Яростный прохожий

Нас было мало.

Натертый воздух,

смесью соли с перцем,

висел, как туша,

тонкими слоями,

и переслаивал судьбу и облака.

И плакали деревья в океане,

И сам себя сжигал, как феникс, куст,

и солнце, этот яростный прохожий,

давил на сердце, топая ногой

по муравьям в бумажной белой робе.

Попробуй этот камень и шашлык,

кусок упавшей на бок перспективы,

умчавшейся, как чайка в океан,

с волною каждой, пеной возвращаясь,

с приливами пропавшего дождя,

с песком, что в этом море растворяясь,

лежит в моллюске, белый, как слеза.

Нас вынесло и грохнуло о скалы.

И унесло за гребанную даль,

в натертый воздух каждого глотка

на дне той бочки, жижа вместе с жизнью,

большой, бездонной, сладкой и прохладной.

Прохладной, как и всякая вода,

из лучших дней и лучшей половины.

***

Едва прикроет вечер раны

и вспыхнет первая звезда,

как выползет из тьмы прохлада

и влезет в теплые дома,

едва деревья сбросят зелень.

а тень накинет капюшон,

змеей обманывая зренье,

придет последний белый слон.

Я, как сова, ищу добычу,

сквозь шорох листьев, треск ветвей,

внутри свободной трели птичьей

и вознесенной прели дней.