Ополчение в 17-18 вв.

Вооруженный народ, защищающий свой дом, - пожалуй главный символ демократии США. В британских колониях Северной Америки все трудоспособные мужчины в возрасте от 16 до 60 лет должны были участвовать в ополчении. Причина проста - индейцы.

В мае 1643 года был создан совместный совет Конфедерации Новой Англии. Подлинная сила конфедерации заключалась в том, что все четыре колонии обещали предоставить солдат для формирования войск, которые будут сражаться где угодно в колониях.

12 августа 1645 года 30% всех ополченцев были превращены в группы быстрого реагирования (минитмены). В мае 1653 года Совет штата Массачусетс заявил, что восьмая часть ополчения должна быть готова к походу в течение одного дня в любую точку колонии, при этом им должны из общественных средств выплачиваться по 1 шиллингу в неделю за время военного похода. В их число входили мужчины как правило до 25 лет(в других источниках до 30).

Примеру Массачусетса последовали и другие колонии.

Тут необходимо отметить, что ополчение не было американским изобретением, ополчения существовали если не во всех, то в большинстве европейских государств 17-18 вв в дополнение к регулярной армии. Причем если регулярные армии комплектовались в большинстве стран по добровольному принципу, то ополчение - по принудительному.

Несмотря на то, что XVIII век был временем профессиональных армий, в войнах по прежнему использовался значительный процент ополченцев, которые могли нести охранную службу на границах и внутри государств, или непосредственно участвовать в военных кампаниях.

На протяжении практически всего XVIII века над Британскими островами висел "дамоклов меч" французского морского вторжения. Версаль всерьез рассматривал возможность высадить на Альбионе десант и, таким образом, вывести извечного противника из игры. Более того, в разные годы было предпринято несколько экспедиций по захвату Англии, но они, в силу разных причин, провалились. Тем не менее, правительство Великобритании должно было найти адекватную меру на случай высадки неприятельского десанта, и такой мерой стала территориальная милиция, или - ополчение.

Офицеры регулярных частей всегда смотрели на милицию с определенной долей скепсиса и снобизма, однако их теоретическая подготовка зачастую оставляла желать лучшего, и большинство из них не имели какого-либо профильного военного образования перед поступлением на службу и постигали "науку" уже непосредственно эмпирическим путем. В то же время сторонники системы ополчения утверждали, что не ждали от своих офицеров, что они станут генералами - все, что от них требовалось, заключалось в понимании основ, достаточных для ротного командира. Чтобы постичь военную науку на этом уровне, по распространенному мнению, было достаточно шести месяцев службы. К тому же, офицер всегда был джентльменом, а этого уже было достаточно для того, чтобы он мог командовать крестьянами. Апологеты милиционной системы считали, что профессиональные военные слишком далеко заходят в своем снобизме, почитая военную науку таинством, доступным лишь им. Нужно отметить, что британская территориальная милиция не участвовала в военных кампаниях, и доводы сторонников этой системы так и не были апробированы на практике, однако, без сомнений, милиция способствовала распространению военной науки и опыта среди населения, а также консолидировала разных по статусу людей вокруг идеи национальной идентичности и патриотизма. Сравнить боевые качества регулярной армии и ополчения англичанам довелось в ходе Американской войны за независимость.

Германские государства тоже опирались на ополченцев, за счет которых можно было пополнять регулярные армии. В Пруссии в XVIII веке была введена система кантонов, где каждый кантон должен был предоставлять определенное количество крестьян для службы в регулярной армии. Таким образом, армия представляла собой сплав из наемников и призывников, доведенных до совершенства прусской муштрой. В мирное время солдаты из крестьян возвращались домой и проводили часть года на сельскохозяйственных работах в своих деревнях. В милитаризированной Пруссии служба в армии была почетным делом, и вызывала уважение, которого не имели, например, французские ополченцы. Однако даже система кантонов не могла в полной мере восполнить потребность королевства в солдатах, которая наиболее остро проявилась в ходе Семилетней войны (1756 – 1763), когда Фридрих II воевал против нескольких противников. В итоге королю пришлось вновь учреждать всеобщее ополчение, и прусская милиция в годы войны взяла на себя основную нагрузку по обороне Померании от шведов.

