Теперь и "Язычник"

Начинаю поглавную публикацию "Язычника" -- прямого продолжения "Вычислителя". Между этими произведениями аж 13 лет -- не в тексте, а в жизни автора. Столько времени понадобилось мне для осознания: история Эрвина Канна, казавшаяся мне полностью завершенной, не должна окончиться тем, что он съедет с ума от одиночества на Счастливых островах. Не такой он фрукт. И уж точно не овощ. Занятно, что читатели поняли это гораздо раньше, хотя их претензии сводились в общем-то к строке из стихотворения Евгения Лукина: "Но зачем ты, падла, бабу утопил?" Словом, когда я, все еще терзавшийся сомнениями, взял да и прямо спросил в ЖЖ, надо ли мне браться за продолжение, 90% респондентов уверенно заявили: надо. Ну, я и взялся.

А еще заметил, что с возрастом я стал добрее. И если в "Вычислителе" Эрвин Канн, блестяще решивший неверно поставленную задачу, был наказан мною уже за то, что он ходячий арифмометр (так его, болезного!), то в "Язычнике" ему дарован шанс. Крохотный, конечно, ну так чего же он хотел?

P.S. Да, и вот еще что. До сих пор я полагал, что "Язычник" -- повесть, но коль скоро в ней более 8 авторских листов, то пусть считается романом. На АТ полно текстов меньшего объема с лейблом "роман". Всякие номинационные комиссии обычно считают романом текст, в коем более 8 листов. Когда-то номинационная комиссия "Интерпресскона" отнесла к романам даже мою повесть "Менуэт святого Витта", в которой тогда было 7,98 листов. А небезызвестный в свое время Вилли Кон храбро произвел в ранг романа свой рассказ "Похождения космической проститутки", чем обеспечил мне пять минут веселого настроения.