Руки детства

Озеро Каго, такое огромное, что дальний берег можно было разглядеть только в ясную погоду, но и тогда он казался дрожащей ниточкой, эфемерным миражом суши,  появилось в просветах между деревьев. Потом дорога побежала вдоль воды, и озеро распахнулось перед путешественницей от края до края. 

Тогда Итта, за год утратившая чувство привычки, словно впервые поразилась его величию. Она подумала, что сейчас, в безветрии, поверхность озера похожа на гигантское стекло, ненадежно разделяющее оба принадлежавших ей мира. 

Утро возвращения встретило ее пасмурным безмолвием. Весна осторожно замерла. Стояла абсолютная тишина, не нарушаемая даже пением птиц, только легким стуком копыт по грунтовой дороге, но к этому звуку за семь дней пути Итта успела привыкнуть. 

Ее особый слух различал многое другое. Бурное движение соков по травам и деревьям, веселую суету шмелей над цветами, хлопотливое шуршание мыши у береговой насыпи, притаившегося в засаде кота, разбуженных петухом кур в далеком курятнике и нежное, точно женский шепот журчание бегущих в каменных расщелинах ручейков. Итта чуяла, как спят ночные птицы, и как играют на отмели молодые пескарики, и еще она чуяла свою, неизвестно откуда взявшуюся тревогу. Волнение скорой встречи новой себя с собой прошлой. 

Этот год наполнил ее сердце другими, ставшими очень важными ей людьми, а старые - родные и близкие, словно бы отдалились, потеряли былую ценность. Границы, которыми человек обычно охватывает мыслями мир, раздвинулись так широко, что белый, одноэтажный домик с черепичной крышей и высокой трубой, внезапно показался крошечным. Прекрасный цветущий сад, где каждая яблонька была знакома, где зрела ее любимая черная смородина, где висел мамин гамак, и стояли вылепленные Иттой глиняные фигурки подводных обитателей,  -  словно бы уменьшился втрое, стал тесным, чужим.

На миг она даже испугалась себя, того, что не чувствует слез радости, не испытывает тоски по родному дому, что не бежит навстречу, а осторожно, стараясь не шуметь, поворачивает задвижку на калитке.  

А потом открылась зеленая, чуть облупившаяся дверь, и появилась бабушка. Короткая стрижка не седеющих по прихоти судьбы каштановых волос, цветастое платье, о подол которого явно вытирали испачканные в муке жилистые руки. Бабушка ахнула, сделала три выверенных годами шага по ступенькам крыльца, и заключила внучку в такие крепкие, такие долгожданные объятья, так надолго прильнула щекой к груди высокой девушки, что все мгновенно стало, как прежде. Все вернулась на свои места, точно руками бабушки Итту обняло само детство.

Мгновенно позабылись смутные думы, растаяли сомнения, вызванные тяжелой, долгой дорогой, бессонными ночами и плененным любовью духом. Счастье мягко легло на плечи, по щекам потекли слезы радости 

Начались каникулы. Долгие и беспечные, охраняемые этими любящими руками, которые Итта немедленно заключила в свои и поцеловала.