Шведская система индельты, которая историками преподносится, как особая шведская система организации регулярной армии, на самом деле является ополчением, по своей сути не отличающейся от раннесредневекового крестьянского ополчения-фирда. Двухнедельная подготовка считалась достаточной. Регулярная же шведская армия состояла из таких-же наемников, как и армии других европейских государств. А на время войны шведские короли вербовали в армию такие количество иностранных наемников, что их число превосходило количество шведов в армии.

Во время войны Аугсбургской лиги (1688 – 1697) и войны за Испанское наследство (1701 – 1714) правитель Пьемонта Виктор-Амедей II был вынужден пополнять свою войско за счет ополчения, которое также осуществляло гарнизонную службу. Помимо этого сами крестьяне собирались в партизанские отряды и атаковали захватчиков. Нужно отметить, что пьемонтское крестьянство активно участвовало в обороне государства на протяжении всего XVIII века, а в 1744 году прямым образом содействовало освобождению важной крепости Кунео. Привлечение вооруженных крестьян было продиктовано скорее нехваткой ресурсов, однако такая практика существовала не только в Италии. Французские короли тоже использовали отряды вооруженных крестьян для обороны крепостей и патрулирования границ вместе с ополченцами.

Служба в ополчении была неотъемлемой частью французской жизни в XVIII столетии. Корона долгое время полагалась на ополчение для местной самообороны и рассматривала его как источник людских резервов для армии. До правления Людовика XIV ополченцы были своеобразной "палкой о двух концах" - они могли как поддерживать королевскую власть, так и стать серьезной оппозиционной силой. Это было особенно актуально для выходцев из горожан, составлявших ополчения крупных городов. При Людовике XIV города в глубине страны лишились своих укреплений, а их ополчения стали менее значимой силой. В то же время королевская милиция, происходившая из крестьянства, постепенно становилась опорой власти. Она использовалась для поддержания внутреннего порядка, несла гарнизонную службу и являлась резервом для регулярной армии. В ноябре 1688 года указом короля было создано ополчение (милиция) для охраны городов, сёл, пашен, побережья, мостов. Проведения полицейских мероприятий. В сущности, эта мера была направлена на освобождение полевых войск от этих функций и, таким образом, увеличить полевую армию. В ополчение набирались холостяки в возрасте от 20 до 40 лет. В 1726 году указ закрепил провинциальное ополчение в том статусе, в котором оно оставалось до Великой Французской революции. Служба в милиции отличалась от службы в регулярной армии тем, что была, по большей части, принудительной, а не добровольной. Это сделало его одним из самых непопулярных социальный институтов дореволюционной Франции, поскольку бремя службы там ложилось в основном на сельскую бедноту. Ополченцы выбирались жребием в присутствии интенданта или его заместителя, но повсеместной была практика откупа от службы, что могли себе позволить более зажиточные граждане, поэтому довольно быстро данный метод набора стал ассоциироваться с несправедливостью. По факту же ополчение формировало еще одну, резервную, армию для правительства, которая обходилась короне достаточно дешево. Ополченцам оплачивали только время активной службы, а оружие, предоставленное королевскими властями, возвращалось на склады после ее окончания. Власти на местах, однако, несли ответственность за снаряжение милиции.

При включении в действующую армию ополченцы могли служить в своих изначальных батальонах или распределялись по полкам, дабы восполнить потери, которые те несли. Особо тяжелой выдалась война за Австрийское наследство (1740 – 1748), во время которой мобилизовали 145 тысяч человек. Ополчение по большей части заменяло регулярные войска на второстепенных фронтах, однако 10 батальонов были в составе армии маршала Морица Саксонского в кампании 1745 года, а в сражении при Фонтенуа 11 мая защищали мосты через Шельду, по которым должен был отступать король в случае поражения армии.

Нужно отметить, что французское провинциальное ополчение по всем параметрам не дотягивало до регулярной армии - у него был низкий моральный дух, посредственные офицеры и плохое вооружение. В итоге оно стало своеобразным "козлом отпущения" для всей королевской армии. Маршал Ноай, например, пытаясь оправдать ошибку своего племянника, герцога де Грамона, в сражении при Деттингене 27 июня 1743 года, всю вину сваливал на ополченцев, которые находились под командованием герцога. В то же время, ополчение было необходимо для того, чтобы пополнять многочисленные французские армии в войнах, которые регулярно вел Версаль.

