Побег с Мудьюгской каторги

Из статьи С. Д. Михайловского 

Чтобы задушить первое в мире социалистическое государство и восстановить власть помещиков и капиталистов, правительства стран Антанты организовали интервенцию против молодой Республики Советов. В марте 1918 г. в районе Мурманска, при содействии местных меньшевиков и эсеров, высадились отряды английских и французских, а затем американских войск. Спустя пять месяцев, в августе, оккупанты захватили Архангельск, свергли там Советскую власть и образовали "Верховное управление Северной области" во главе с эсером Н. В. Чайковским, в сентябре сформировавшим белогвардейское Временное правительство Северной области. Тщательно подготовленная заранее агрессия сопровождалась массовым террором против советских людей и грабежом богатств Советского Севера. Англо-французские и американские интервенты с помощью местной контрреволюции установили в оккупированном районе жесточайший режим военной диктатуры, издали ряд приказов, предусматривавших суровые наказания за малейшее неповиновение населения незваной власти. Занятая врагом территория покрылась сетью тюрем и лагерей, в которые были брошены многие советские патриоты. Фактически каждый шестой житель Архангельской губернии побывал тогда в тюремных застенках или за колючей проволокой концлагеря. Наиболее мрачную славу среди населения снискали каторжные тюрьмы на острове Мудьюг (ныне - Мудьюгский) и в бухте Иоканьга.

Тюрьма на Мудьюге начала действовать в августе 1918 г., сразу же после оккупации интервентами Архангельска и прилегающих районов. Вначале это был так называемый лагерь для "военнопленных", преобразованный в июне 1919 г. в ссыльно-каторжную тюрьму1 , предназначавшуюся для содержания в ней коммунистов, советских работников и всех, кто сочувственно относился к рабоче-крестьянской власти. Согласно приказу "Верховного управления Северной области", изданному в ноябре 1918 г. под диктовку англо- франко-американских оккупантов, все "члены губернских и уездных Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и их комиссары арестовываются, а также арестовываются и те члены волостных комитетов и комиссары, арест коих будет признан необходимым местными властями"2 . На основании этого приказа были взяты под стражу все члены местных Советов, руководители фабзавкомов, комбедов, кооперативов и других государственных и общественных организаций. С особым усердием разыскивались коммунисты и сочувствующие им.

Бывший председатель комитета бедноты Ваеньгского общества, Устьважской волости, Шенкурского уезда В. Ф. Громов вспоминает: "Когда англичане заняли Двинский Березник, тогда начались аресты всех сочувствующих Советской власти. Я помню, английскими контрразведывательными органами были арестованы мои земляки Софронов И. Р. и Спицин А. И., а 26 января 1919 года был арестован и я"3 . Сразу же после издания приказа арестовали организаторов и руководителей первых Советов в Холмогорском уезде И. М. Томилова, С. С. Мурзина, В. П. Падорина, А. М. Мурзяна, В. И. Мартюшева, Ф. П. Маркова и И. П. Падорина, которых после непродолжительного содержания в Архангельской губернской тюрьме отправили в концентрационный лагерь на Мудьюг4 .

Комендант острова белогвардейский капитан Прокофьев и начальник тюрьмы палач Судаков установили для заключенных жесточайший режим. Их истязали, морили голодом, держали в карцере, из которого если кто и выходил живым, то на всю жизнь оставался калекой. Одним из первых попал туда заместитель председателя Архангельского Совета рабочих и солдатских депутатов А. Гуляев. На третьи сутки пребывания в карцере он уже не мог передвигаться и вставать с места, и только на четвертый день его перевели в так называемый лазарет. Находившийся в том же карцере А. Н. Андрюхин в своих воспоминаниях пишет: "Втроем мы с трудом дотащили А. Гуляева до лазарета, где его приказали раздеть. А. Гуляев отморозил себе ноги, которые опухли. Когда снимали с него белье, то вместе с бельем слезала кожа и текла вода. Нас отправили в карцер; впоследствии я узнал, что т. Гуляев вскоре умер в лазарете"5 . От истязаний, голода, холода и болезней заключенные ежедневно умирали. "Представление о Мудьюге неразрывно связано с представлением о высшем страдании, о высшей человеческой жестокости и неизбежной мучительной смерти. Кто попал на Мудьюг, тот живой труп, тот не вернется к жизни", - так писал бывший узник этой тюрьмы П. П. Рассказов6 .

