А все-таки жаль... или о причинах одной из главных проблем нашей интеллигенции

А все-таки жаль, что нельзя с Александром Сергеичем
поужинать в Яр заскочить хоть на четверть часа...

... написал когда-то Булат Окуджава, главный советский эскапист, сочинивший воображаемое прошлое, где "рядом с императором едут генералы, генералы свиты -- славою увиты, шрамами покрыты, только не убиты", а он "поручиком в отставке сам себя воображал".

Да помилуйте, Булат Шалвович, дорогой: с чего вы взяли-то, что Александр Сергеевич пойдет ужинать в Яр с каким-то непонятным грузином, явно не благородного происхождения, даже не говорящим по-французски, да хоть бы и поручиком в отставке? Я уж не говорю о бредовом желании поужинать в Яре за пятнадцать минут. Это не МакДональдс, там блюда сложные и готовят их долго.

Но для Шалвовича, как и для прочих советских интеллигентов -- и для меня в то время, мы были еще хуже в этом смысле, чем предыдущее поколение, к которому принадлежал Окуджава -- немыслима была такая мысль: как это, мы ж одной крови, Сергеич, ты и я, мы одного культурного кода: воспитаны на русской классике!

На самом деле в том-то и беда. Отечественная интеллигенция послевоенного образца пала жертвой составителей идейно выдержанной и эстетически совершенной школьной программы -- и программ радио и телевидения. На человека, желающего считать себя культурным и образованным, давила общая установка считать высокими образцами культуры -- те, что были созданы лучшими российскими писателями, поэтами, композиторами и художниками XIX века, когда культура России действительно была на пике своего расцвета.

Но беда-то в том, что культура эта была чуть менее чем полностью -- дворянской. И лучшие художественные книги раскрывали образы героев -- дворян и дворянок. Тонко чувствующих, эстетически притягательных, глубоких и интересных. 

Кто там у нас про разночинцев писал? Были, были такие. Но не на слуху, отнюдь. Найти "Петербургские трущобы" Крестовского или что-то в этом роде в послевоенном СССР было просто невозможно, эти книги не переиздавались. Романы Толстого читало куда больше народу, чем Гарина-Михайловского, который писал про техническую интеллигенцию (чуть ли не один из всей тогдашней литературной тусовки), да ведь Гарин-Михайловский-то был тоже дворянин, самарский помещик, и герой его из благородных же.

Достоевский -- да, писал про разночинцев. Но сам -- дворянин, представитель культуры преимущественно дворянской, что постоянно прорывается в его произведениях.

Тургенев... тут даже говорить не о чем, даже "Муму" -- повествование о дворовом глухонемом мужике, описанном глазами дворянина.

Если хорошо покопаться в тех культурных пластах, которые предлагались за образец советскому образованцу -- то нет ничего удивительного в том, что образованец сей отождествляет себя не с тем сословием, к которому относились его предки, а с публикой чистой, образованной -- и происхождения благородного. Он ведь выучен, культивирован по образцу этой публики. Оттого и считает себя ровней Александру Сергеичу, оттого и хрустит булками, рассуждая о Российской Империи, которую как бы он потерял, оттого и напевает под гитару в компании других таких же про поручика Голицина и господ офицеров, которые голубые князья (а не про красную кавалерию и родную винтовку). Оттого и попаданцы у него не в его родное сословие, в лаптях и с грязными ногтями, а по возможности в какого-нибудь великого князя с особняком на набережной Невы.

Отсюда же и патологическая ненависть к советскому периоду нашей истории.

Исключения есть, но редки.