Украшения и амулеты

Украшения и амулеты от Елены Станиславовой https://author.today/post/383371

Ну как тут было мимо пройти, когда в "Кицунэ" они играют значительную роль, особенно в 1 и 2 части романа. 

Незатейливые фенечки, которыми украшает себя неформальная молодежь, как память о свидании.

Луи поспешно протягивает ей карточку — там все контакты.
— Позвони мне… или напиши. Если захочешь, конечно…
Она смотрит на него, удивленно приподняв изогнутые брови. Наверное, у него совершенно дурацкий, влюбленный, щенячий вид… Потом принимается развязывать одну из своих фенечек. У нее их много, чуть не до локтей. Завязки не поддаются и она помогает себе зубами. Делает нетерпеливый жест, требуя, чтобы он протянул руку. Быстро повязывает фенечку вокруг запястья, густо покрытого татуировкой. Когда ее пальцы касаются кожи, Лу вздрагивает.
Потом она уходит. А он остается. С огромной пустотой внутри, словно все, что он чувствовал, она унесла с собой. Все, что ему остается — заполнять эту пустоту алкоголем.

Как напоминание о счастье и толчок к примирению.

Переломный момент в этом затянувшемся медленном умирании наступил уже весной. Ранней, сырой и прохладной, когда даже почки на кустах дрока по берегам Эруэлл еще не набухли. Луис открывал банку собачьих консервов для Остина на кухне, ключ отломился и улетел в щель между панелями стола и мойки. Улетел — да и хрен бы с ним, но что-то вдруг толкнуло его взять фонарик и посветить туда. Когда он заглядывал в щель в приступе бытового любопытства — как же далеко улетел ключ? — ему показалось, что там что-то блеснуло.
Вооружившись ножом подлиннее, Лу подцепил блестящую штучку и аккуратно вытянул из щели. Когда он увидел, что это такое, сердце у него сжалось в крохотный болезненный комочек. Перелил из ладони в ладонь серебристый ручеек с несколькими подвесками: ключик, сердечко, чайник, роза… Стиснул в обеих, прижав к губам. Сел на пол и сидел так, молча, битый час.
Фенечка Китти. Та самая, что не хотела рваться в тот самый день… и он поддел ее ножом. Она лопнула и улетела за стол. Остальные фенечки убрали вместе с лужей крови… а эта скользнула в щель и пролежала там несколько месяцев.
Лу взял телефон и набрал номер брата. Выслушал уже привычное: «Б*я, да иди ты знаешь куда», — и сказал: — Том, приезжай, пожалуйста… нам надо поговорить. Я нашел кое-что.
И пока тот ехал, успел вспомнить, передумать и перечувствовать кучу вещей…
— Что это? — спросил Том, когда брат протянул ему на ладони порванную цепочку. И когда Лу объяснил, Том сжал ее в кулаке, как несметное сокровище.
А потом они зверски напились. Просто в хлам. Высказали все, что наболело, все, что боялись высказать, боялись почувствовать. В чем не признавались даже себе. Так и сидели над этой крошечной серебряной змейкой, не в силах оторваться, и говорили, говорили, говорили…

В 3-4 части бОльшую роль играют серебряные бубенчики, которые носит Китти на ноге. Их присылает ее Сайксам укравший ее маньяк в "награду" за их правильные действия в его игре. Другие ей потом дарит Том, чтобы лучше "слышать" ее. 

В "Береге мёртвых" украшения тоже играют не последнюю роль. Одна из немногих вещиц, связывающих Блу с домом - ее православный крестик на серебряной цепочке. Он особый - не с распятием, а с ликом. Охотник за головами, пытавшийся ее изнасиловать, отнимает его, и вернуть утрату помогают члены Сопротивления. Так же у нее много пирсинга. 

— А теперь самый главный вопрос… Где мой крест, Заки? — спрашиваю, наклонившись к нему. Если он продал-выбросил-потерял его, я его убью. Прямо сию секунду грохну. Он делает круглые глаза, лезет дрожащей рукой в карман. Выуживает мятый, промокший кошелек, копается в нем. Подставив ладонь, смотрю, как в нее перетекает серебристая цепочка с крестом. Крепко сжимаю ее в кулаке. Это единственное, что у меня осталось на память о доме. О семье. Когда Вождь запретил Заку приближаться ко мне, он, кривляясь, показывал его мне исподтишка, не придумав, видимо, как еще сделать мне больно. Наверное, сдернул, пока я была в отключке…

У Йена есть подарок от отца-шулера, на удачу - перстень с пиковым тузом. Он отдает его Блу, а после того, как оба оказываются в плену у Черного Джека и Йену приходится участвовать в игре со смертельными ловушками, он приносит ей в подарок другой перстень. Происходит символичный такой обмен ))

