Моё мнение о сборнике Кинга «Ночная Смена»

Думаю, что в наше время трудно будет отыскать человека, который бы ни разу в жизни не слышал имя Стивена Кинга, также известного как «Король Ужасов». Этот человек — живая легенда, мастодонт современной литературы, который по своему весу и значимости превосходит ту же Роулинг, имеющую всего лишь одну пускай и крайне удачную серию, которую же в последствии сама же и испоганила (достаточно упомянуть о внезапной африканизациии Гермионы), и Джорджа Мартина, ставшего популярным среди массового читателя только после выпуска сериала по его произведениям. Стивен же приобрёл известность ещё в середине 1970-ых годов и продолжает выпускать свои книги до сих пор, причём его романы всё так же пользуются стабильно высокой популярностью. Так по данным нашего родного ТАСС по итогам 2019 года Кинг стал самым популярным автором в России. Результат, несомненно, впечатляющий, возможно даже претендующий на какой-нибудь рекорд. Ещё мне вспоминаются высказывания некоторых литературных обозревателей и книжных блогеров, в которых они превозносили произведения и стилистику Кинга, как образец высококачественной литературы.

Все вышеперечисленные факты подняли уровень моих ожиданий на неизмеримо больши́е высоты, и я покупал романы и сборники Кинга преисполненный надеждами и готовый учиться у мэтра. Что же из этого вышло? Увы, но я был катастрофически разочарован, причём каждый раз! В этой рецензии я не стану петь «Королю Ужасов» хвалебные оды, а выступлю с критических и скептических позиций на его высокий и неприступный замок, так что если вы большой фанат Стивена, то прошу вас не читать данную рецензию, чтобы не ранить своё сердце и не проклинать меня после. А теперь приступим к разносу!

Сборник «Ночная смена» был издан в 1978 году и насчитывает в себе 20 рассказов, написанных в период с 1968 по 1978, причём подавляющее большинство с 1973 по 1976. Да, некоторые из этих рассказов можно отнести к пробе пера, но всё же в 1974 году Кинг публикует роман «Кэрри», затем в 1977 году выходит в свет культовое «Сияние», а в 1978 году он заканчивает свой титанический труд — «Противостояние», пускай и издаёт его в сокращённом виде. Так что уже в те годы Стивен уже обладал высоким навыком письма, и «Противостояние» до сих пор считается одним из лучших произведений автора по мнению его же фанатов, о чём он сам писал в некоторых своих предисловиях. С этим знанием я могу позволить себе самую жёсткую критику в адрес включённых в сборник рассказов, не делая поблажек на зелёность писателя.

Однако же стоит начать с хорошего, а именно с предисловия. Да, я знаю, что многие относятся к предисловиям крайне легкомысленно (как и я сам в прежние годы), но, с тех пор как я начал свой собственный писательский путь, предисловия представляют для меня особый интерес, даже если они не авторские. Порой в них встречаются интересные философские мысли, иногда описывается видение писательского ремесла, порой даётся краткая биографическая сводка, но главное, что они в большинстве своём великолепно написаны! Зачастую даже лучше всего последующего произведения!!! Признаюсь, что я обожаю предисловия Кинга, при чтении которых создаётся впечатление, что автор сидит рядом с тобой на диване и, прихлёбывая остывший чай, мечтательно-задумчиво повествует о пережитых им во время творческого акта чувствах и мыслях. Я готов купить сборник, целиком и полностью состоящий из предисловий ко всем произведениям Кинга, главное чтобы в нём не оказалось самих этих произведений.

В сборник «Ночная Смена» включены целых два предисловия, причём первое из них принадлежит не перу Кинга, а Джону Д. Макдональду, и я бы советовал прочитать его каждому начинающему писателю. Второе, более объёмное предисловие написано уже Стивеном и в нём он рассуждает о природе страха и о жанре ужасов в целом. Весьма интересное чтиво, которое вместе с интригующей аннотацией подогревает аппетит читателя, заставляя его предвкушать те ужасы, которые он узрит на грядущих страницах, но, увы, всем этим надеждам вскоре суждено разбиться в пух и прах.

Так что же могло пойти не так? Что же… начнём по порядку.

