ТНА, или Так Надо Автору

Вышел у нас недавно с коллегой разговор про ТНА – прием «Так Надо Автору». Конечно, в любой книге все события, от самых незначительных, вроде случайной встречи двух героев в большом городе, до самых важных, вроде чьей-то смерти, неожиданно начавшейся войны или стихийных бедствий, происходят именно по воле автора, и с этой точки зрения придраться вроде бы можно к чему угодно. Но я думаю, что стоит разделять власть автора над миром его книги и то, что называют ТНА. Под ТНА обычно подразумевают не авторский замысел, как таковой, а качество его реализации. Короче, ТНА – это такой момент, когда описанная ситуация выглядит неубедительно, а произвол слишком бросается в глаза. 

Три кита ТНА, стоящие на черепахе авторского произвола, таковы: 

- наиболее хрестоматийный ТНА, сплетающийся с тропом «Мэри Сью» – это такая ситуация, когда герой преуспевает вопреки логике и очевидности. Авторский замысел – продемонстрировать, что герой крут (умен, отважен, стоек – подчеркните нужное). В подобном замысле, как таковом, нет ничего плохого. ТНА – это когда герой выходит из переделки победителем, хотя всем очевидно, что в реальной жизни обстоятельства сложились бы совсем иначе. Школьник, который любит играть в шахматы, не обыграл бы чемпиона мира. Менеджер среднего звена, впервые взявший в руки огнестрельное оружие, не смог бы перестрелять троих бандитов. Героиня, на которую напали в темной подворотне, вряд ли отметелила бы нападающих, отделавшись парой царапин. Это безусловный ТНА, поскольку ситуация сложилась так, как хочет автор, а не так, как нам подсказывает здравый смысл.   

- второй по частоте источник ТНА, сплетающийся с тропами «бог из машины», «дьявол из машины» и «рояль в кустах» – это Случайные События. Авторский замысел тут может быть каким угодно – познакомить двух героев, дать толчок к дальнейшему развитию сюжета, завязать конфликт et cetera. Обычно именно такие вещи, если они выполнены плохо, вызывают раздражение читателей и получают название «роялей в кустах». Но в действительности проблема не в случайностях как таковых, а в качестве исполнения. В конце концов, то, что аббат Фариа прорыл подкоп именно в камеру Дантеса – случайность галактических масштабов, но Дюма достаточно талантлив, чтобы это выглядело убедительно. 

Я думаю, к случайностям в сюжете применима заповедь из книги «Театр» Сомерсета Моэма – «Не делай паузы, если в этом нет крайней необходимости, но уж если сделала, тяни ее сколько сможешь». Для случайности в сюжете нужна смелость и размах, иначе она неизбежно будет выглядеть фальшиво. Если уж решился допустить в сюжет случайность, то поверь в нее, как в Отче наш – опиши инструменты аббата Фариа, дай ему рассказать Дантесу про свои математические вычисления, заставь читателя поверить в то, что эта нереалистическая ситуация реалистичнее, чем его тапочки перед кроватью. Короче говоря, сюжетообразующие совпадения – это такая вещь, которая не допускает полумер и робости. Либо случайности не должно быть совсем, либо она должна быть полностью продуманной, эффектной и на сто процентов убедительной – в противном случае она мгновенно превращается в рояль в кустах и ТНА.  

- ну и последний вопиющий случай ТНА, опять-таки смыкающийся с тропом «Мэри Сью» (поскольку в беллетристике почти все зло – от Мэри Сью) – это когда под авторские нужды начинают подстраиваться не события (как в первых двух примерах), а живые люди. Вопреки приписанной им мотивации, банальной логике и даже чувству самосохранения, они будут облизывать ГГ и беспокоиться о его нуждах больше, чем о своих собственных. Злодеи, которым положено стеречь героя, будут руководствоваться не своими целями, а целью автора – сберечь герою жизнь, поэтому будут делать все шиворот-навыворот и постоянно демонстрировать «эффект штурмовика». Представители (или представительницы) противоположного пола будут вспыхивать к ГГ необъяснимой страстью, а те люди, которым по их возрасту, авторитету и общественному положению полагалось бы выписать зарвавшемуся главному герою оздоровительных люлей, станут пускать над ним слезу и умиляться его борзости.