Гранадос
Автор: Игорь Резников
Сегодня день памяти Энрике Гранадоса – выдающегося испанского композитора, пианиста и дирижера, одного из трех – наряду с Исааком Альбенисом и Мануэлем де Фалья – столпов новой испанской музыки. Все они теснейшим образом связаны с Ренасимьенто — движением за национальное возрождение в Испании в конце XIX — начале XX века, охватившим различные стороны культурной, политической и экономической жизни страны. В обстановке культурного застоя и экономического спада, вызванного поражением Испании в войне с США 1898 года, деятели испанского искусства стремились к созданию национальной самобытной культуры. Выразителем идеалов этого движения в испанской музыке стал музыковед, композитор и фольклорист Ф. Педрель, теоретически обосновавший пути ее создания в манифесте «За нашу музыку», который призывал вывести ее из состояния застоя, возродить ее самобытность, поднять национальную музыку на уровень передовых европейских композиторских школ.
Панталеон Энрике Хоакин Гранадос -и - Кампинья родился 27 июля 1867 года в Лериде. Он был сыном полковника Каликсто Гранадоса Арментероса, родившегося на Кубе, и Энрикеты Эльвиры Кампинья, уроженки Сантандера. Вскоре после рождения сына отец был назначен военным губернатором Тенерифе, и семья переехала на Канарские острова. Три года, проведенные там, оставили неизгладимый след в жизни маленького Энрике. В последующие годы Гранадос с огромной любовью вспоминал это время, часто называя апельсиновый и лимонный сад, который он видел из окна своего дома, «раем своего детства».
В 1874 году семья переехала в Барселону. К тому времени Энрике уже проявил явную склонность к музыке. Первые уроки дал ему приятель отца, капитан Хосе Гарсиа-Хунседа. Но, увидев в мальчике большой талант, он порекомендовал родителям в качестве наставника для Энрике пианиста Франсиско Хавьера Хурнета, который обучал его в 1878-1882 гг. Из-за слабого здоровья Гранадоса не отправили в школу, предпочтя домашнее обучение. Зто позволило ему сосредоточиться на музыкальных занятиях. Судя по всему, Энрике часто играл для гостей, и один из них, пианист Хуан Пико, убедил его мать обратиться к Хуану Баутисте Пухолю, считавшемуся в то время лучшим учителем игры на фортепиано в Барселоне, блестящему пианисту и известному композитору. Он учился в Парижской консерватории у Шарля Берио, ученика легендарного Сигизмунда Тальберга, являлся автором нового метода фортепианной педагогики. Гранадос начал свое обучение у Пухоля в 1882 году. 27 мая 1883 года он вместе с несколькими коллегами был удостоен лауреатского звания на конкурсе Академии для молодых пианистов. Среди членов жюри были знаменитый композитор Исаак Альбенис и Фелипе Педрелл, известный музыковед и композитор, который впоследствии станет жестким оппонентом Гранадоса.
В январе 1886 года Энрике поступил на работу в одно из барселонских кафе, где должен был играть по пять часов в день за зарплату в 1200 песет в год. Кафе «Золотой лев» считалось одним из лучших в Барселоне. Клиенты заведения предпочитали эффектные обработки и импровизации. Это хорошо удавалось Гранадосу, хотя и не слишком приходилось ему по вкусу. Барселонский предприниматель Эдуардо Конде, друг отца Энрике, пригласил молодого музыканта учителем музыки для своих детей, при этом назначил ему месячное жалование, почти равное годовому в кафе. К этому времени относятся первые публичные выступления Гранадоса, в том числе 9 апреля 1886 года в знаменитом Дворце Савассона.
Несмотря на то, что Гранадос был, вероятно, самым высокооплачиваемым частным преподавателем игры на фортепиано в стране, он понял, что в Испании невозможно завершить свое музыкальное образование. При поддержке Конде он решает поехать в Париж, и в сентябре 1897 года отправляется во французскую столицу.
Первоначальной целью Гранадоса в Париже было поступить в здешнюю знаменитую консерваторию. Но случился неприятный курьез: сразу по приезде он заразился брюшным тифом, а когда выздоровел, выяснилось, что предельный возраст для приема в консерваторию миновал. Энрике решил брать частные уроки у профессора консерватории, пианиста Шарля де Берио, среди учеников которого был, в частности, Равель. Ведомый рукой опытного мастера, Гранадос добился отточенного и многокрасочного звучания рояля, усовершенствовал педализацию, значительно развил природные способности к импровизации. Композиции он учился у Жюля Массне.
