Блас Руис

Неординарная судьба

ссылка ТУТ

Цитатко

Блас Руис де Эрнан Гонсалес – конкистадор, при изучении истории жизни которого вспоминаешь то капитана Блада, то капитана Джека Воробья. Дважды бежал из плена, первым из белых ступил на землю неизведанной страны, убил короля другой и узурпировал в ней власть; оставил загадку своего исчезновения, некий «открытый финал», как конец этого приключенческого романа, достойного пера Рафаэля Сабатини.

Перед вами история, практически не описанная на русском языке и поверхностно изложенная на английском, а история, между тем, удивительная. Происходили эти события безо всяких тысяч кортесовских союзных индейцев: 100-200 человек, достигнувших всего не числом и голыми технологиями, а прежде всего мужеством, харизмой, хитростью и смекалкой. На положительных героев они походили мало – сравнение с Джеком Воробьём тут очень неслучайно. Движущей силой событий, о которых пойдёт речь, являлись не высокие устремления, а исключительно личное честолюбие с жаждой власти и богатства.

Но прежде, чем говорить о самом герое, нужно небольшое отступление, чтобы пояснить, о каких событиях идет речь. Конкиста, но не в Америке?

Колонизация Дальнего Востока вообще и Юго-Восточной Азии в частности – изначально больше дело португальцев и голландцев, нежели испанцев или кого-то ещё. Именно португальцы первыми связались с Японией и закрепились южнее; но, как известно, в 1580 году Португалия в результате династического кризиса и небольшой войны оказалась под властью Испании вместе со своими колониями.

Был и второй фактор появления испанцев в этом регионе. К концу шел лишь XVI век, а неизведанных и более-менее доступных земель становилось всё меньше. Ещё в 1573 году король Испании Филипп II издал «Ордонансы о новых открытиях». Данный документ по замыслу монарха должен был остановить Конкисту: земель, мол, и так достаточно. Даже само слово «Конкиста» фактически запрещалось.

Но маховик исторических процессов так просто не остановить: подданные Филиппа II не собирались прекращать движение. В Америке что-то сделать было уже и трудно, и бессмысленно. Трудно потому, что пределы экспансии Испании упёрлись в границы мест, где вести её было уже очень сложно; на юге нашла коса на камень с арауканами, а окончательное покорение Северной Америки вообще будет делом начала XIX века. Бессмысленно же потому, что все территории уже поделили.

В каждой колонии давно сидели свои «царьки», лебезить перед которыми ради устроения хорошей жизни за океаном хотелось далеко не всем. Даже то, что ещё не было захвачено, уже имело законных хозяев. Прошло всего-то полвека с высадки Кортеса, а личное обогащение в Новом Свете стало практически невозможным. Австралию откроют только в 1606 году, и ещё долгое время она будет малодоступна. Исследование Африки «вглубь» пока не оправдывает себя экономически.

Поэтому люди, родившиеся на какие-то 50 лет позже положенного, обратили взор на другие земли. Например, Хуан Австрийский пытался стать королём Туниса; но Северная Африка – это борьба фактически с османами, а значит, большая война. Некоторые испанские авантюристы сотрудничали с итальянцами и госпитальерами; кто-то выбирал военную карьеру на европейском театре боевых действий – воевала Испания в эти годы постоянно; кому-то достаточно было весёлого жизненного пути де Контресаса или славного служения королю по примеру Ромеро. Но всё ещё оставались безумцы, жаждущие лавров Кортеса, Писарро, Альварадо. Прийти в неизведанный белым человеком край и покорить его, дабы лично пожинать самые сладкие плоды своих завоеваний.

Блас Руис де Эрнан Гонсалес был именно из таких людей, ведомых честолюбием и алчностью на совершенно невообразимые авантюры, или, по крайней мере, такой образ он себе старательно создавал.