Держи на Запад

Я был морально готов, что придется не спать ночь, чтобы караулить, не катит ли по Пото-авеню дилижанс, поэтому прибытие его еще задолго до вечерней зари оказалось приятной неожиданностью. «Едет!» — заорал откуда-то с крыши юный Шейн Келли, которого я попросил присматривать за дорогой.

Я подхватил свой саквояж, неловко попрощался с дамами и вышел на середину улицы, а то вдруг кондуктора не предупредили, что надо взять пассажира. Оно не принципиально — дилижанс и так притормозил бы у переправы через речку Пото, но приятнее же не догонять, а сесть в повозку прямо у крыльца, ведь правда?

Однако дилижанс уже и сам останавливался, и я тут же понял почему: открылась дверца и наружу выскочил тощий юноша, а кондуктор, сидящий на козлах рядом с кучером, показал ему рукой на нашу контору.

— Стоп! — моментом сообразив, кто это, сказал я и схватил юнца за рукав. — Кто такой?

— Дик Корби! — доложил юнец.

— Телеграфный оператор? — уточнил я.

— Да, а что?

— Лезь обратно, поедем дальше, — я развернул его и пихнул в сторону двери.

Кондуктор навис сверху, намекая, что неплохо бы заплатить вперед. Я сунул ему в ладонь свои монетки.

— Где-то за Скалливилем телеграфисты линию прокладывают.

— А за этого доплатить? — резонно возразил кондуктор.

Я обернулся к Дику Корби.

— А у м-меня денег больше нет, — признался тот. — Четвертак остался...

— Давай свой четвертак, — велел я, выгреб из кармана остатки мелочи и отдал кондуктору.

— Не хватит, — поставил он меня в известность.

— Два варианта, — предложил я. — Или высаживаешь нас обоих, когда деньги кончатся, или довозишь в долг до телеграфистов, а там я сколько надо у ребят возьму.

— Садитесь, — сказал свысока кондуктор. — Мы подумаем.

Залезая в экипаж, я оглянулся. Миссис Уильямс и мисс Мелори стояли на веранде и тревожно смотрели на нас. Я махнул рукой и улыбнулся. Мисс Мэлори строго качнула головой. Миссис Уильямс так и не шевельнулась.

В дилижансе, кроме нас, оказались двое пассажиров: молодой офицер, который смерил меня полусонным взглядом и отвернулся к окну, и средних лет господин, очень похожий на карикатурного дядю Сэма, только что без козлиной бородки.

И поехали мы с Диком Корби вглубь Индейской территории. Дик, похоже, об этих краях ничего не знал, и кажется, как и я когда-то, полагал, что вот до реки Пото — условно цивилизованный Арканзас, а за рекой — дикие индейцы сидят за каждым кустом, готовые снять скальпы с подвернувшихся под руку бледнолицых. Поэтому он то и дело поглаживал карман с пистолетом и тревожно посматривал в окошко.

Я не стал говорить ему, что основная опасность в этом районе исходит не столько от индейцев, сколько от бывших вояк, без разницы, какой они расы, которые все никак не могли угомониться и вернуться в мирной жизни. Многим и возвращаться было некуда, а многие уже и помыслить не могли, что на пропитание и выпивку можно заработать трудом, а не разбоем. И что пистолетик Дику при такой встрече не поможет — тоже решил не говорить.

Дилижанс наш продвигался вперед не так чтобы быстро. До войны почта пролетала маршрут от Форт-Смита до Техаса за полтора дня, сейчас дай-то бог и в трое суток уложиться бы. И дороги стали хуже без постоянного надзора, и экипажи были ветхие, потрепанные жизнью, потому что новые дилижансы на такой маршрут было жалко ставить. И, похоже, кучер изыскивал любой предлог, чтобы поменьше ехать ночью: вот добрались мы около полуночи до Скалливиля и встали — вроде как ось ремонтировать, потому что на следующем перегоне она наверняка обломается. И стояли почти до рассвета, а чем там кучер с кондуктором занимались — неизвестно, разве что ремонтировали какую-то другую ось, не относящуюся к нашему экипажу. Пассажиры же так и сидели, подремывая, в дилижансе. Незадолго до рассвета заглянул кондуктор, спросил, не хочет ли кто кофею, но желающих не нашлось.