Он разблокировал дверцу, и Блу выскочила из машины, в спешке позабыв про каблуки и едва не подвернув лодыжку. Ойкнула, остановилась на секундочку поправить ремешок на босоножке. У Йена защемило сердце, он раньше не видел ее такой красивой, такой беззащитной. Бросился навстречу, обнял.
— Я так волновалась! Ты цел?
— Меня же фиг пришибешь, ты ведь знаешь, — с деланным оптимизмом ответил он, нехотя отстраняясь. От ее волос, от кожи за ушком пахло чем-то невыразимо нежным.
— Ты молодчина… Победитель, — улыбнулась она, но кошачьи глаза остались грустными, потухшими.
— Вот… это тебе. Извини, от газа ни черта не видел, что беру, — Йен надел кольцо ей на пальчик. Только сейчас он разглядел его как следует: две хищные драконьи лапы с когтями сжимали продолговатый светло-зеленый камень искусной огранки. Как раз к ее глазам, надо же…
— Очень красиво… Спасибо, — она замолчала, потом стянула с другого пальца его перстень с пиковым тузом и надела ему на безымянный. Сказала с нажимом:
— А теперь уходи. Все кончено, Йен. Уходи, пока Джек добренький. И мне не поможешь, и сам зря пропадешь.

Пират Тьяго Монтеро носит всяческие фенечки-бирюлечки, в том числе амулет из акульего зуба, сделанный его старпомом Санчесом, индейцем-язычником, чтобы уберечь своего шилозадого и обожаемого босса от опасностей. Именно его он теряет во время атаки на плантацию Скользкого Джима, что помогает вывести его на чистую воду.

— Кажется, удача отвернулась от тебя в последнее время, ты не находишь? — продолжает Джек. Куда он клонит? Я изо всех сил таращусь на чертовых барабанщиц, делая вид, что увлечена представлением.
— Не замечал пока, — усмехается испанец. Он кажется расслабленным, но я уже хорошо знаю Тьяго, чтобы понимать, что это покой скрученной пружины. А Джек должен знать своего старпома еще лучше. Воздух начинает застревать у меня в горле на каждом вдохе.
— Как думаешь, может, оттого, что ты потерял свой амулет?
Пират как фокусник из шляпы выуживает из кармана знакомый до боли акулий зуб, искусно оправленный в серебро с замысловатыми узорами. И шнурок, и костяные бусины на нем я хорошо рассмотрела, пока его хозяин нес меня на руках в свое бунгало. Санчес сделал его сам, чтобы защитить босса от всех опасностей моря. Воздух окончательно застревает у меня в глотке. Ти потерял его, когда Аллигатор едва не задушил его и выкинул в окно. Потерял и не заметил по горячке боя. И я не заметила, даже потом…
— Черт, а я-то думал, где его посеял! Санчес мне всю плешь проел, — на лице испанца лишь искренняя радость от возвращения безделушки. Но Джек не торопится ее отдавать.
— Сам скажешь господам, где потерял? Или?
Ноздри горбатого носа хищно раздуваются, Ти смотрит на босса с нескрываемой насмешкой:
— Хорош валять дурака, Джеки. Твоя взяла. Окей, б**ть, это был я.
Вздох возмущения прокатывается по VIP — ложе.

Позже Блу забирает его себе и с этим амулетом будет связано еще одно загадочное событие. 

А в "Патронусе Тома Реддла" Аола дарит Тому свой древний амулет в знак любви:

Том сам не заметил, как глаза переполнились влагой, и она, перелившись, прочертила на щеках две соленые дорожки. Он совершенно не владел собой. Том Марволо Реддл, будущий Темный Лорд, плакал второй и последний раз в своей сознательной жизни.
— Не оставляйте меня… — всхлипнул он, прижимая ее руки к груди, к бешено колотящемуся сердцу. — Я так люблю вас…
— Да что вы, дорогой мой! — она освободила одну ладонь и коснулась влажной дорожки на его щеке. — Я вас не бросаю! Даже думать так не смейте! Я буду писать… Буду навещать вас, как выдастся время. Вы только доучитесь, сдайте экзамены, и я вас заберу. Надеюсь, все проблемы я к тому моменту уже улажу.
— Правда? — сейчас Том поверил бы и самой нелепой лжи, а то, что говорила миледи, было вполне правдоподобно.
— Конечно… Вот, возьмите, в залог моего обещания, — она поспешно сняла цепочку с медальоном — это был солнцеворот, колесо вечной жизни, один из символов ее древнего рода — и надела ему на шею, — пусть он вас бережет…
Ее прекрасные янтарные глаза наполнились слезами. Том почувствовал, как нагретый ее теплом кусочек золота скользнул по форменной рубашке. Ему даже дать ей было нечего на память… Он порывисто обнял ее, глотая слезы. Она его поцеловала.