Странствие Арманда (16)

16. Первое задание. Пламенная саламандра

Ступать в огонь? Но где ж ему тут взяться?

Арманд поплелся прочь, тая печаль.

Он так устал всему сопротивляться,

Все ж человек, не камень и не сталь.

И, не успел он втайне взбунтоваться,

Как зашуршали слева все кусты.

Вздохнул герой: а можно б и не браться

За дело, что доводит до черты...

Но тут как в сказке: если не рискуешь,

То и награды свыше — никакой,

На торжестве чужом ты попируешь

И станешь миру сам — вполне чужой.

На шум и шорох поскакал он робко,

Дошел до каменистого холма,

Свернул на еле видимую тропку,

Которую очистили шторма,

И наконец увидел он жердины,

Уваленные в кучу меж камней —

А поверху улегся лист осины,

Большой и яркий, молнии красней.

Недолго замешательство продлилось:

Лист вспыхнул сам, все палки прихватив,

Вихреобразно пламя закрутилось,

До крайности героя удивив.

Зажмурившись, себя не помня вовсе,

Арманд прыжком в середку сиганул.

Как ни трясись, как к смерти ни готовься,

Досадно, если смерть ты притянул...

Но пламя шерсть не обожгло, не съело,

Арманд осмелился открыть глаза —

И ахнул. В зале золотисто-белом

Вилась по стенам черная лоза.

А посреди, на темно-красном троне,

Малютка-саламандра чай пила,

В ее искристой крошечной короне

Сошлись как будто дым и зеркала.

«Что скажешь мне, о быстроногий странник?

Чем развлечешь в унылый хладный день?

Но ты учти — дежурит здесь охранник,

Не угодишь, так слушать будет лень,

А угодишь, так выполню желанье,

Вот только ты плохого не желай —

В кругу стихийном виден мирозданья

Закон извечный „не бери, а дай!“»

«Я госпоже принес привет сестринский

И пожеланья мира и любви,

И мудрости, как море, исполинской,

И радостной, как солнышко, судьбы!»

«О, зайчик мой! Уж так ты угодил мне,

Что я не в силах даже рассказать!

Сестрице-рыбе в голубой пучине

Вот что прошу точнейше передать:

На празднике некстати пошутила,

Не думая, по глупости своей,

И явная опасность не грозила

Ее когорте преданных людей...

Но впрочем, это лишнее — довольно

Того, что ты, посланник, мир принес,

А значит, никому из нас не больно,

И можем мы вернуться в царство грез!»

И грянули тут сотни тамбуринов,

Взвились знамена, стены расцвели,

Вино лилось из множества кувшинов

И фейерверки высь собой зажгли.

На месте саламандры встала дева,

Чья красота сверкала, как заря,

Она дарила всех гостей напевом,

Смеясь, шутя, энергией горя.

Арманд в углу сидел, немой и смирный,

От угощенья все же не ушел —

Ему достались сыр, ничуть не жирный,

Капустный лист и мед скалистых пчел.

Когда же пир пошел слегка на убыль,

К хозяйке он проворно подскочил

И, вспомнив о запрете себялюбья,

Желание свое проговорил:

«Прошу тебя, о пламени царица,

Где бы ни был Хват — ему ты помоги,

Пусть он от ведьмы злобной удалится

И пусть не сгинет в чаще от тоски!»

Захлопала в ладоши саламандра:

«Раз пожелал, то выполню тотчас.

Дай только выпью чая с кориандром

И поменяю милый свой окрас».

Став золотой и синею, стихия

Арманду лист зеркальный поднесла:

«Смотри, у старой ведьмы летаргия

И в эту ночь не реет в доме тьма...

Прочь, все замки! Вот песик и свободен,

Печален только, ну да ерунда —

Ему побегать только на природе

Да насладиться песенкой дрозда»

Вздохнул Арманд и тихо распрощался,

Ушел из зала тем же все путем.

...Костер погас. А заяц волновался

И размышлял невольно обо всем.

***

Бонусный коллаж «Пламенная саламандра».