Веселье и беспредел

Отыскать места в столовой оказалось непросто. Но Талески, который в честь праздника к кожаным штанам добавил белую рубашку и выглядел почти приличным  школьником, подсуетился, притащил пару стульев, наши друзья составили три стола рядом, и так все расселись. 

Откуда-то, как черт из табакерки, выскочила Ричка в боевой раскраске бывалой красавицы, заблестела серьгами и заколками, захлопала длинными ресницами, защебетала. Как-то хитро поколдовала со стульями и присела к Эмилю.

Сегодня близнецов различить было нетрудно: Эмиль так и остался во фраке, а Эрик поверх белой рубашки нацепил свой любимый светло-коричневый жилет. 

- Классно вы потанцевали! - громко сказала мне Ричка. - Эрик просто молодец. 

Между мной и Ричкой как раз сидел Эмиль, так что сказала она это не только громко, но и наклонившись через Эмиля так, что ее открытое, усыпанное веснушками плечо, оказалось прямо перед его курносым носом.

Определив таким образом мое положение осчастливленной Эриком заморашки, Ричка принялась сладко говорить Эмилю о том, какая прекрасная музыка была на балу, и что он сыграл "ну просто надо же как  замечательно, не хуже взрослых". 

От этого всего настроение мое окончательно испортилось, тем более Эмиль вежливо поблагодарил Ричку и охотно ответил ей на вопросы об истории вальсов, рассказал о том, что партитура древняя и была обнаружена давно, но в моду вальсы вошли только двадцать лет назад, а до этого подобная музыка считалась фривольной. 

Ричка сразу же принялась рассуждать о фривольности и о том, что ей по сердцу естественные человеческие потребности, объяснила, что их взрослые танцы, которые вот-вот начнутся в зале, уж всяко фривольнее кичливых вальсов и намекнула на то, что нам, первокурсникам, этого не понять. Эмиль пожал плечами, сказал - "каждому - свое", и молча принялся за еду. Ричка тоже взяла себе капустный салат, и на левой стороне стола повисла напряженная пауза. 

Праздничный стол был похож на рабочий стол у нас в художественной мастерской, где рассыпались всевозможные цветные пигменты, разлились жидкие краски, и все это по волшебству стало вдруг съедобным, теплым и дымящимся. Рыжие пироги, морковные салаты, розовые компоты и карминовое  брусничное варенье, поданное к свиным колбаскам, превращали угощение в яркий натюрморт.

Эрик оценил красоту мгновенно, набрал себе всего и помногу и теперь энергично уплетал за обе щеки. Все его чувства весело подпрыгивали, точно внутри у него был мячик-попрыгунчик. Его нисколько не расстроило то, что я ушла от ответа на острый вопрос, буду ли с ним встречаться. Видимо, он расценил мое молчание, как смущение и решил, что и без прямых обещаний все в ажуре. По крайней мере он вел себя как обычно, подшучивал над моими блёстками на веках и просил передать ему хлеб и вот тот пирог с "солнечными зайчиками" - так он назвал колечками нарезанную морковь.

За столом велись споры, обсуждались полученные фанты, смеялись над тем, как пафосно ректор читал королевское послание, Дрош ухаживал за Ами, Рир за Вандой. Тигиль завел с Эмилем разговор о старинных музыкальных инструментах, тех, которые использовали для игры волшебную  энергию древности. 

Когда людей в столовой поубавилось, к нам подошел парень из оркестра в концертном костюме, который играл первую скрипку, поздоровался со всей компанией, похлопал Эмиля по плечу и пожал ему руку:

- Ты прямо находка, пацан. Выручил. 

- Я рад, - спокойно произнес Эмиль. - Мне самому было полезно. 

Затем Эмиль бросил на нас с Эриком такой взгляд, точно его посетило внезапное озарение, поднялся и со словами: "можно тебя на минутку?" - отвел скрипача в сторону.

Они поговорили, а когда Эмиль вернулся, в глазах его сверкали хитрые огоньки. Он наклонился между мной и Эриком и проговорил достаточно тихо, чтобы услышали только мы:

- Пойте и пляшите, неразумные первокашки!

- Чего случилось? - с полным ртом отозвался Эрик. - Тебе уже орден выдали?

- Круче! Есть кое-какие соображения по поводу танцев. В общий зал нас, конечно, не пустят, но за кулисы проведут. Я договорился.

- Нифига себе! - Эрик аж подавился, но быстро запил кусок пирога компотом и добавил: - Да ты ведьмов гений, братишка! 

- Именно! - удовлетворенно кивнул Эмиль. - Так как, идем?

- Спрашиваешь! - Эрик радостно подпрыгнул на стуле и ткнул Эмиля кулаком в плечо, потом спохватился, посмотрел на меня и снова на брата. - Итта же с нами, да?

- Конечно, с нами, - Эмиль фыркнул так, точно имел ввиду: "что ж я совсем что ли, по-твоему, бестолковый?" 

Эмиль старался вести себя как можно беспечнее. Так старался, что переигрывал. 

-  Ты же пойдешь с нами, Итта? - глядя мне в глаза, спросил он.

Мне хотелось сказать: "С вами, хоть на край света, ребята!", но я осторожно спросила: 

- А что там будет? 

- Веселье и беспредел, темная дева! - ответил за Эмиля Эрик. - Веселье и беспредел.

- Современная музыка. Очень необычная, - объяснил Эмиль. - Ну и веселье и беспредел тоже.