Сборник начинается с рассказа «Иерусалимов Удел» (1978), который в целом весьма хорош, однако при этом является одним большим оммажем на творчество Филлипса Лавкрафта. В нём присутствуют все характерные для творчества Говарда черты, а именно: повествование ведётся от первого лица в виде записки/дневника/письма, у одного из героев немного едет кукуха, в мире существует таинственный древний культ вместе с запретной книгой (на этот раз вместо Некрономикона — Мистерии Червя), а так же большой чудовищный бог с непонятной анатомией и с сопутствующей ему вонью. Разумеется, что этим Стивен не ограничился, и в произведении можно найти ещё множество маленьких отсылок и параллелей с творчеством Лавкрафта. Так в чём же проблема? — думаете вы, — ведь ты сам назвал рассказ хорошим. Да, назвал, но дело тут в том, что я взялся читать Стивена Кинга, а на первых страницах меня встречает Лавкрафт! Я заказываю в ресторане рыбу, а мне приносят бифштекс в форме лососевого стейка! Ну, разумеется, что я буду чувствовать себя обманутым. Здесь имеет место нарушение композиции самого сборника. Данный рассказ стоило поставить куда-нибудь поближе к середине, чтобы читатель дошёл до него только спустя некоторое время, уже привыкнув к манере повествования и фантазии автора. Тогда внезапная перемена стала бы приятным сюрпризом и глотком свежего воздуха, эдакой вишенкой на торте. Но, увы, составитель сборника (кем бы он ни был) совершил грубую ошибку. И да, впечатление от рассказа может напрямую зависеть от его положения в сборнике и от его соседей, если сборник читается залпом, а не в произвольном порядке с большими временными интервалами. Как пример схожей ситуации могу привести вам рок концерт. Вот представьте себе, что вы очутились на концерте Metallica. Стоите, ждёте начала, предвкушая что-то мощное и дерзкое, чтобы вас сразу прошибло энергией рок-н-ролла, но вместо «Master of Puppets» или «Enter the Sandman» патлатые металлисты открывают своё выступление лирической «Nothing Else Matter». Песня замечательная, сам её очень люблю, но место ей ближе к концу второй трети концерта, когда прежде бесновавшаяся толпа уже потеряла изначальный запал, поутихла, а это значит, что настало время дать зрителям передышку. Кроме вышесказанного это ещё и идеальный момент для того, чтобы даже самый застенчивый и нерешительный юноша таки поцеловал приглашённую на концерт подругу. JUST DO IT!!! Если вы бывали хотя бы на нескольких подобных концертах, то, покопавшись в памяти и проведя небольшой анализ, поймёте, что я — совершенно прав. Однако же если бы лирическая композиция прозвучала в самом начале, то магия бы не случилась. То же самое произошло для меня и с «Иерусалимовом Уделом».

Следующим рассказом стала «Ночная Смена» (1970), в честь которой и был назван сборник. Рассказ тоже весьма неплохой, его действия разворачиваются на старой фабрике, где в кучах мусора развелось слишком много крыс. Завязка проста, но логична, в персонажей и их взаимоотношения веришь, однако в паре мест Кинг немного дал лиха. На текстильной фабрике по какой-то неведомой причине существуют огромные заброшенные помещения, заваленные всяческим хламом.

«Теперь они трудились над разборкой целой горы хлама, по большей части состоявшей из офисной мебели образца девятнадцатого века, беспорядочно сваленной в углу, — разбитые столы и секретеры, заплесневелые гроссбухи, горы бумаг, стулья со сломанными спинками — настоящий рай для крыс»

«Они стояли в самом дальнем конце зигзагообразного прохода, образовавшегося между нагромождениями древних гроссбухов, каких-то счетов, заплесневелых мешков с тряпками и двумя громадными ткацкими танками старого образца»

При чтении этих строк у вас не возникает чувства, что автор са-а-амую малость преувеличивает размах бедствия? Словно герои находятся не в заброшенных секциях завода, а приехали на настоящую загородную свалку; особенно радует эти «нагромождения древних гроссбухов». Откуда у вас столько этих бухгалтерских книг (неужели ведёте записи с Колумбовых времён?), да и вообще они все должны быть в архивах, а не валяться в огромных кучах. К слову ещё в школьные годы я пару раз бывал с одноклассниками в заброшенной типографии, так что имею некоторое представление о заброшенных предприятиях, и там явно было куда больше свободного пространства.