Неурожай и безработица 1787-88 гг, вызванная потоком дешевых английских товаров, привели к революции во Франции. 27 августа 1791 года австрийский император Леопо́льд II и прусский король Фридрих Вильгельм II подписали Пильницкую декларацию, угрожая революционной Франции вооружённой интервенцией. С этого момента война казалась неизбежной. 20 апреля 1792 года Законодательное собрание объявило войну королю Венгрии и Богемии. Соответственно регулярная армия двинулась к границе, а в сельских местностях было собрано ополчение для обороны крепостей и поддержания внутреннего порядка. Ополченцы получили оружие и боеприпасы на местах сбора, были распределены на подразделения, были назначены командиры, проведено краткое обучение...

А потом из городов в села прибыли революционные продотряды, и эти продотряды столкнулись с ополченцами, и началось... Вспышка произошла в округе Вандея в графстве Пуату, потом охватила все Пуату, Анжу, Бретань. Было крестьянское сопротивления и в других местах, но на западе оно было особенно упорным. Многие историки пишут, что крестьяне были темными и не понимали за что сражаются, выступая против революции. Однако если посмотреть с другой стороны... Ополчение должно было поддерживать порядок и оборонять те местности, из которых они призваны, жалование за время службы ополченцы получали не из государственной казны, а из приходов, откуда их призвали. Можно добавить, что жители Пуату, Анжу и Бретани не были французами и не понимали французского языка, да и читать умели лишь аристократы, поэтому листовок не читали, агитаторов из Парижа не понимали, а отдавать зерно продкомиссарам не хотели. Крестьянская война на западе Франции полыхала с 1793 по 1800 г, вновь вспыхнула в 1813 и в 1815 гг., оказывая серьезное сопротивление регулярным войскам.

Вернемся в Северную Америку 18 в. Оружие в каждой американской семье - не более, чем миф. Майкл А. Беллесилес, историк в Университете Эмори, при изучении более тысячи записей о наследстве из приграничных районов Новой Англии и Пенсильвании за 1763-1790 годы, обнаружил, что только у 14 процентов из этих людей было оружие, и более половины из него были непригодны для использования. В колониальный период мушкет - импортный предмет, цена которого - эквивалент двухмесячной платы за квалифицированного ремесленника. Без постоянного ухода его железо заржавело, а кузнецы не имели достаточной квалификации для его ремонта (они подковывали лошадей и делали плуги). Большинство американцев были фермерами, и у них не было времени для охоты, когда домашние животные (куры и свиньи) были легко доступными источниками белка. Вот почему не было больших оружейных мануфактур. Если у большинства людей не было оружия, чем было вооружено ополчения? Их вооружало королевство, оружие для ополчения хранилось на государственных складах. В 1754 году оружия было достаточно, чтобы вооружить шестую часть ополченцев. Его выдавали с началом боевых действий и забирали назад после окончания войны. Майкл А. Беллесилес пишет : «Правительство приняло решение производить денежные награды любому добровольцу, который принес бы свое собственное оружие. Удивительно, но немногие люди были в состоянии воспользоваться этим предложением легких денег. В одной компании из 85 человек только 7 пришли с собственным оружием. Запись указывает, что эта цифра в 8 процентов была довольно типичной для всех колоний ».

Война за независимость развеивает второй миф, что американцы были великими стрелками. Как они могли быть снайперами, когда у большинства не было оружия, а у тех, у кого оно было, было мало практики? Боеприпасы были такими дорогими, что «тратить» их на тренировку было расточительством. Даже в ситуации, когда американцы могли стрелять по британским войскам из укрытия или из засады и убегать, избегая рукопашного боя, результаты оказались не такими, как можно было ожидать. В череде засад и перестрелок, из которых состояло сражение при Лексингтоне и Конкорде в 1775 году, 3763 американских бойца смогли поразить только 273 человек, убив 65 из них. Англичане в тот день, не имея укрытия, стреляя залпами, убили 50 американцев.

Источник - https://pikabu.ru/story/irregulyaryi_na_polyakh_srazheniy_xviii_veka_4994115