Последний желтый на резиновой елке
Автор: Александр Глушков- Какая прелесть! Откуда такое чудо?!
Погода оказалась зверской, такой, какой она часто бывает перед католическим Рождеством.
Зима у нас странная: то ниче-ниче, то сразу абс и синий-синий иней, красный-красный нос и здравствуй, дедушка Мор Оз, борода из ваты. Мерзостно, промозгло и будущее туманно. Жители топят чем попало, а город в котловине, поэтомутуманы с привкусом миндаля и сгоревшего молока не редкость. При советской власти все продувалось, теперь однако, кончилась власть и продува нету. А абрикосы есть. Как зима, так есть клубника, малина и абрикосы, а как весна - ничего нет почему-то.
- Осторожнее!
- А?
- Фу-у-у, блин... говорю - осторожнее, он на соплях держится... дыши в сторону.
- На чем? Ты офигел что ли?
- Вроде нет. А что?
Вот елок мне жалко, стоят они себе с комом земли, стоят. И стоят. Мало берут, дорого. Продавцы ждут и готовы ждать хоть пять лет, но чтоб не за так. Летом придешь, стоят. Осенью придешь, опять же стоят. Уже и желтые, а все одно.
- Елку когда наряжать будешь?
- Завтра начну, помолясь. Надеюсь к воскресенью закончу.
- К какому воскресенью?
- Правильный вопрос. Подумаю.
- Что тут думать? Ты где абрикосы нашел?
- Я? Купил, не нашел. Шел, шел и купил. Это киндерсюрприз, если что...
- Что?!
- Да шутю я, кто ж абрикос в сюрприз заворачивает, шутка это.
- Шуточки твои...
- Мои...
- Вот именно!
Когда-нибудь, я на лыжах уеду в Осло
или на лайках сделаю себе имя из мороженной рыбы,
буду пить пунш, улыбаться загадочно и пошло шутить у камина,
отбирать цвет у заката и старой ивы.
Посажу в горшок гортензию и пару детей в рядочек,
нарисую ветер, что обрывает облака и струны,
буду вздыхать по вечерам и длинно
выговаривать сквозь зубы скандинавские, безобразно белые руны.
Или поймаю на просторах инета тролля,
заговорю ему имя, отговорю быть таким скучным и милым,
буду выгуливать, за шею держа шлейкой,
розовый бант, медальку и все такое.