Вам может показаться, что это мелочи, но именно такие мелочи могут полностью сбить напряжение, уничтожить атмосферу. Когда я читаю ужастик, у меня внутри затягивается пружина, которая должна будет выпрямиться в момент Икс и вызвать у меня шквал столь желанных эмоций и острых ощущений. Чем туже будет скручена эта пружина, тем мощнее и ярче будет взрыв, но если во время её закручивания удерживающее её напряжение спадёт хотя бы на одну секунду, то она раскрутится в холостую, и работу придётся начинать сначала. И поверьте мне, что во время чтения вам постоянно будут попадаться такие вот маленькие моменты или же целые сцены, которые будут вызывать у вас недоумение и попросту отвлекать вас от происходящего.

После основной уборки в захламлённых ангарах герои натыкаются на подозрительные люки, в которые они героически решаются залезть. Причём в этой сцене происходит весьма разительная и неожиданная перемена, когда изначально флегматичный главный герой внезапно становится агрессивным и напористым (на манер гангстера), а вот прежде уверенный и нахальный прораб в пару мгновений превращается в малодушного сопляка. Компашка безбашенных дезинсекторов опускается в таинственное подземелье, раскинувшееся далеко за пределы территории фабрики, и там обнаруживает настоящее крысиное государство с кучей поразительных и омерзительных мутантов. Однако же главным чудовищем и генератором страха оказывается «крысиный король», ну а точнее: 

«Тело гигантской крысы заполнило собой весь водосток, всё зловонное пространство. Сплошная пульсирующая серая масса, безглазая и абсолютно безногая»

Звучит довольно неприятно, вот только есть одно но. Вы ведь ещё не забыли «Иерусалимов Удел»? Так вот там в момент кульминации происходит следующее:

«А в следующий миг из провала всплеснулась гора серой пульсирующей плоти».

То есть Стивен попытался два раза подряд скормить нам по сути дела одно и то же бесформенное серое чудовище? Похоже на то, но не волнуйтесь, это — не последний раз, когда мы столкнёмся с огромной серой амёбой.

Выходит снова так, что рассказ в целом — хорош, однако неправильное соседство заметно портит впечатление. Должен так же отметить, что этот рассказ, а точнее его финальная сцена напомнила мне рассказ Клава Байкера — «Полночный поезд с мясом» (1984). В нём герой тоже попадает в подземный город, который населяют не крысы, а какие-то иссохшие люди. У них правителем является похожая аморфная крокозябра.

«Это был гигант. Без рук или ног. Ни одна его черта не походила на человеческую, ни один орган не имел смысла. Если он что-то и напоминал, то скорее косяк рыб»

Похоже ведь, правда? Тем более, что самая знаменитая косяковая рыба сельдь имеет серебристо-серый окрас.

Следующий на очереди рассказ — «Ночной Прибой» (1969). Крайне унылый и я бы даже сказал, что самый скучный рассказ в сборнике. Если коротко о сюжете: грипп выкосил 99,9% населения земли и кучка выживших страдает от безделья, то бегая по пляжу, то сжигая полумёртвого человека, а после занимаясь унылыми лобызаниями. Действие развивается очень неспешно, путанно, а слишком большое количество героев (для такого маленького рассказа) откровенно сбивает с толку, да и к тому же сами они не вызывают особой симпатии. Больше всех меня раздражала инфантильная, чуть что рыдающая девица (весьма типичная героиня романов Кинга).

Данный рассказ стал предшественником, а точнее предвестником романа «Противостояние», и все недочёты «Ночного Прибоя» радостно перекочевали в роман, помножившись на сто и прибавив к себе огромное количество сомнительных философствований и побочных событий. Так что, если вы сомневаетесь, стоит ли браться за огромный том «Противостояния», то сэкономьте своё время и деньги, прочитав сперва этот маленький рассказ.

Конечно, в рассказе присутствуют некоторые мысли на тему безысходности и судьбы последних людей на земле, но все эти небольшие вкрапления глубоких размышлений меркнут и растворяются на фоне слов и действий героев-деревенщин.

