Почему я верил в мистику и почему перестал

Я тот самый человек, что всерьёз недоумевал, почему никто ничего не делает с Бермудским треугольником.

Но в оправдание: у меня не было особого выбора. По телевизору выступают всякие джуны, «Аргументы и факты» печатают рассказы Мулдашева, регулярно покупается газета-журнал «Тайны XX века», дома говорят про домовых и «что-то невидимое, неслышимое и неосязамое точно существует», а без иронии годная серия энциклопедий «Я познаю мир» имеет несколько книг с рассказами обо всяком сверхъестественном как о существующем. Так что я был в теме, я увлекался темой и я верил в тему. НЛО, Несси, снежный человек, чупакабра — всё считал настоящим.

Однако увлечение было лишь чтением и размышлением, ничего более. Я не ползал по заброшкам в поисках призраков, не фотографировал летающие тарелки и уж тем более не ударялся в жуткую конспирологию. Никогда не верил в плоскую Землю, знал, что американцы летали на Луну, и не вступал в ряды антипрививочников. Мистика и ничего кроме мистики.

А потом я начал получать образование. Добрался до научпопа и вообще всяческих книг. Старался в логику. И постепенно вопрос начал проявлять чёткие формы: а в самом деле, почему? Почему Бермудский треугольник не изучен, не раскрыт и не закрыт? Почему никто не поймал озёрного монстра — ладно Несси, но их чуть ли не сотни по всей Шотландии/Америке/миру? Неужели так трудно устроить ловушку на чупакабру? Почему в каждом отделе полиции не сидит по экстрасенсу, ищущему пропавших людей и преступников?

Ответ на это всегда был один — учёные не хотят заниматься, а власти скрывают — но чем больше я узнавал про учёных и власти, тем больше объяснение казалось притянутым за уши. Учёные, открывающие шампанское при виде инфузории туфельки с лишней ложковилкой, не хотят добыть мокеле-мбембе? Учёные, регулярно спускающиеся в подводную пещеру найти стопятьсотый вид прозрачных пауков, откажутся слетать в тайгу за йети? Учёные, упрямо ковыряющие квантовую физику вопреки квантовой физике, скажут «привидений не может быть, потому что их не может быть никогда»? Ну и власти неспособны скрыть личный дворец, военные базы и деменцию, но спокойно скрывают всякое с рейками? И ладно там одна власть, ладно две, но вообще все? И никто не вытаскивает на свет после всяких революций? Никакой Эдвард Сноуден с Викиликсами не объявляются? От хакеров всё успешно прячется? Желающий поднасрать Трамп не использует?

***

Старая вера уходила долго и тяжело. Однако финальным — и во многом начальным ударом стала книга Лоуренса Давида Куше «Бермудский треугольник: мифы и реальность». Автор не причислял НЛО, не напускал туман и не ударялся в эзотерику, а с ссылками и подробным объяснением рассматривал каждый случай, приписываемый треугольнику. И все они оказывались мифами: в месте пропажи корабля был сильный шторм; корабль был совсем в другом месте; корабля вообще не существовало и весь случай выдуман. Сам треугольник выдуман от и до.

Эта книга окончательно убедила меня в том, что мистика лишь выдумана. И нет, я не заявил сходу «ну, раз треугольника нет, то и всего остального тоже» — наоборот, начал докапываться до каждого нашумевшего случая. Вот только ничего не менялось: Несси выдумана и все снимки подделаны. У супругов Хиллов была ложная память, вызванная сомнительным гипнозом. Фредерик Валентич подозрительно соврал и мог увидеть отражение собственного самолёта. Ванга раскрученный бизнес-проект. Нинель Кулагина пользовалась хитрым трюком. Ури Геллер мошенник. Массовое убийство в Амитивилле было лишь массовым убийством. И всё остальное в ту же когорту: есть множество баек, но нет задокументированных свидетельств. Эксперименты не повторяются в тех же условиях. Очевидцы противоречат сами себе и обязательно пытаются нажиться на своих рассказах. Экстрасенсы работают лишь в специализированных условиях, которые позволяют мухлевать. Никто так и не добыл хоть какого-то криптозоологического помёта. А всё действительно странное имело объяснение: феномен оптической иллюзии обширен, мозг любит шутить шутки почище галлюцинаций и сонного паралича, в небе что только не преломляется и не отражается. Не говоря уже о том, что миллион от Рэнди так никто и не забрал.

