ПИСАТЕЛЬ ДНЯ. Астрид Линдгрен (14 ноября 1907 — 28 января 2002)

Астрид Анна Эмилия Линдгрен, урождённая Эрикссон — шведская писательница, автор более 30 книг для детей. 

Цитаты

Совершенно счастлива я, видимо, только когда пишу, — я имею в виду не когда вообще работаю над книгой, а конкретный момент, когда пишу.

Детская книга должна быть просто хорошей. И всё. Других рецептов я не знаю.

Если мне удалось скрасить хотя бы одно мрачное детство, то я довольна.

Всё великое, что когда-либо происходило в этом мире, сначала происходило в чьём-то воображении.

О себе

Если спросить меня, что я помню из детства, первое, что придёт в голову, — не люди. Нет, на ум приходит природа — она так наполняла мои дни, что взрослому человеку трудно это постичь. <…> Камни и деревья, они были для нас как живые существа, природа окружала нас, питала наши игры и сны.  

Когда было время, мама сочиняла стихи. Она записывала их в поэтическую тетрадь. Из них двоих мама была самой умной, и она была сильнее отца. Отец очень, очень любил детей.

Было две вещи, которые сделали наше детство таким, каким оно было — безопасность и свобода. Спокойно и надёжно нам было с родителями, которые так сильно любили друг друга. Они были всегда с нами, когда мы нуждались в них, но они не стесняли нас и позволяли свободно и весело шататься вокруг.

Астрид (третья слева) с семьёй

Разумеется, нас воспитывали послушными и богобоязненными, как было принято в то время, но в играх нам предоставляли полную свободу и никогда за нами не следили. И мы играли, играли без конца, как это мы только не заигрались до смерти! <…> В детстве нас никто не бранил. Мама не ругала нас, очевидно, потому, что мы слушались её с первого слова. <…> Слушаться мы, без сомнения, были должны, но она не предъявляла нам массу ненужных и невозможных требований.

Например, от нас не требовали, чтобы мы обязательно приходили вовремя к обеду; опоздаешь — возьми себе что-нибудь в кладовке. И никто за это не выговаривал нам. Я не помню также, чтобы она хоть раз упрекнула нас, когда мы приходили домой в порванной или запачканной одежде. Видно, она считала, что ребёнок имеет право измазаться, войдя в азарт во время игры. Она не ругала нас также, если кто-нибудь нечаянно набедокурит.

От пятнадцати до двадцати пяти успеваешь прожить примерно четыре разные жизни.

За очень короткое время я изменилась до неузнаваемости, в один день превратившись в настоящую jazz girl: моё превращение совпало с джазовым прорывом золотых двадцатых. Я коротко постриглась — к ужасу моих родителей-крестьян, державшихся общепринятого.

В Виммербю было около трёх с половиной тысяч жителей, я первая в городе коротко постриглась. Бывало, люди на улице подходили, просили меня снять шляпу, показать стриженую голову.

Самое, думаю, трудное время в жизни человека — это ранняя юность и старость. Я помню, что моя юность была безумно меланхолична и трудна.

В Десяти заповедях нет ничего, что запрещало бы старушкам лазить по деревьям, не так ли?

Прежде всего я хочу быть с моими детьми. Затем — с моими друзьями. А ещё я хочу быть с собой. Целиком и полностью. Человек мало и ненадёжно защищён от ударов судьбы, если не научился оставаться один. Это едва ли не самое главное в жизни.

Я никогда не была патриотом. Все мы люди — это мой особенный пафос в жизни.

Мы все желаем мира. Есть ли вообще возможность кардинально измениться, пока не стало слишком поздно? Дистанцироваться от насилия? Стать новым типом людей? Как мы могли бы это сделать и с чего начать? Считаю, что начинать надо снизу. С детей.

Я хочу писать для читателей, способных творить чудеса. Дети творят чудеса, когда читают.

