Иллюстрация к «Следу дракона в небе» от Майи Трефиловой

— Отставной военный писарь из области Тань, рассказывают, во сне летал в Лунные чертоги и по пути наблюдал Летнюю планету в приближении. Было это недели две-три назад.

— Не святой же ваш военный писарь и не чародей! Это они вот, оседлав журавля, летают на небо…

— Так ведь не на журавле летал, а на вислобрюхой свинье!

— Допустим. И с чего бы такая честь?

Префект охотно рассказал новую историю. О том, что у этого самого таньского писаря умерла тёща, родом из области Цай, по прибытии в загробную канцелярию получила дорожное предписание и, поскольку происходила из военной семьи, духа-извозчика, который должен был довезти её до Мрачных чертогов. Однако же едва они тронулись, покойница закатила вознице скандал: куда, мол везёшь! Читала она плохо, особенно высокую каллиграфию, и возомнила, будто на листе проставлено не «Мрачные», а «Лунные». Так выпало, что дух, с которым она спорила, тоже был в грамоте не силён, и хуже того — происходил, как и она, из Цай. Надо сказать, о цайцах привычно уже шутят, что женщины там генералы, а мужчины в рядовых: редкий цайский мужчина выстоит в споре против землячки — проще сразу уступить.

И вот извозчик повернул коней (или кто там тянул гуж?) и погнал, куда требовала пакостная старуха, через все мыслимые и немыслимые барьеры и препятствия. В Лунных чертогах её, конечно, видеть отказались, но и тут она подняла крик, тыча предписанием с адской печатью в носы небесным феям. Привратник уж было кликнул приставов, чтобы силком увести дебоширку, но случившийся рядом дух времени взялся уладить дело миром и отправил за её зятем духа — покровителя года. Зять был грамотеем и цайским недугом не страдал, так что всё было решено весьма скоро. Виновен же, по решению потустороннего следствия, оказался инспектор народных училищ по области Цай.