Человечина

Далеко на севере от Истрии, в труднодоступных горных ущельях проживали многочисленные племена каннибалов. Однажды, Лжепророк явился в те края — обменяться опытом:

— Вкусно? — спросил вождь племени Хатхов гостя, наблюдая за тем, с какой жадностью тот обгладывал бедрышко молодой женщины из соседнего клана.

— Полезно. — Ответил Лжепророк, вытягивая из мешочка на поясе щепоть соли.

— Да, сырая человечина от цинги спасает.

— Не поэтому. Полезно, потому что не отказавшись от трапезы, я как гость, выказываю тебе уважение, как хозяину. От цинги у меня чеснок и лимоны остались еще, а после свежатинки еще и настойку на полынье с пижмой и гвоздикой дерябнуть придется — от глистов.

— А что такое глисты? — вежливо поинтересовался вождь.

— Черви, что вас ранним утром на охоту зудом нестерпимым будят, что жизнь прожить вам дозволяют краткую, но яркую.

— Неплохие черви, если тебе верить, зачем же ты от них избавляешься?

— Мне нужно, чтобы другие жили ярко, а я — долго, дабы мудрость копить, да в яркость своим людям ее переплавлять. — заявил Лжепророк, выдернул зубами пробку из маленького стеклянного флакона, опрокинул его содержимое в глотку, и поморщившись, добавил, — быть добру!

— Так ты мудростью делиться с нами пришел? — Спросил вождь, заботливо подкладывая гостю в корзинку, обмазанную глиной, мозги.

— Пожалуй, на этот раз от вас таковой набраться. Дичь, в краях ваших, многочисленна и плодится лучше людей-соседей, почто человечинку жрете?

— Живой враг — опасен, мертвый — питателен.

— И не поспоришь, — согласился Лжепророк, принимаясь за поедание мозга, — а на моей родине человечинка под запретом.

— Да ладно! — воскликнул вождь и расхохотался, — увели меня в юности работорговцы в Истрию, поработал там на рудниках пару зим, пока не сбег, потому и знаю, что людоеды вы - истрийцы, похлеще нашего брата.

— Поясни. — икнул Лжепророк, хватаясь за второй флакон настойки.

— Видел я, — начал обьяснять вождь, — как безжалостно пожирают мысли и чувства истрийцев священники, сборщики податей, сказители, а взамен, в головах бедолаг собственные мысли оставляют, вот и выходит, что вроде вот человек — бегает, прыгает, совокупляется, а другой уже — священники его мысли сожрали, и плоть дышащую на службу себе поставили.

После этих слов, вождь Хатхов приоткрыл ворот медвежьей шкуры, оголив бок, и показал рабское клеймо в виде герба графов Блаттов.

До следующей горной долины, где проживали злейшие враги Хатхов — Мтахи, Лжепророк добирался целый месяц, ведь нужно было еще трав для новой настойки собрать.

Когда он явился к Мтахам, те его угостили мясом поверженного вождя Хатхов:

— Вкусно?

— Питательно, сразу чувствуется, что мудрый человек был, только перцу к его мозгу не хватает...

Набравшись опыта о лекарственных травах у Мтахов, Лжепророк решил вернуться в родные края, твердо убежденный в мнении, что ментальные каннибалы опаснее тех, кто плоть пожирает, домой-домой — за перцем.