Париж с его кипучей музыкальной и культурной жизнью захватил молодого испанца. Он присутствовал на строительстве и открытии Эйфелевой башни. Париж дал Гранадосу возможность укрепить свою дружбу с Альбенисом, который был его однокурсником в Барселоне, и познакомиться с наиболее видными французскими музыкантами того времени, такими как Форе, Дебюсси, Равель, Дюка, Д'Энди или Сен-Санс, а затем Эжен Д'Альбер, Тереза Карреньо. Свел знакомство он и с Игорем Стравинским. В Гранадосе окрепло желание стать композитором.
Современники свидетельствуют, что ученики Берио, среди которых Гранадос особенно сблизился с Рикардо Виньесом, впоследствии известным испанским пианистом, не только учились, но и развлекались, насколько могли, и посещали знаменитые кабаре и театры того времени, например Комеди-Франсез.Гранадос и Виньес арендовали трехколесный велосипед, на котором совершали длительные прогулки по Парижу. Гранадос увлекся живописью, часто посещая дом художника Франческа Мираллеса — в детстве своего соседа по Барселоне. Между ними возникла дружба, дававшая порой вдохновение для сочинений Гранадоса. Однако в июле 1889 года, после нескольких безуспешных попыток привлечь к своим произведениям интерес парижских издателей, Энрике вернулся в Барселону.
По возвращении Гранадос договорился о публикации первой тетради своих «Двенадцати испанских танцев» с издательством Пухоля, своего бывшего учителя. Композитор прошел в своем творчестве через полосу влияний музыкального романтизма — в его ранних пьесах можно найти подражание Шуману, Шопену, Григу и, конечно, своему старшему современнику Альбенису, уже выступившему к тому времени с новаторскими произведениями национального искусства. Но уже в «Испанских танцах» он органично сочетает национальные элементы с современными приемами письма. «Испанские танцы» принесли композитору первое международное признание: произведение удостоилось похвальных отзывов Кюи, Форе, Сен-Санса и Грига. После двухлетнего пребывания в Париже Гранадос полон творческих планов. Концерт 20 апреля 1890 года в барселонском Театре Лирико упрочил его признание. Он с успехом солирует как пианист с оркестром под управлением И. Альбениса, дирижировавшего своей «Испанской рапсодией» для фортепиано с оркестром. Гранадос концертирует по городам Испании. «Гранадос-пианист соединял в своем исполнении мягкий и певучий звук с блестящей техникой: кроме того, он был тонким и искусным колористом», - писал испанский композитор, пианист и музыковед X. Нин.
Около 1891 года Энрике Гранадос познакомился с Ампаро Галь-и -Льоберас, дочерью барселонского коммерсанта. Они обвенчались 7 декабря 1892 года в церкви Мерсе в Барселоне. Их первый ребенок, Эдуардо, родился в июле 1894 года. За ним последовали еще пятеро: Солита, Энрике, Виктор, Франциско и Наталья. После женитьбы Гранадос провел значительную часть 1894 и 1895 годов в Мадриде, пытаясь издать свои сочинения и получить место преподавателя игры на фортепиано в консерватории. Но он заболел, не смог появиться на конкурсном просмотре на сцене, и конкурс выиграла молодая Пилар Фернандес де ла Мора, которая впоследствии станет одним из самых востребованых профессоров Мадридской консерватории. Гранадос дал в Мадриде ряд концертов, наиболее памятный из них в Ромеро-холле, в котором участвовал молодой тогда виолончелист Пабло Казальс.
В середине 1898 года Гранадос снова приехал в Мадрид, чтобы представить свое первое сценическое произведение — трехактную оперу «Мария дель Кармен», имевшую оглушительный успех. Опера также была с огромным успехом поставлена в Барселоне и Валенсии. Вслед за «Марией дель Кармен» Гранадос создал еще пять музыкально-сценических произведений на либретто Местреса. Но эти различные по характеру «лирические драмы» - психологические, сказочные, аллегорические - во всех случаях мало связаны с реальной испанской жизнью. Среди них была лирико-драматическая сцена «Петрарка», никогда не исполнявшаяся. Затем появилась одноактная сарсуэла «Пикароль», история влюбленного селадона, повторяющая довольно обычные комедийные ситуации многочисленных старинных сарсуэл. Все эти пьесы не удержались в репертуаре и не вызвали по настоящему живого отклика публики.
