ее как самую сильную и стойкую в семье, а наоборот - потому что Лукас ее объективировал.

Собственно, Лея - ярчайшая иллюстрация на тему "Объективация женщины в массовой культуре - это не только про сиськи". Хотя и от сисечного аспекта объективации Лея не увернулась, чего уж там.

Давайте возьмем самый напряженный кульминационный момент классической трилогии: Люк сдается в плен Императору, тот склоняет его перейти на сторону Империи, одновременно Люк пытается убедить своего отца, Дарта Вейдера, бросить Императора и перейти на сторону республики. Император, видя, что Люка не соблазнить печеньками зла, подвергает его убийственной пытке молниями Силы,  и вот тут уже Дарт Вейдер не выдерживает и убивает Императора, совершая тем самым акт искупления и спасая Люка. Для всех участников - Люка, Вейдера, Императора - это ключевой момент: Люк здесь вырастает до мессианской высоты, отказываясь предаться злу и убить своего отца, Вейдер превозмогает в себе поца и возвращает себе человечность, пусть и на несколько мгновений перед смертью, Император сам роет себе могилу - не был бы таким садистом и убил Люка быстро, не дал бы Вейдеру время на покаяние. 

В "Новой Надежде" есть сюжетная параллель: Лея попадает в плен к Вейдеру, он подвергает ее пыткам, чтобы она выдала месторасположение базы повстанцев. Кульминации эти пытки достигают, когда Таркин на глазах Леи уничтожает ее родную планету Альдераан. 

Никакой драме, никакому развитию персонажей это не служит вообще, никак не отражается ни на Вейдере, ни на Лее. Это просто эпизод.

Это происходит потому что Лея плохо прописана? Нет. Она вовсе не безвольный мешочек, который нужно спасать; когда за ней приходят Люк и Хан, она активно содействует своему спасению, перехватывает инициативу и не скупится на замечания в адрес Хана.

Но при этом и плен, и пытки, и самая страшная в жизни потеря не оставляют на ней никакого следа. Просто потому что она не герой этой драмы, и ее душевные перипетии не интересуют создателей.

Тут любой, кто знает историю лора Звездных Войн, может мне напомнить, что в Новой Надежде Лукас еще и в мыслях не имел, что Лея - дочь Вейдера, а значит, не рассматривал это как источник драмы для них. И, справедливости ради, о том, что Люк - сын Вейдера, он тоже понятия не имел.  

А на это господин дракон велел сказать, что уже в Новой Надежде субъектная перспектива Леи гораздо сильней, чем у Люка. У нее есть четкая цель: доставить в штаб Сопротивления чертежи Звезды Смерти. У нее есть высокая ставка: собственная жизнь, а впоследствии - жизнь всей родной планеты. Нам показывают очень драматический пролог с побегом от имперского крейсера и захватом в плен... только для того, чтобы Лея стала инструментом развития сюжета, а героем стал деревенский мальчик с задрипанной планеты. Просто потому что он мальчик, а путь героя - это не путь героини.

И вроде бы Лукас старается идти в ногу со временем и показывать Лею не как пирожок для угощения мужской части аудитории, а как вполне самостоятельного персонажа со своей сюжетной перспективой, но эта перспектива всякий раз выносится за кадр. Лея заявлена как высокопоставленный командир Сопротивления, но мы не видим ее в отношениях ни с подчиненными, ни с другими лидерами. В этом качестве ее более-менее показал только Джонсон. Не прошло и 50 лет. А в классической трилогии при всей заявленной крутизне она вертится в орбите Люка и Хана. 

Причем в новой трилогии история повторяется: для Люка педагогический фейл с Беном Скайуокером - источник тяжелейшей драмы, после которой Люк убегает на другой край галактики и заметает за собой слады. Для Леи это... опять же эпизод. В ретроспективе это показывает ее как сильную женщину, которая перешагнула через свое личное горе и живет и борется дальше, но так-то понятно, что автору просто лень было прописывать ей драму.

Ах, да, вишенка на торте. Люк, потрясенный откровением насчет своего отца, за весь третий эпизод ни разу не задался вопросом, кем была мама и куда она девалась.