Заключенные пытались группами и в одиночку бежать, но, как правило, их ловили и расстреливали. Так, в середине октября 1918 г. бывший начальник Соломбальской милиции А. И. Вельможный организовал групповой побег с острова. Он и двое матросов ночью преодолели проволочные Заграждения и на лодке переправились через пролив. Они были пойманы в Архангельске, водворены на Мудьюг и впоследствии расстреляны. 30 июля 1919 г. бежали Д. Варфоломеев, А. Лупачев и В. Котлов, которые были убиты при задержании. И все же большевики, находившиеся в Мудьюгской ссыльно- каторжной тюрьме, вновь Приступили к подготовке группового побега. Руководили его организацией Н. В. Левачев, П. П. Стрелков, Г. И. Поскакухин и М. А. Валявкин. В стенке барака был устроен тайник, куда от пайка в 3 - 4 галеты заключенные откладывали по одной галете, создавая общий продовольственный "фонд". По первоначальному плану намечалось подготовить к побегу 500 человек и поднять восстание. "До побега, - пишет в своих воспоминаниях мудьюгский узник Ф. Лесуков, - мы рассчитывали, что освободим человек до пятисот, обезоружим весь конвой и заберем шесть пулеметов, бывших на Мудьюге. Такому отряду не страшно было бы тогда идти и в открытую. Но нашим мечтам не суждено было осуществиться"7 . Предательство провокаторов сорвало этот план. Многих заключенных отправили в Архангельскую тюрьму, а за оставшимися был усилен надзор.

И все же 15 сентября 1919 г. в тюрьме вспыхнуло восстание. О его начале так рассказывал П. П. Стрелков: "В час дня пришел конвой и стал выгонять нас на работу. Бросив несколько лопат песку, я попросил у часового закурить. В этот самый момент раздался выстрел (условный сигнал) со стороны каторжного барака: я бросился на часового и, вырвав у него винтовку, ударил его прикладом и закричал, чтобы открывали барак. Тов. Зыков (из Онежского уезда) быстро подскочил к бараку, выдернул засов и закричал: "Товарищи! Вылезайте! Свобода!!" В это время конвой начал обстрел барака. Нами был обезоружен второй часовой, который стоял на вышке. Остальные часовые бросились бежать по направлению к южной оконечности острова"8 . Восставшие пытались пробиться к дому администрации и захватить имевшееся там оружие, но сильный ружейный огонь охраны заставил их повернуть обратно. "Когда увлекаемый общим порывом, я бежал к двери, - вспоминал П. П. Рассказов, - то в боковые окна было видно, как открыли большой барак и следственные заключенные дружною толпою в несколько сот человек высыпали на двор. Выбежавшие первыми из нашего барака перепрыгивали уже через высокую стену проволочных Заграждений и поспешно бежали на штурм дома администрации, где намеревались отбить оружие у охраны, но, безоружные, они один за другим падали под встречным огнем"9 . Охрана застрелила 11 человек, многие были тяжело ранены. Только 50 заключенных сумели преодолеть проволочные заграждения и направились к бухте, где стояли карбасы местных крестьян. В них беглецы и переправились через пролив.

В день восстания комендант острова и начальник тюрьмы находились в Архангельске, и поэтому некому было сразу организовать преследование. Получив сообщение о побеге заключенных, начальник тюрьмы выехал на Мудьюг, а с ним -? тюремный инспектор, контрразведчики и солдаты. Затем на остров прибыла новая группа солдат под командованием английского полковника Деймана, который проводил расследование. "В тюрьме в это время выясняли точное число бежавших, их фамилии и предъявленные обвинения. Просматривая список, полковник часто морщился, выражал недовольство" что в числе бежавших значился тот или иной большевик. На второй день шли допросы в тюрьме: выясняли, кто пытался бежать и задержан, кто способствовал побегу"10 . 16 сентября 13 заключенных за попытку к побегу или за содействие ему были расстреляны. "Приехавшие солдаты и часть. команды, наименее надежная, стояла в первой цепи, сзади была вторая, из более благонадежных, а в стороне, где находился Судаков, Гумберг (тюремный инспектор, - С. М. ) и офицер, было поставлено несколько пулеметов, направленных на солдат. Расстреливала первая цепь"11 . В расстреле принимали также участие английские солдаты.