В 1891 году Гранадос участвовал в основании одного из самых заметных музыкальных символов Барселоны — хорового общества «Орфеон», которому принадлежал большой концертный зал, центр музыкальной жизни города. В это время идеи Ренасимьенто уже пронизали музыкальную жизнь Каталонии, и в концертах «Орфеона» композиторы Барселоны часто представляли свои аранжировки традиционных народных песен, наряду со своими новыми произведениями и музыкальной классикой. Сам Гранадос исполнил свои «Испанские танцы» на первом концерте «Орфеона» в 1892 году. Он также являлся членом жюри одного из конкурсов Каталонского музыкального фестиваля. «Орфеону» композитор поручил премьеры нескольких своих сочинений, в их числе такие значительные, как «Танцы звезд», и «Вечная элегия». После трагической гибели четы Гранадос «Орфеон» обратился в посольства и филармонические организации всего мира с просьбой помочь в сборе средств для детей композитора.
Творческую и исполнительскую деятельность Гранадос успешно сочетает с общественной и педагогической. В 1900 г. он организует в Барселоне «Общество классических концертов», в 1901 — Академию музыки, которую возглавляет до своей смерти. Гранадос стремится развить творческую самостоятельность в своих учениках — молодых пианистах. Он посвящает этому свои лекции. Разрабатывая новые приемы фортепианной техники, он пишет специальное пособие «Метод педализации». В последующие годы Гранадос опубликовывает ряд фортепианных и камерных произведений, среди них «Концертное аллегро», получившее награду на конкурсе Мадридской консерватории. В 1905 году Гранадос представил в Париже собственную переработку сонат Д.Скарлатти.
Гранадос был одарен и как художник, хорошо владел рисунком и живописью. Он страстно увлекался творчеством Гойи, был неравнодушен к традиционной испанской атсосфере, замечательно изображенной художником - его Гранадос звал «духом гения Испании». Композитору принадлежало несколько работ художника, он даже изобразил себя одетым в стиле картин Гойи и изготовил несколько гравюр по мотивам творчества великого мастера. Работы Гойи вдохновили Гранадоса на создание фортепианной сюиты «Гойески» с подзаголовком «Любовь махо». Это музыкальные впечатления в семи сценах, посвященные развитию любовной страсти между махо и махой, от их первой встречи до трагической гибели махо и последующего появления его призрака. Иногда они разворачиваются как последовательность импровизаций, словно «Каприччос» Гойи, иногда как непрерывное повествование с использованием лейтмотивов вагнеровского типа. Премьера состоялась в 1911 году во Дворце каталонской музыки, всемирная премьера - в зале Плейель в Париже в 1914 году. Успех был настолько велик, что музыкант был награжден орденом Почетного легиона Французской Республики.
Заслуживает быть отмеченным цикл «Тонадильи» из десяти песен традиционного испанского жанра на сатирические или бытовые сюжеты. И здесь связь с Гойей несомненна – эти песни мгновенно вызывают в памяти мадридские сценки, запечатленные в гобеленах и в «Капричос».
После успеха фортепианной сюиты «Гойески» Парижская Гранд-опера заказала Гранадосу оперу. Композитор предложил для этого переработать материал «Гойескас» для сцены и поручил Фернандо Перике написать либретто. Гранадос завершил работу в Швейцарии, в доме своего приятеля музыковеда Курта Шиндлера. Но из-за начала Первой мировой войны парижская премьера не смогла состояться, и премьерный спектакль перенесли в «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке.
Добираться до Америки надо было морем. Можно представить, что военная атмосфера того времени вызывала у Гранадоса нервозность, к тому же это было первое морское путешествие Энрике, а к таковым у него всю жизнь было отвращение. Незадолго до посадки он в шутку прокомментировал: «В этом путешествии я оставлю свои кости».
Наконец супружеская пара отплыла из Барселоны в ноябре 1915 года на корабле «Монтевидео». Во время плавания «Монтевидео» был перехвачен для проверки эсминцем ВМС Франции «Кассард». Хотя всё разрешилось без проблем и максимально быстро, инцидента хватило на то, чтобы заставить пассажиров занервничать до такой степени, что шутник Гранадос произнес: «Если нас еще раз остановят, я выйду!». В письме, написанном старшему сыну во время путешествия, он пишет: «Мы должны были плыть 10 дней, а пробыли в море 15. Несколько часов затишья, а остальное - шторм, который ни разу не прекращался. Мы думали, что больше никогда вас не увидим. Однажды днем мы с твоей матерью обнялись и помолились, чтобы Бог направлял тебя».