О детях и книгах

Детство без книг — не детство. Будто тебя не пускают в волшебное место, куда ты можешь пойти и найти редчайшую радость.

Вы можете вкладывать в книгу то, что развлекает только детей. Конечно, в ней могут быть вещи, которые нравятся и детям, и взрослым, но ни в коем случае нельзя помещать в детскую книгу вещи, которые развлекают только взрослых. Это грубо по отношению к ребёнку, который будет читать книгу.

Первая редакция (1944)

Как писать для детей

Надо всего лишь хорошо помнить собственное детство… как ты чувствовал, думал, разговаривал, когда был ребёнком. <…> Долой длинные или запутанные предложения, долой теоретические рассуждения, долой непонятные слова, долой закостенелую морализаторскую указку!

Самые главные вещи, волнующие человека — смерть и любовь; они вызывают интерес у людей всех возрастов. Не стоит запугивать детей, но они, как и взрослые, нуждаются в искусстве. Необходимо встряхнуть душу, которая спит, всем нужно иногда поплакать или испугаться.

Подарите детям любовь, ещё больше любви и ещё больше любви — и здравый смысл придёт сам собой.

Я пишу такие книги, какие бы сама хотела прочитать, если бы была ребёнком. Я пишу для ребёнка во мне.

Астрид Линдгрен на съёмках

О книгах и воображении

Ничто не заменит книгу. Книга даёт пищу воображению. Современные дети смотрят фильмы и телевизор, слушают радио, читают комиксы — всё это наверняка интересно, но к фантазии имеет мало отношения. Наедине с книгой, где-то в потаённых уголках своей души, ребёнок создаёт собственные образы, и с ними ничто не сравнится. Эти образы необходимы человеку. В день, когда фантазия ребёнка больше не сможет их создавать — в этот день человечество обеднеет. 

5 советов Астрид Линдгрен

Всем людям, кем бы они ни были и как бы сильно их ни любили, всегда не хватает любви. Хорошая книга должна восполнять эту нехватку.

Если вы придумаете хорошего героя и напишете про него хорошую книгу, вам и умирать будет не страшно, особенно если вы успели и дом прибрать до этого.

Каждый телефонный разговор со своими сёстрами я начинаю со слов «Смерть! Смерть!». И вот потом, когда про самое страшное слова уже сказаны, мы начинаем спокойно разговаривать о других вещах. Если вы чего-то боитесь, начните писать именно с этого места.

Хорошего героя придумать нельзя. Но иногда бывает так, что ты сидишь в саду и он сам к тебе приходит и просит написать про него историю. Не отказывайте ему.

В мире есть два удовольствия, которые нельзя ничем заменить: 1. Прочитать хорошую книгу. 2. Написать хорошую книгу. Если можете, не лишайте себя ни того, ни другого.

Астрид Линдгрен с письмом читательницы

О творческом процессе

Если хочешь написать поразительную книгу для детей о том, как трудно и невозможно быть человеком в нашем мире, ты имеешь на это право. Хочешь написать о расизме и классовой борьбе — твоё право. Хочешь стишок написать о цветущем острове среди шхер — и это твоё право, и ты вовсе не обязан ломать голову над тем, какое там слово рифмуется со сточными водами или утечкой нефти. Короче говоря — свобода! Ибо в отсутствие свободы вянет цветок поэзии, где бы он ни рос. 

Вся Швеция знает: я так ленива, что пишу, лежа в постели.

Лучше всего мне пишется в постели, когда я болею или жду, пока спадёт температура, или по вечерам, когда ложусь. Или вне дома. И дело идёт так шустро, так что я едва не со стыдом слушаю про то, как многие корпят над книгами. Мне с самого начала кажется, что книга уже готова, а я её просто записываю.

О редактировании

Я многократно переписываю, рву страницы, выкидываю, пишу снова, пока не добиваюсь того, что мне нужно. 