Обшарив лес и не обнаружив на острове бежавших, белогвардейцы опубликовали в местных газетах их списки с приказом разыскать и доставить на расправу. Бежавшие из тюрьмы тем временем, переправившись через пролив, разделились на две группы. Первая во главе со Стрелковым направилась на Пинегу. "Переехав на другой берег, - вспоминал П. П. Стрелков, - мы забрали все, что имелось в карбасе: там нашелся один котел, одна смоленая банка, служившая черпаком для отлива воды, 32 картофелины и топоры; как только мы пристали, так стали рубить телеграфные столбы, чтобы прервать сообщение между Мудьюгом и Архангельском. Нас собралась партия в 32 человека. Я повел партию по направлению к Пинеге и взял направление на восток, определяя путь по сучьям леса. Таким образом, мы отправились в путь по лесам и болотам без крохи хлеба"12 . В течение многих дней беглецы шли вперед, питаясь ягодами и грибами. То один, то другой падали замертво. Только 30 сентября 1919 г. остатки группы соединились с частями Красной Армии. "Утром у д. Вихтево, - пишет А. Никулин, - на передний край нашей обороны из леса стали выходить оборванные, истощенные люди. Оказалось, что это каторжане, бежавшие после восстания из каторжного лагеря на острове Мудьюг в Двинской губе. Их разместили в д. Заозерье, при штабе бригады. Здесь они отдохнули, оправились от недоедания. А затем недавние узники лагеря смерти были направлены в подразделения 481-го стрелкового полка"13 .

Вторая группа мудьюгских беглецов состояла из 18 человек во главе с Г. Коноваловым. Ф. Лесуков рассказывает: "Вот наконец мы на той стороне, отделены от погони проливом. Взбираюсь на кручу берега. Слышны пушечные выстрелы. На берегу Коновалов. В руках у него винтовка и три патрона. Расцеловались. Спрашиваем друг друга о товарищах, кто убежал, кто остался, кто погиб. Отошли поглубже в лес, остановились, посовещались. Решили идти на Архангельск"14 . Эта группа тоже в течение ряда дней шла лесами и болотами, а на седьмые сутки, встретив белогвардейский патруль, рассеялась. Большинству бывших узников так и не удалось пробраться к своим. Они были схвачены белогвардейцами и направлены на Иоканьгу или расстреляны на Архангельских Мхах. Только нескольким товарищам удалось присоединиться к частям Красной Армии.

Вскоре после побега ссыльно-каторжная Мудьюгская тюрьма была интервентами ликвидирована, а оставшиеся в ней заключенные переведены в Иоканьгскую каторжную тюрьму, расположенную на Мурманском побережье. Режим содержания в ней был не менее ужасен, чем на Мудьюге. Иоканьгская тюрьма, расположенная в пустынной, суровой и холодной местности, удаленной от городов на сотни километров, просуществовала вплоть до освобождения Красной Армией Севера от интервентов и белогвардейцев в феврале 1920 года. Из 1 080 заключенных в ней осталось в живых 180, многие из которых вскоре скончались от тяжелых болезней15 . Что касается уцелевших бывших заключенных Мудьюгской каторжной тюрьмы, то они принимали участие в боях за освобождение Советского Севера.

 Ну вы уже догадались, наверное, кто авторы этих концлагерей. Если бы последние 30 лет молодому поколению напоминали как себя на самом деле вели "цивилизованные" страны на нашей земле, то меньше бы придурков бегало с плакатами "Против войны".  Они забывают, что сами живы благодаря тем, кто умер за Родину.