Аниме языком Пушкина и Толстого

Дорогие читатели, пока думаю над продолжением Охотников, меня посетила мысль. Многие спорят о японском творчестве. Мол, что лучше ранобэ, манга или аниме? Ведь, по сути, имея один и тот же сюжет, они отличаются по форме. Текст с иллюстрациями; иллюстрации с диалогами и заметками типа «Вжик! Вжик! А-а-а-а!»; визуально-динамическая картинка с озвучкой. Но вот, что будет, если тот же самый сюжет, с теми же персонажами преподнести не сухим японскими текстом, схожим со сценарием к аниме. (Довелось читать сценарии и скажу, что стиль изложения очень схож с упрощенным телевизионным сценарием, впрочем, ничего удивительного, если они изначально имеют цель – рисовку мультипликации. Ранобэ действительно выглядит, как сценарий с раскадровкой сцен.) А что если преподнести то же самое языком Пушкина и Толстого, непосредственно как текст, предназначенный не для комментария к зарисовкам аниме, а для воображения читателя.

Давайте сравним. Я взял пролог ранобе Повелитель (представлен ниже), а потом раскрасил его своим воображением. Сразу предупреждаю: во-первых, это произведение взято случайным образом по списку жанра фентези, и я не фанат сего, а во-вторых, я добавил много отсебятины. Действительно много, но это не фанфик, это именно адаптация, ибо я не претендую на звание автора книги. Я просто взял раскраску и вылил на нее палитру акварели слов.

Итак, на ваш суд: аниме «Повелитель» в стиле русской классики, но сначала оригинал.

ПРОЛОГ (оригинал) Повелитель [1 том]

Перед молодой девушкой и её сестрой стоял рыцарь, облачённый в доспехи. Он поднял меч. Смилостивиться и забрать жизнь одним ударом. Поднятый высоко вверх меч блеснул на солнце.

Девушка закрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Всем своим видом она говорила: «Я не хочу умирать». Она просто приняла смерть, ведь больше ничего не оставалось. Будь у неё хоть какая-то сила, она бы могла отбиться от рыцаря и сбежать.

Но... у девушки не было силы.

Итог будет один:

Девушка погибнет.

Меч понёсся вниз...

...Однако она не почувствовала боли.

Девушка открыла крепко зажмуренные глаза. Первое, что она увидела — меч остановился на полпути к ней; затем того, кто его держит. Рыцарь замер, будто скованный льдом. Он больше не обращал внимания на девушку и стоял совсем беззащитно — явно был сильно потрясён.

Девушка проследовала за взглядом рыцаря.

И... увидела отчаяние.

Там была тьма.

Чистая тьма, тонкая, как бумага, но при этом бездонная. Она поднималась с земли и напоминала яйцо, у которого отрезали нижнюю часть, от неё веяло загадочностью и неописуемой тревогой.

Дверь?

Вот что подумала девушка, когда это увидела... И когда она вновь ощутила стук своего сердца, её мысли подтвердились.

Каааап.

Что-то отделилось от тьмы.

В то мгновение, когда она осознала, что это...

— А-а-а-а-а!

Из груди девушки вырвался пронзительный крик...

Существо, которое не сможет одолеть ни один смертный.

Два красных пятна покачивались внутри полых глазниц белого черепа, словно мутное пламя. Существо посмотрело на двух девушек — холодный взгляд, каким смотрят на добычу. В руках, лишённых кожи и плоти, был священный посох, но своей красотой он вселял ужас.

Будто из тьмы другого мира сюда пришла сама Смерть, окутанная вычурной, чёрной как смоль мантией.

Воздух оцепенел в мгновение ока. Будто само время остановилось перед появлением абсолюта. Девушка забыла, как дышать, словно у неё украли душу. Когда даже чувство времени, казалось, исчезло, она начала хватать ртом воздух от удушья.

Смерть пришла за мной из потустороннего мира. Подумала девушка, но вскоре ощутила какую-то странность происходящего. Ведь рыцарь, пришедший за их жизнью, тоже застыл.

— Угх... — послышался тихий стон.

Кто это? Такое чувство, что застонали она сама и её дрожащая сестрёнка, и даже рыцарь, державший меч.

Очень медленно оно протянуло пальцы, на которых кроме костей ничего не осталось, и указало... нет, не на девушку — на рыцаря, и как будто что-то схватило.

Девушка хотела отвернуться, но была слишком напугана. Она чувствовала, что увидит нечто ещё более ужасающее, если отведёт глаза.

— Хватка сердца, — воплощение смерти сжало руку. Рядом с девушкой раздался громкий стук металла. Она боялась отвести глаза от Смерти, но крошечная капля любопытства, что поднялась из самих глубин её души, заставила перевести взгляд — девушка увидела, как рыцарь лежит на земле. Он больше не двигался.

Он был мёртв.

--------------------------------------------

Повелитель. Пролог. (Моя обработка)

- Нет. Пожалуйста, не надо, - захлебывающимся в потоке горечи и слез голосом произнесла Бэль. Ее руки дрожали, ощущая предательский холод мокрых и скользких от дождя камней, разбросанных по дороге. Пальцы были грязными, и со сломанными ногтями. Девушка сидела на коленях, испачкав некогда прелестное платье, ныне порванное и мокрое. Капли дождя мелкой моросью оседали на растрепанные волосы, исцарапанное лицо, на котором красовались свежие синяки и царапины, трясущиеся от страха и холода плечи, и собираясь в тяжелые, разбавленные кровью и оттого розовые капли, стекали вниз.

Нависшие над дорогой темные деревья, казалось, наблюдали за ней с тысячелетним безразличием. Они лишь шелестели листьями, перешептываясь между собой, мол, еще одна быстро промелькнувшая под их кронами искра жизни, достойная лишь презрения. Они не спешили помогать. Они стояли и шептали.

- Пожалуйста, - повторила девушка, глядя на стоящего перед ней воина и ощущая замершую, подобно испуганному зайчонку, младшую сестренку. Та всхлипывала за спиной девушки, вцепившись в платье Бэль. Сбитые коленки и локти распухли, но это сейчас было ничто перед ликом смерти. – Я не хочу умирать.

- Думала, убежишь, сучка? – произнес воин, сделав шаг вперед и схватив девушку за волосы, чуть не вырвав клок, от этого она стиснула прикусила губу. Воин наклонился и, зло усмехнувшись, добавил: - От меня еще никто не убегал.

Мужчина толкнул Бэль, а потом наотмашь ударил ладонью. Девушка схватилась грязной мокрой ладонью за щеку, а из разбитой губы потекла тонкая багровая струйка, оставив соленый вкус во рту и пульсирующую боль.

- Пожалуйста, - снова пролепетала Бэль, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Будь у неё хоть какая-то сила, она бы могла отбиться от рыцаря и сбежать.

Но сил у девушки уже не осталось. Да и не могла юная дева, едва вошедшая в возраст цветения, что-то противопоставить умелому солдату.

- Падаль, - протянул воин, плюнув в сторону своей жертвы, а потом с легким шелестом железа о дерево ножен достал клинок. Капли холодного дождя сразу начали оседать на блестящую сталь, словно слезы тех, кого он уже лишил жизни.

- Не надо! Нет! Не убивайте! – прокричала девушка, дернувшись. Она хотела вцепиться руками в сапог своего убийцы, моля о пощаде для себя и своей сестры, которая всхлипнула, а потом заревела во весь голос.

Воин скривился и поддел кончиком клинка подбородок Бэль, заставив задрать подбородок и судорожно сглотнуть. Девушка зажмурилась, ожидая неминуемую смерть.

- Глаза, сучка, открой, - процедил воин, наступив сапогом на хрустнувшие пальцы. - Я хочу, чтоб ты видела свой конец. А милосердным палачом буду я.

Бэль сидела, не решаясь посмотреть на своего убийцу, губы ее дрожали, а в ушах стоял детский плач. Она ждала смерти, но та все никак не приходила.

Девушка облизала разбитую губу, снова ощутив вкус крови, и открыла крепко зажмуренные глаза. Первое, что она увидела — блестящее остриё меча, замершее всего в ладони от ее лица. Острие дрожало, а с него неровной струйкой стекала дождевая вода.

- Великие боги, - сдавленно процедил воин, голос которого наполнился растерянностью и нотками страха. – Боги, - прошептал воин и попятился.

Это заставило Бэль поднять взор выше, а рыцарь расширенными от ужаса глазами глядел на что-то за ее спиной. Воин больше не обращал внимания на девушку. Он лишь  пятился, воздев руку и осеняя себя защитным знаком.

Девушка, обернувшись, нерешительно проследовала за взглядом рыцаря.

Земля дрогнула и начала неспешно вспучиваться, словно раздвигаемая громадным ростком. Меж камней текла уже не вода, а чистая тьма, сквозь которую было невозможно ничего разглядеть. Тьма бежала ручьями, а земля дрожала и поднималась курганом, пока этот нарыв не лопнул, явив огромную сферу тьмы. Тьма дрогнула и лопнула крашенным бесконечной тьмой мыльным пузырем. Тьма оставила нечто.

Огромная фигура, закованная в темные доспехи, сделала неспешны и полный небрежности шаг. Два красных пятна покачивались внутри полых глазниц спрятанного под пологом глубокого капюшона белого черепа, словно мутное пламя. Оно горело, словно отблеск самой преисподней на окровавленных костях ее бесчисленных жертв.

Существо посмотрело на двух девушек тем холодным взглядом, каким смотрят свирепые хищники на свою добычу. В руках, лишённых кожи и плоти, был священный посох, украшенный сияющими драгоценными камнями и резьбой, но своей красотой он вселял ужас. Казалось, будто из тьмы другого мира сюда пришла сама Смерть, окутанная вычурной, чёрной как смоль мантией.

Девушка хотела отвести взгляд, но страх сковал все ее тело, обездвижив, как раненую птицу, к которой подползала исполинская змея. Страх сдавливал горло, отчего вместо крика с губ сорвался лишь долгий и тихий не то плач, не то стон. Воздух оцепенел в мгновение ока. Будто само время остановилось перед появлением абсолюта. Девушка забыла, как дышать, словно у неё украли душу. Когда даже чувство времени, казалось, исчезло, она начала хватать ртом воздух от удушья.

Исчадие преисподней очень медленно протянуло пальцы, на которых кроме костей ничего не осталось, и указало... нет, не на девушку — на рыцаря, и как будто что-то схватило. Отчего даже капли дождя дрогнули в страхе, и на мгновение замерли, боясь гнева этого существа, а деревья поджали в ужасе корни, старясь спрятаться и не привлекать внимания.

Девушка хотела отвернуться, но была слишком напугана. Она чувствовала, что увидит нечто ещё более ужасающее, если отведёт глаза.

— Хватка сердца, — произнесло создание наполненным нечеловеческой силой и наделенным властью повелевать даже законам мирозданья голосом, от которого по лужам пробежала раболепствующая рябь. Воплощение смерти сжало руку. Рядом с девушкой раздался громкий стук металла. Она боялась отвести глаза от Смерти, но крошечная капля любопытства, что поднялась из самих глубин её души, заставила перевести взгляд — девушка увидела, что рыцарь лежит на земле, царапая голыми руками латную броню, словно он мог сжать свое сердце и защитить его от смерти. Но он не мог. Пальцы лишь зря царапали металл, ломая ноги и оставляя  на броне кровавые следы. Рыцарь лишь зря хрипел и булькал, уронив лицо в неглубокую грязную лужу, а его ноги судорожно скребли грязь.

Но вскоре он был мёртв, тихо и протяжно испустив последний вздох. Глаза замерли, а по лицу в мутную воду потекли капли кровавых слез.

Девушка замерла, ощутив, как сметь шагнула и нависла над ней…

Во тьме багровой лишь один

Пришедший в мир случайным гостем,

Сред полных сумраком долин

И средь полей блестящих белой костью.

И имя принял - Властелин.