— Тогда через четверть часика и тронемся, — объявил кондуктор и скрылся в доме, который служил здесь почтовой станцией.

Тронулись мы в путь, положим, не через четверть, а не раньше чем через полчаса, когда небо над арканзасской границей слегка посерело. Когда стало совсем светло, я достал из кармана книжку и попробовал читать, но трясло так сильно, что удовольствия от этого было ни на грош. Любоваться в окошко на пейзажи было скучно — я на них еще летом насмотрелся. Дик Корби пялился в окно не отрываясь.

— О! — сказал он вдруг заинтересовано. — А это кто?

Поскольку несколько всадников, которые нас окружили, были не индейцы, а белые, он не испугался. Между тем дорогу нам эти граждане перекрыли и дилижансу волей неволей пришлось остановиться.

Я положил руку на свой револьвер и замер. Дилижанс был крайне плохим укрытием — тонкие стенки простреливались насквозь. Бандитам даже особо и целиться не надо, все равно любым выстрелом кого-нибудь из пассажиров зацепят. Самым оптимальным способом разрулить возникшую проблему было поднять руки и сдать ценности. В этом случае была опасность получить по зубам, потому что у меня никаких ценностей и не было. Но если у кого-то не выдержат нервы и начнется стрельба...

— Эй, вы слыхали? — заорал сверху кучер. — Недавно один парень застрелил в Форт-Смите двух янки и его оправдали.

— Да слыхали, — отозвался кто-то из бушвакеров. — Из бывших наших, Фокс Льюис.

— Ну да! — заорал кучер. — Он сейчас на телеграфе работает. Одной пулей трех мух убить может.

— Ага-ага, — насмешливо ответил кто-то.

— Ну так потом не жалуйтесь, что вас тут семеро, а патронов потрачено шесть! — закончил речь кучер.

И тут меня черт дернул высунуться в окно и вежливо попросить:

— Ребята, а может не будем портить друг другу такое прекрасное утро?

Ребята хмуро посмотрели на меня.

— Телеграфист, что ли? — спросил один.

— Ага.

Старшой сплюнул и сипло сказал своим ребятам:

— Ладно, пусть проезжают, — и когда дилижанс тронулся, добавил в сердцах: — Да эти телеграфисты совсем обнаглели! Кого они на работу берут? — и чувствовалось, что проблема кадров в «Вестерн Континентал» его проняла буквально до селезенки. Что-то там еще было помимо обиды за пропущенный дилижанс.

Я расслабился, сел поудобнее и увидел, что Дик Корби смотрит на меня округлевшими как пятаки глазами. А офицер, наш попутчик, глаза наоборот сузил. Как будто к стрельбе приготовился.

— Интересно, чем ему так досадили телеграфисты? — спросил я, как будто не заметил взгляда попутчика. — В этих краях и телеграфа-то еще нет, мы только начали работу.

Офицер тоже расслабился и улыбнулся:

— Возможно, они ему чем-то в войну насолили.

Я пожал плечами.

— Надеюсь, на остаток дороги мы свою долю приключений уже получили.

И в самом деле, дальше мы ехали без особых приключений, если не считать, что несколькими милями дальше нам с Диком включили счетчик.

Дилижанс наш, едва замочив колеса, перекатился через какой-то ручей, и кондуктор постучал по крыше:

— Эй, телеграфисты! От этого места едете в кредит!

— Спасибо! — крикнул в ответ я.

Не выкинули из транспорта, а везут дальше — уже счастье. И хотя, по моим расчетам, ехать оставалось уже совсем ничего, я помимо воли начал считать мили, прикидывая, сколько надо будет брать в долг у ребят.