Так что моя вера исчезла, и исчезла уже давно. Потому что вся мистика оказалась откровенным враньём, а все окопавшиеся в этой сфере либо занимаются мошенничеством, либо давно и прочно подсели на ложь, и участвовать в этом балагане нет смысла с желанием. Я стал критично относиться к подобному — да и вообще ко всему, мистика далеко не единственная сфера, где правит запудривание мозгов — и думаю, что это критичное отношение помогло мне в писательском деле. Когда ты не принимаешь свою книгу на веру (и чужие тоже), а стремишься разобраться в ней, то как-то лучше всё получается.

Означает ли это, что я прям весь из себя такой авторитет и говорю лишь правду? Нет, разумеется, полная чушь утверждать такое. Я не могу проверить всё на свете, я могу искренне верить уже в другую ложь и не знать об этом, я далеко не самый умный, я регулярно несу какую-то фигню и буду нести далее. К книгам это точно так же относится — даже если лично мне что-то нравится, то далеко не факт, что оно хорошее. И наоборот. Более того, я по-прежнему обожаю мистические истории, некоторые из них даже входят в список моих наилюбимейших. И я вполне допускаю, что нечто неизведанное может существовать. Какие-то инопланетяне прилетают и наблюдают, червоточины во времени и пространстве забрасывают всякое, нечто скрывается в глубинах земли и океанов, способности некоего человека по-настоящему сверхъестественны — всё это вполне может быть.

Но доказательств — серьёзных, убедительных, не вызывающих сомнений доказательств — нет. А без них всё остаётся в лучшем случае допущением.

***

А теперь пара мистических историй, что произошли со мной в детстве и что я запомнил. Хотя вполне возможно, что запомнил неправильно и преувеличил, спорить не буду, сам до конца не уверен. Первый случай, впрочем, абсолютно объясним; второй интереснее, но опять-таки есть варианты.

Первое: я лежу в кровати и готовлюсь засыпать, как вдруг вижу на стене кладовки, напротив которой сплю, странное пятно. У нас за окном деревья и оно неудивительно, но это пятно кажется более живым (я совершенно не помню, был ли тогда ветер). Оно словно бы каждую секунду становится всё более чётким, и в нём проступают черты лица некоего существа. Будто гигантская сова или человек-сова, именно такие ассоциации. С каждой секундой лицо становится всё чётче и чётче, и хотя размеры пятна не меняются, но создаётся впечатление, будто нечто совиное за окном летит прямо к моей комнате, и я странным образом вижу его отражение. Некоторое время смотрю, затем становится слишком ссыкотно и отвожу взгляд. Сна, разумеется, больше нет, и через некоторое время я смотрю обратно. Всё вернулось на свои места, но сразу началось вновь. Будто бы совиное отлетело, но увидело, что я опять смотрю на его отражение, и опять же начало стремительно приближаться. Больше я туда не смотрел, а вскоре и уснул.

Разумеется, продолжения не было. Просто ветки за стеклом шевелились как-то особенно, а я добавил своим воображением — хотя надо сказать, что впоследствии этого не повторялось. Может даже был какой-то вариант сонного паралича, хотя он не случался со мной ни до, ни после. В любом случае реальность — или нужно признать, что нечто совиное машет крылом и улетает, если ты на него не смотришь.

Второе: я сижу на уроке информатики и что-то делаю, уже не помню что. Однако это что-то у меня не получается, и я зову учителя помочь. Учитель достаточно пожилой грузный мужчина; вроде бы я слышал слухи, что он пьёт, но никогда не видел его пьяным и ничего такого не улавливал, поэтому не собираюсь возводить напраслину. Плюс я не знаю его лично, он меня тоже. Учитель подходит ко мне, но вместо объяснения говорит «Берегись». Я в недоумении переспрашиваю «Что?», он на это повторяет «Берегись» и уходит к своему столу. Я, разумеется, какое-то время сижу и не понимаю, что произошло, но через некоторое время решаюсь вновь подозвать его — ибо до сих пор не получается. Однако он говорит, что всё уже мне объяснил.

И на этом всё. Я в последующее время параноидально берёгся, но так ничего и не случилось — по крайней мере такого, чтобы мог тыкнуть и сказать «о, так вот оно». Никогда не страдал слуховыми галлюцинациями — по крайней мере с повторением подобный случай — и никогда не слышал, чтобы он кому-то говорил нечто похожее. Хотя и не расспрашивал. Почти наверняка глюканул я, он или мы оба, и вполне возможно, что по таким случаям давно лежит в открытом доступе врачебная диссертация, но твёрдого объяснения у меня нет до сих пор.