О литературной рутине

С утра лежу в постели, пишу, затем иду в издательство рассказывать другим писателям, отчего им надо переделывать свои произведения, чтобы те стоило читать, затем возвращаюсь домой и продолжаю работать. Как в часовом механизме, без пауз — едва у меня появляется свободная минутка, я работаю.

Нет ничего хуже, чем убивать в людях надежду. 

О смерти

Дети, в отличие от взрослых, не настолько боятся смерти. Многие взрослые, как выяснилось после выхода «Братьев Львиное Сердце», боятся ужасно. <…> Мне не кажется, что знакомить детей со смертью через сказку — неправильно. У них пока нет опыта, чтобы взглянуть в глаза реальности. <…> Дети ещё не боятся смерти. Они боятся, что их бросят. 

О жизни

Я просто живу… настоящее кажется мне таким любопытным, таким содержательным, что у меня как будто не остаётся времени ужасаться тому, как оно будет дальше. Мне кажется, нужно каждый день проживать как единственный. «Этот день и есть жизнь». Но иногда я чувствую, что столького ещё хочу, и понимаю, что не успею. <…> Вообще-то я считаю, что жизнь — это скоропреходящая нелепица, за которой наступает великая тишина. Но тот короткий срок, что нам отпущен на земле, нужно наполнять содержанием. 

Я знаю, в чём не заключается смысл жизни. Собирать деньги, безделушки и прочее, быть знаменитой и улыбаться со страниц женских глянцевых журналов, так бояться одиночества и тишины, что никогда не иметь спокойной минуты, чтобы подумать: «Что я делаю с моим коротким пребыванием на земле?» 

Настоящее несчастье — страх перед всем и вся. Поэтому пусть жизнь приносит то, что приносит, а мне хватит сил принять то, что она принесёт. 

Счастье приходит изнутри, а не от других.  

Из произведений Астрид Линдгрен

Новые книги так хорошо пахнут, что уже по одному запаху можно понять, какие они интересные. («Мы все из Бюллербю»)

Что ж, если здесь чудес ждать не приходится — придется нам самим делать чудеса. («Пеппи поселяется на вилле “Курица”»)

Когда сердце горячее и сильно бьётся, замёрзнуть невозможно. («Пеппи поселяется на вилле “Курица”»)

На свете нет такой вещи, о которой нельзя было бы договориться, если всё как следует обсудить. («Малыш и Карлсон, который живёт на крыше»)

С крыши, разумеется, звёзды видны лучше, чем из окон, и поэтому можно только удивляться, что так мало людей живёт на крышах. («Малыш и Карлсон, который живёт на крыше»)

Мне нравится пение птиц, нравится перезвон моих серебристых тополей, но больше всего люблю я слушать смех сына в моём саду. («Мио, мой Мио!»)

— Юм-Юм, куда же нам идти? — спросил я.
— Всё равно куда, — ответил Юм-Юм, — только бы вместе! («Мио, мой Мио!»)

Ничего не может быть хуже, чем иметь каменное сердце. («Мио, мой Мио!»)

На съёмках «Рони, дочери разбойника»

Зима казалась бесконечной, но всё же она кончилась, и пришла весна. Она всегда приходит, не считаясь с тем, умер ли кто-нибудь или нет. («Рони, дочь разбойника»)

Если жизнь становится невыносимой, её надо изменить! («Рони, дочь разбойника»)

Оказывается, даже самым тяжёлым дням приходит конец. («Рони, дочь разбойника»)

Есть вещи, которые нужно делать, чтобы быть человеком, а не ошмётком грязи. (Братья Львиное Сердце)

Единственный завет, который я хочу оставить после себя человечеству: «Не отправляйтесь за границу, не захватив с собой пару изношенных туфель!» («Кати в Италии»)

— Не читай так много, Кати! — частенько говаривала мне Ева. — Лучше живи! («Кати в Италии») 

***

Слово Мастеру. Писатели о писательстве — список статей

***