Однако сначала мы остановились на почтовой станции, и кондуктор снова предложил нам позавтракать. К этому времени все уже достаточно проснулись, чтобы захотеть есть, но, похоже, воспользоваться услугами местного общепита никто не собирался, разве что наш второй попутчик сходил налил горячей воды, которая до звания кипятка не дотягивала, и растворил в ней немного припасенной с собой сгущенки. Заедать это он решил зачерствевшей булкой. Офицер достал кусок бекона и отмахнул несколько ломтей.

Дик Корби тоскливо посмотрел и на бекон и на сгущенку, но я уже тянул из своего саквояжа альраухметтвурст, который взял вчера в кредит у знакомого немца-колбасника, краюху хлеба и знаменитые персиковые пирожки миссис Макферсон.

Так, пожевывая кто во что горазд, мы и двинулись дальше.

И вот вы решите теперь такую задачу:

Из Форт-Смита отправилась команда телеграфистов со средней скоростью пять миль в день (потому что не просто на телегах ехала, а еще и работала). Несколько дней спустя вдогонку первой бригаде отправилась вторая, со скоростью две мили в час в светлое время суток (эти только ехали). И два дня спустя одинокий телеграфист (зачеркнуто) два одиноких телеграфиста пустились догонять своих на неторопливом дилижансе. Вопрос: успеют ли двое телеграфистов догнать вторую бригаду раньше, чем та догонит первую? Будете смеяться, но и Джейк, и я увидели Нормана практически одновременно.

Сначала наш кондуктор крикнул:

— Кажется, ваших догоняем!

Я высунулся из окошка насколько мог — и точно, впереди съезжали на обочину фургоны второй бригады, а на столбе над ними работал монтер. К этому столбу и подкатил с шиком наш дилижанс, и я выпрыгнул из него как раз тогда, когда Джейк подходил к Норману, который с недовольным видом, будто наш приезд чем-то нарушил его планы, отрывался от каких-то записей в своем блокноте.

— Норман, дай в долг три доллара! — крикнул я вместо приветствия.

— Два доллара сорок центов, — поправил кондуктор.

Норман все с тем же недовольным видом вынул из жилетного кармана небольшое портмоне и отсчитал мне требуемую сумму. Я с благодарностями вручил долг кондуктору и получил взамен Дика Корби и два наших саквояжа.

— Ну бывайте, телеграфисты! — крикнул кучер, и взмахнул кнутом. Дилижанс тронулся дальше.

— Это кто? — спросил Норман, оглядывая Дика с головы до ног.

— Это оператор, — объяснил я.

— Один? — уточнил Норман.

— О, так тут такая история вышла! — вмешался Джейк, который, не иначе, все время поездки готовился рассказать эту историю, а я тут ему бессовестно мешаю.

— И почему это ты дилижансом ехал? — продолжил расспросы Норман. — Хотя подождите. Пусть сперва вторая бригада едет вперед. Там столбы надо вкапывать, так вот пусть и начинают.

Джейк отошел распорядиться.

— Ты не беспокойся, мне мистер Миллер все и расскажет, — в спину ему крикнул Норман.

— Эх, — разочарованно махнул рукой Джейк. Все-таки он вечером с живописными подробностями расписал прибытие телеграфисток Фоксу. А я с не менее живописными подробностями рассказал Фоксу, почему Дик Корби так истерически захихикал, когда услыхал его имя. Очень ему смешно показалось, что Фокс Льюис — это не я, такой наглый в общении с бушвакерами, а вот этот тонкокостый юнец, похожий на переодетую девушку.

Аннотация: 1865 год, На Индейской территории (которая будущая Оклахома) телеграфной связи еще нет, а телеграфная контора уже есть. В ней работают: инженер Норман Ирвинг, бывший офицер Корпуса связи северян, Джейк Шерман, считающий себя пацифистом, и Фокс Льюис, бывший партизан-конфедерат. И еще там работает Дэн Миллер, а точнее - Денис, простой обычный попаданец. https://author.today/work/9117