Патроны

- Маня, дай пострелять?

Маня ворчал, брал полпачки «примы» и давал. Коробка ПК, выпущенная в овраг, прикрываемый старшим стрелком-пулеметчиком, это, скажу вам, куда лучше визита к психологу. Точно вам говорю. Грохот, сгоревший порох, шорох ленты, трясущийся пулемет Калашникова… С этим могли побороться только красивые юные девы с сиськами и всем остальным, но девы ждали нас дома. 

Здесь, за селом Автуры, никакого другого релакса, кроме еще спирта и пива, не наблюдалось. Но мы довольствовались малым: коробкой семь шестьдесят-два и пулеметом Калашникова, выдаваемого ворчащим Маней, любящим курить и анекдоты. 

Когда на наш КМБ привезли АК-74М, мы кружились рядом с КХО и жутко желали потаскать черные куски стали с пластиком. Старший сержант Стёпа, осенью собиравшийся домой, поплевывал и явно желал прописать с ноги самым настырным.

- Успеете еще находиться! На плац, запахи, без присяги вам их никто не даст. 

Перед присягой мы выпулили по пять патронов и жаждали еще. Через четыре месяца половина «духов» моего призыва уже торчала на постах застав в Хасавюртовском районе Дагестана, к тяжести автоматов привыкли, не смогли также привыкнуть к простейшей человеческой подлости. 

Магазины стабильно пропадали каждую ночь. Куда девались тридцать патронов калибра пять-сорок пять? Мне это так и осталось неизвестно. Мне повезло, я каждый раз возвращался с караула с полным подсумком. Подсумками, ведь к выданном РПК дембеля Совы полагалось восемь штук магазинов на сорок пять патриков. 

Нам всем тогда повезло, мы просто ходили в караулы, катались на ИРД и порой выбегали ночью, услышав «кольцо» и добравшись до ячеек когда уже никто не стрелял. 

В каком-то из караулов, когда мы целых три месяца были в Краснодаре, у нашего сменившегося взвода не досчитались одного патрона в плашках, сдаваемых в КХО. Залетчиком оказался пацан нашего призыва, маленький и всегда незаметный. Он стоял возле окошка вместе с начкаром и сержантом, смотрел куда-то в пол и не знал, чего ответить. Один патрон мог превратить его жизнь в сущий ад. Вмешалась судьба, старшина Мейджик и его сейф, полный ноль-семь для магарыча на всякий случай. Особенно вот такой. Во вторую дагестанскую командировку наш Малой не поехал. 

В мае девяносто девятого, в том же районе Дага, неожиданно поднялись в цене трассера. Ночью никак лучше не скорректируешь собственные выстрелы, два обычных и один трассирующий, самое оно то. 

А потом началась вторая чеченская война и патроны превратились в постоянных спутников-друзей и самую важную часть носимого с собой барахла. 

Мы старались отыскать магазины на сорок пять, хотя бы две штуки для постоянно носимой «скрутки». Это чуть позже стало понятно, что до времени лучше не скручивать, а если уж скрутил и носишь спаренные магазины, то на тридцать всяко удобнее, но куда лучше один. Из второго ничего не вывалится и грязи будет меньше. 

Патрики в пачках возились в мешках и рюкзаках, а всякая разная россыпь собиралась в один общий подсумок или старый вещмешок. Самые умные регулярно перебирали, чистили с соляркой и старались держать подальше от сырости. Самые глупые легко продавали чужие цинки, стараясь заработать прямо здесь и сейчас. Может, конечно, патронные ящики порой отваливались сами по себе при переездах, падая с БТРов, не сомневаюсь. На самом деле, не могли же свои продать два цинка и спокойно улететь домой, если остаются остальные, да?