Они прибыли в Нью-Йорк 15 декабря. Времени оставалось мало. Сразу же началась лихорадочная деятельность по подготовке, налаживанию контактов и репетициям с оркестром. Как и планировалось, Пабло Казальс уже провёл основные репетиции. Гранадос и знаменитый виолончелист дали концерт в Обществе друзей музыки перед премьерой оперы. Гранадос вел насыщенную светскую жизнь, ведь местное общество считало настоящей роскошью иметь в городе артиста с европейской известностью, поэтому его постоянно приглашали на коктейли и приемы.
Премьера, наконец, состоялась 26 января 1916 года под управлением Гаэтано Баваньоли и с хором, руководимым Джулио Сетти. Успех был ошеломляющим, а продолжительность оваций – исторической. Гранадос писал своему другу Виньесу: «Я наконец-то увидел, как мои мечты сбываются. Я ощущаю больше радости от того, что сейчас происходит, чем от того, что я сделал до сих пор».
Критика, однако, была неблагосклонна, спектакль был показан всего пять раз и потерпел коммерческую неудачу. Несмотря на это, популярность Гранадоса взлетела до такой степени, что президент Вильсон пригласил его в Белый дом. Эта почесть будет иметь, как мы увидим, роковые последствия для Гранадоса и его жены.
Чета Гранадос должна была отплывать обратно 8 марта на испанском корабле «Антонио Лопес» прямо до Барселоны, но из-за приема поездка была перенесена на три дня. На этот раз маршрут включал пересадку с британского корабля на французский и поездку на поезде. Прием и концерт в Белом доме состоялись 7 марта. На следующий день испанский посол Хуан Рианьо-и-Гайангос на обеде, устроенном в честь Гранадоса, предупредил, что плыть на корабле воюющей страны в это время опасно. Гранадос был встревожен до такой степени, что попытался поменять билеты, но времени не было, а он торопился домой.
Гранадосы отплыли из гавани Нью-Йорка 11 марта 1916 года. Прощание было очень эмоциональным, на нем присутствовало много друзей, среди них знаменитые музыканты Шеллинг, Крейслер и Падеревский. Гранадосу вручили серебряный кубок, гравированный подписями всех организаторов мероприятия, с более чем четырьмя тысячами долларов внутри. Супруги Гранадос прибыли в 19 марта в Фалмут, а затем направились в Лондон, чтобы посетить город и встретиться с друзьями. 24 марта пара покинула Лондон и в порту Фолкстон села на французский пароход «Сассекс». Корабль направился во французский порт Дьепп, на другой стороне Ла-Манша. Около 14:30 «Сассекс» был обнаружен немецкой подводной лодкой UB-29. Капитан Герберт Пусткухен, видимо, принял «Сассекс» за минный заградитель, и лодка выпустила торпеду, попавшую в середину судна. Корпус корабля разломился пополам. Носовая часть «Сассекса» сразу затонула, а корма осталась дрейфовать и позднее была отбуксирована в порт Булони.
Каюта супругов Гранадос находилась на корме, там же был обнаружен их багаж и множество личных вещей, однако известно, что в момент удара пара находилась в другой части корабля. По словам очевидцев, Энрике Гранадос прыгнул в воду и вскоре был поднят на борт одной из спасательных шлюпок, но, увидев сразу после этого свою жену, борющуюся с волнами, попытался спасти ее, и оба были поглощены морем. Всего погибло восемьдесят человек.
Трогательная церемония памяти Гранадоса состоялась в «Метрополитен-опера», на той же сцене, где несколько дней назад прозвучала «Гойеска». Выступали Пабло Казальс, Фриц Крейслер, Мария Барриентос, Джулия Калп и тенор Джон Мак-Кормак. В конце вся публика встала, и Игнаций Ян Падеревски исполнил «Траурный марш» Шопена при выключенном в театре свете. Сцену освещала только люстра над роялем. Смерть настигла Гранадоса незадолго до его 49-летия.
Трагическая гибель не позволила композитору завершить многие замыслы. Лучшие страницы его творческого наследия пленяют слушателей своим обаянием, теплотой. К. Дебюсси писал: «Я не ошибусь, если скажу, что, слушая Гранадоса, словно видишь давно знакомое и любимое».
P.S. Очень советую тем, кто интересуется, прочесть великолепное эссе Ларисы Кириллиной вот по этой ссылке: