О недавнем решении Римской церкви изменить перевод "Pater Noster" (Отче Наш) и при чем тут катары.

В декабре 2017 года в ленте русско язычной Сети появилось небольшое сообщение, которое кто-то и не увидел, а кто-то и не принял во внимание: Папа Римский предложил изменить молитву «Отче наш».

Как бы, "Ну, предложил, ну, пусть меняет" - в основном это вызывает у нас примерно похожие отзывы. Возможно, воцерковленные православные отнеслись к новости внимательнее, хотя им мнение Папы уж, очевидно, не важно.

Однако исследователи катаризма обратили на это особое внимание,  поскольку для них это -  все же не просто новость, а целая Веха. Из серии: "О! Не прошло и каких-то 900 лет!".

Итак, еще 15 октября 2013 года Конференция епископов Франции внесла на рассмотрение идею о необходимости изменений в часть текста молитвы "Отче Наш". Действия были одобрены Ватиканом.

И только в конце 2017 года об этом открыто заговорил Папа Франциск, в частности, в телеинтервью канала Tv2000, принадлежащего Епископской конференции Италии.

Изменения коснулись перевода строчки "и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого", которая является последней строчкой молитвы "Отче Наш" в Евангелие от Луки и предпоследней в Евангелие от Матфея.

Однако! Франциск вовсе не предлагает что-то Менять - а только Поправить неверный перевод с "и не введи нас в искушение" на "не допусти нам впасть в искушение". Зачем и какую важность это имеет? Ведь многие на полном серьезе посчитали, что "Латынянам уже совсем нечем заняться"!

                                                                                                   ***

"Отче наш" является самой древней молитвой христиан, поскольку входит в Нагорную проповедь, и, согласно Евангелию, ее произнес Иисус в ответ на просьбу учеников научить их молиться. Она известна в двух вариантах: Евангелие от Луки и от Матфея. Отличаются эти варианты переводом некоторых слов и у Матфея есть дополнительная последняя строчка (которая отсутствует у Луки):

От Луки (Лк. 11:2—4):

Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

От Матфея (Мф. 6:9—13):

Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.

Существует самый древний текст катехезального характера 1-2 вв.н.э., где упоминается текст "Отче Наш" в варианте от Матфея на древнегреческом - с него и делались все первые переводы.

История переводов этой молитвы на разные языки долгая, запутанная и местами залитая кровью. Поскольку, например, в варианте Луки греческое "ἐπιούσιος" в строчке "хлеб на насущный дай нам на каждый день" на церковно-славянском переводится как "насущный", а в Вульгате (латинской Библии) как «cotidianum» (каждодневный). Казалось бы, ну и?

В Евангелии же от Матфея в этой строчке вообще употреблено совершенно другое слово - «supersubstantialem»:

Panem nostrum cotidianum - в варианте Луки

Panem nostrum supersubstantialem - в варианте от Матфея

Прилагательное "supersubstantialem" римско-католическая Вульгата произвольно продолжает переводить идентично с "cotidianum", то есть в обеих молитвах строчка звучит одинаково, несмотря на то, что слова употребляются разные.

Вам может показаться, что все эти споры несущественные, но дело не просто о лингвистических тонкостях, речь шла о центральных принципах христианского вероучения. Исходя из строчки "хлеб наш насущный" Рим полагал, что Бог дает нам пищу на каждый день (обычную еду) - а потому именно от Него зависит погода, урожай и вообще другие дела мира. Это порождало крестные ходы с молитвами против засухи и прочее. Кроме того, эта же строчка - одна из основ учения о Пресуществлении, то есть воплощении тела и крови Христа в хлебе и вине. Поскольку, по мнению католиков, Бог реально может воплощаться в материальных предметах - пище, мощах, статуях святых и тд.

Катары же всегда указывали, что в переводе от Матфея используется совсем другое прилагательное, которое переводится не как "насущный" ("cotidianum"), а как "присносущий" то есть надматериальный. А исходя уже из этой трактовки

1. использовали только Отче Наш от Матфея

2. считали, что Бог дает нам не физическую пищу, а духовную. Он не влияет на урожай, погоду, природные явления и вообще не присутствует в материальном мире.

Перевод одного слова положил пропасть между Катарским и Католическим христианством, а проверка "На Молитве" была одной из признаков Добрых Людей в эпоху гонений...

Так вот спустя 900 лет Папа решился все же признать, что римско-католической перевод "Pater" неидеальный.

Но признал он это с другой строчкой - про искушение. Наконец-то, было замечено, что в Послании апостола Иакова, говорится: "В искушении никто не говори: «Бог меня искушает»; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью..." (Ик. 1:13-16). То есть Бог не искушает людей, не проверяет на "прочность", не наказывает, не делает зла - на чем нехилое количество веков настаивала католическая Церковь. И, кстати, за отрицание чего - жгла.

Теперь уже сам Папа Франциск "...подчеркивает, что искушает нас всегда дьявол, а бог никогда никого не искушает". "Это не очень хороший перевод. - говорит Папа, - Французы тоже поменяли текст на перевод, в котором говорится «не позволь мне впасть в искушение». Это я впадаю в искушение, а не Он меня подталкивает к искушению, чтобы потом посмотреть, как я упал. Отец так не делает, Отец помогает сразу же подняться. Тот, кто вводит тебя в искушение, — это Сатана, это ведение Сатаны".

Поэтому - спустя примерно 952 года, оказывается - строчку "не введи нас во искушение" (в роде бы, Бог периодически искушает всех и всем) правильнее переводить как "не допусти нам впасть в искушение" (то есть все искушение от мира, а не от Бога, а Бог помогает избежать искушений).

О чем, собственно, Добрые Люди говорили где-то с 11 века! И за что были однозначно признаны "извращением".

Разумеется, замечательно, что таким образом, пусть и завуалировано, но все же признано, что катары-то были правы.

Но дело как раз в том, что именно завуалировано - поскольку дискурс разворачивается такой, будто католики Сами, Строго Самостоятельно, буквально Недавно до этого додумались - путем богословских споров или личным наитием Папы.

И тут сквозь века им скептически машут все сожженные, замученные и пропавшие в муре... Но в роде Лучше Поздно, Чем Никогда.

(подробнее почитать о решении Папы Франциска можно, например, - http://tass.ru/obschestvo/4795545, https://inok-arkadiy.livejournal.com