Русская литература на совиный ладъ

Придя къ пониманію, что великую Русскую культуру отмѣнить невозможно, большевики приступили къ ея освоенію и использованію ( " Что такое убійство человѣка, по сравненію съ использованіемъ его въ своихъ интересахъ!" Б.Брехтъ). 

Какъ отнятые у народа матеріальныя цѣнности, они рѣшили прихватить и цѣнности невѣщественныя. 

Во-первыхъ, стали буквально торговать "символическимъ капиталомъ", то есть тѣми же иконами, не только какъ предметами вѣщественными, но и какъ символами, доставшимися имъ въ процессѣ завоеванія Россіи (выраженіе Ульянова (Ленина) на Съѣздѣ партіи). 

Во-вторых, использовать Русскую культуру против Русского же народа.

Я сейчасъ даже не о народныхъ пѣсняхъ, редуцированнымъ до частушекъ, и плясокъ, сведённыхъ до имитаціи старческихъ движеній или къ пластмассовой "Берёзке". Про литературу я.

Прежде всѣго она была переформатирована буквально — то есть перевѣдена на другой языкъ. Но совецкую орфографію. Кому-то это кажется ерундой и мелочью, но это не такъ. Была разрушена историческая прѣемственность текстовъ, они были отрѣзаны отъ корней даже на уровнѣ буквъ. Вы не поймёте мысль даже граф(оман)а Льва Николаевича, заключённую въ названіи его самаго извѣстнаго романа...

Словамъ были приписаны новыя значенія. Тутъ полѣзно вспомнить Мизеса, сказавшаго, что лѣвымъ удалась по-настоящему только одна революція — семантическая, то есть замѣна значеній словъ на противоположныя. Или кто читалъ Оруэлла, вспомнитъ Министерство Правды и Мин. Любви etc.

Школьный и даже университетскій курсы Русской литературы были особымъ образомъ составлены. Моя мама, которая училась на факультетѣ Журналистики МГУ (именно МГУ, а не Русского - Московскаго Университета, сейчасъ же ФГБОВО МГУ — это что, русское названіе?!) и была вѣсьма начитанной барышней, — такъ вотъ, она удивлялась, что заставляли читать буквально САМЫЕ плохіе и неинтересные разсказы писателей. Упоръ былъ сдѣланъ на "критику" царского режима. Кромѣ того всѣ вообще произведенія русской классики были переформатированы ихъ объясненіями.

Учителя навязывали школьникамъ классовый подходъ и совецкую систему взглядовъ, ничего, разумѣется не говоря о христіанскихъ смыслахъ произвѣденій даже тамъ, гдѣ тѣ были абсолютно необходимы для пониманія. Въ рѣзультатѣ того чтѣніе Русскихъ книгъ превращалось въ дополнительное подтвержденіе советской идеологіи, а исторія Русской литературы — въ исторію антирусскаго памфлета.

Русофобія загонялась какъ наркотикъ въ самыя вены школьниковъ и студентовъ. Естественно, что и на эмоціональномъ уровнѣ советскіе люди просто не видѣли альтернативъ ни Революціи, ни совку какъ таковому... Ну, а какъ же иначе-то было, какъ безъ очистительнаго огня Революціи, когда вся Россія лѣжала въ грязи и мерзости, въ отсталости? Когда были либо дети подземелья, либо бездѣльники барѣ, ещё въ 1917-омъ поровшіе крепостныхъ по конюшнямъ!

Объ этомъ переформатированіи много — и правильно! — пишетъ уважаемый Иванъ Андреевичъ Есауловъ, такъ что за подробностями — къ нему въ блогъ и на сайтъ, гдѣ можно скачать его книги.

Я же только пунктиромъ о самомъ главномъ...

Въ этой совецкой парадигмѣ до сихъ поръ работаютъ русскоязычные авторы типа Чхартишвили (Акунина*) да Лавлинскаго (Прилепина), не говоря о такомъ гигантѣ русскоязычной мысли какъ Быковъ и прочая, и прочая, и прочая...

* – Аку-нинъ - съ японскаго "Чёртъ-человѣкъ", авторъ самъ перевёлъ свою фамилію...