«Нет, — ответил я. Она была склонна к полноте и, если б прожила долго, чего ей, думаю, не светило, превратилась бы в жирную матрону, с дряблой обвисшей плотью. К тому же её совершенно развезло»

«Тут она снова зарыдала. Ох уж что-то, а рыдать наша Сьюзи была мастер! Подошёл Кори, попытался обнять её. Он ударила его локтем в пах, и тогда он харкнул ей в физиономию»

«Кори весело фыркал, ржал и плескался. Оба промокли до нитки. Я подошёл и ударом ноги сшиб её (Сюзи, прим. авт.) на землю. Кори ускакал на всех четверых, вздымая тучи брызг и подвывая.

— Ненавижу!— яростно выкрикнула Сьюзи»

Ну, ведь чертовски занимательно и столь располагающе! И это далеко не все подобные великолепные моменты, а напомню, что рассказик — совсем короткий.

Далее нас встречает четвёртый рассказ «Я — Дверь Отверстая» (1971) про мужика подхватившего во время путешествия к Венере межгалактический сифилис. Причём астронавты не совершали посадку на планету. Один из них в полной экипировке выходил из корабля в открытый космос с помощью скафандра (что как бы уже исключает любое заражение), а потом передал его своему напарнику. Как именно это случилось в тексте не указано, но у меня есть смутные подозрения на этот счёт (противные астронавты). Вместо волдырей на причинном месте у бедолаги начинают расти глаза в разных местах тела, появляются телекинетические способности, а так же он временами перестаёт себя контролировать и начинает убивать людей. Рассказ, несомненно, интереснее предыдущего, однако нелинейная композиция с постоянными прыжками в прошлое и обратно немного сбивает с толку, да и само «чудовище» не вызывает какого-то страха. Вероятная причина в том, что моё подсознание понимает, что подобная зараза находится где-то очень далеко и не сможет выскочить из тёмного угла, когда я ночью встану с кровати и пойду в туалет, и не ухватит меня за щиколотку. Конечно тут присутствует элемент рассуждения на счёт того, что если мы не одиноки в космосе, то существует некоторая вероятность, что наши новые знакомы захотят нас убить, хотя бы из любопытства или своей особой расовой теории, но на эту тему есть сотня куда более хороших и научных произведений.

После него идёт рассказ «Мясорубка» (1972). По сюжету в ходе череды офигительных совпадений на производстве происходит смешение всех необходимых компонентов для призыва демона (магические слова и заключение контракта почему-то не нужны); тот вселяется в промышленную сушилку для белья и начинает калечить и убивать работниц прачечной. Сюжет весьма хорош и интересен, однако же есть в нём два главных минуса, а именно основные действующие герои — офицер полиции Хантон и преподаватель литературы Марком Джексоном. В ходе размышлений над странными событиями они приходят к единственно возможной версии о вселившемся демоне и решают самостоятельно провести обряд экзорцизма. Загвоздка тут в том, что в демона эти гении мысли поверить готовы, но вот обратиться к священнику за помощью — нет. Хотя в книге и присутствует оговорка, но, как по мне, то она довольна слабая.

«Даже если и найдёшь такого священника, дело кончится тем, что он даст тебе читать кучу разных трактатов, а сам тем временем будет названивать в психушку. Мы должны справиться своими силами Джонни»

Если вы уже допускаете существование в вашем мирке демонов, чёрной магии и прочих посторонних сущностей, то этот случай не должен быть единичным, а значит, что священники точно должны быть в курсе, как правильно изгонять демонов, и должны периодически это практиковать. Так что это всего лишь неумелое оправдание тому, что дурачки-герои не справились с ожившим механизмом, в который судя по всему вселился сам Сатана. Рассказ кончается на довольно пессимистической ноте, так как машина покинула здание прачечной и пошла сеять смерть (но думаю, что какой-нибудь танк с ней всё же справиться).

Следующим в списке идёт рассказ «Бука» (1973), который мне довелось прочитать ещё задолго до того, как этот сборник попал в мои руки. Признаюсь, что на меня-школьника «Бука» произвёл определённое впечатление, но вот на меня настоящего — нет. По сюжету на консультацию к психологу приходит мужик, у которого двоих детей убил загадочный монстр по имени Бука. Сама концепция мистического монстра и подача истории через разговор с психиатром выбраны очень удачно и заслуживают несомненной похвалы. Однако же тут снова возникает проблема с главным герем, по всей видимости срисованновм с типичного американского рэднека, от чего он не вызывает какого-то сочувствия.

«Не пытайтесь меня допрашивать! — Биллингс развернулся и посмотрел на Харпера с нескрываемой злобой. — Я сам всё расскажу, не волнуйтесь. Я не из этих ваших слюнявых придурков-наполеонов или ребят, заявляющих: «Я подсел на героин, потому что мама меня не любила».»

«Появление Энди было случайностью. Рита так сказала. Сказала, что контрацептив себя не оправдал. Но я в это не верю. Простая случайность, как же. Понимаете, дети привязывают мужчину. Женщины этим пользуются, особенно если мужчина умнее их»

«Сначала я думал, что Денни плачет из-за того, что ему перестали давать в кроватку бутылку с соской. Но детям нельзя давать спуску, их нельзя баловать. Начнёшь с ними церемониться и всё. Подложат тебе свинью — обрюхатят какую-нибудь девку или ширяться начнут. Или станут слюнтяями»

Хотя герой на словах и заявляет, что он любил свою жену и своих детей, я ему не верю. Пускай болтает, что хочет. Тем более, что этот суровый мужик, который точно не «слюнтяй», в решительный момент поступил как редкостный трус и слабохарактерное ничтожество.

«Поэтому я оставил его в другой комнате. Я знал, что оно придёт за ним, потому что он слабее. Так и случилось. В первую же ночь он начал кричать»

Если выдерживать дугу характера героя и продолжать рисовать типичного «мужика», тем более американского, то он должен был бы взять ружьё и дежурить у кроватки своего маленького сына всю ночь, чтобы нашпиговать дробью поганое чудище, но… В решительный момент он просто сбегает, оставляя своего сына на убой, а потом идёт к мозгоправу, словно какой-то бесхребетный клерк.

Подобная моя критика связанна с тем, что Кинга зачастую нахваливают за «проработанных персонажей». Однако вы сами можете убедиться из приведённых мной примеров, что персонажи эклектичны и довольно алогичны, и давайте не будем ссылаться на видение автора и то, что люди бывают всякие. Этими словами можно оправдать любой бред и халтуру!

Последним рассказом, не в книге, а в сегодняшнем обзоре стане «Серая Дрянь» (1973). Серая, Карл! Вот тут меня прорвало. Это уже третий рассказ в сборнике, в котором в качестве главного монстра нам предлагают серый кусок фекалий и третий, где фигурирует заражение (если считать «Ночной Прибой»)!!! У Стивена Кинга поистине великая и могучая фантазия!

«Это была гигантская волна какой-то серой слизи, лишь отдалённо напоминавшая своими очертаниями человека»

Вот почему бы не сделать её черной, багряной или болотно-зелёной. Почему снова этот треклятый серый цвет!? Кинг, что страдает крайней формой дальтонизма? Самое забавное, что серый цвет упоминается даже в аннотации на обложке моего томика.

«За поворотом дороги — мир, где под масками людей таится серое Зло. Зло, в котором нет ни искорки человеческой души»

Вообще становится интересно, кто и почему так написал. Потому что, если это не отсылка к цвету чудовищ в самой книге, то это должно быть некой метафорой. Однако серый цвет подразумевает под собой нечто промежуточное между добром и злом, когда нет однозначности. Мы же видим, что в аннотации, что в самих рассказах однозначное в своих характеристиках и абсолютное во всех своих проявлениях зло, в котором невозможно отыскать какой-то серой морали.

Эх, если бы не этот чёртов цвет, то я бы назвал «Серую Дрянь» лучшим рассказом в сборнике, так как само чудище кажется вполне возможным и в нашем, реальном мире. Кинг мастерски показывает путь эволюции чудовища от заболевшего, но всё ещё полноценного человека, до чудовищного, всепоглощающего сгустка злобной биомассы. Создаёт атмосферу ужаса и напряжённости, которая не обрывается лишними подробностями или неуместными событиями. Замечательный рассказ. Жаль, что я прочёл его не отдельно от всех остальных.

Про оставшиеся рассказы «Ночной Смены» я напишу когда-нибудь в будущем (там тоже есть что обсудить, что похвалить и что покритиковать), а пока всё.