Дикие Запахи Легких Дней

Когда Нарида была маленькой девочкой, она, как и всякая морриганка приручала своего волколака.  

Волколакша ступала мягкими лапами по лугам и полям, Нарида стояла у нее на спине босая, балансировала руками и втягивала носом все-все запахи дикого мира. Волоколакша была с норовом, Нарида тоже. Они подходили друг другу так, точно у них было одно сердце на двоих.

Теперь, когда Нарида сидела на спине чужого матерого волколака, в  крепком седле, во всей амуниции, с боевым топором за поясом и луком на спине, те же дикие запахи, пряные, свежие, резкие, входили в нее памятью о тех лёгких днях, когда ее звали Дадой, и сердце ее было свободно, точно реющий над полем ястреб.   

Дикие Запахи Легких Дней пробуждали в ней ярость. Ярость, наподобие той, что рождается в свободных сердцах назло, вопреки, а ответку, в погоне от пустоты, погони ради погони, от себя, от всех... За алым закатом...

Эта ярость знакома каждому, но не в каждом ее достаточно. 

В Нариде было в избытке. Она втянула носом вечерний воздух. К запахам леса добавился дым далёких чужих костров - манящий дух достойной забавы.

Она подняла рог уутура и приложила к губам. Трубный, тяжёлый звук огласил летнюю ночь. Это был знак всем, кто ждал. Всем, не исключая противника...

(Этюды по картинке)