Слово Мастеру: Андрей Миронов (7 марта 1941 — 16 августа 1987)
Автор: Анастасия Ладанаускене
Профессия актёра даёт возможность превратить в живое, реальное, ощутимое какие-то мысли умных людей, пропустить их через своё сердце и сделать близкими своим современникам, своим согражданам. Самые страшные пороки в человеческом характере — цинизм, равнодушие, безразличие. И тем важна ещё наша профессия, что она помогает бороться с ними, что она воспитывает, объясняет, заставляет людей о чём-то задуматься. Её пафос в том, что она делает их чище, глубже, содержательнее и добрее.
Жизнь — великое благо, и она у человека, как выясняется, очень недлинная… В ней хватает и несчастий, и горя, и драматизма, сложностей и неурядиц, и поэтому надо особенно ценить мгновения счастья и радости — они делают людей добрыми. Когда человек улыбается, смеётся, восхищается или сострадает, он становится чище и лучше.
С моей точки зрения… вот суть нашей профессии, суть вообще искусства — умение увлечь себя на поставленную задачу. Это так гениально сформулировал Евгений Багратионович Вахтангов…
Кадр из фильма «Бриллиантовая рука»
О домашних университетах
Я наблюдал труд родителей, и с раннего детства у меня не было иллюзий, что это вечный праздник. Мои родители — Мария Миронова и Александр Менакер — почти всегда репетировали дома, и очень скоро я понял, какой это жестокий по отношению к себе, мучительный труд. Относиться к актёрской работе как к приятному времяпрепровождению можно только по недоразумению.
Я действительно таил от родителей свою пагубную страсть к театру: боялся их приговора, произнесённого с недосягаемой для меня профессиональной высоты. Мне надо было доказать им, себе, всему свету, что я что-то могу. Но сколько себя помню — мечтал о театре, дышал, был попросту одержим им. Не ошибся ли я в жизненном выборе? До сих пор не уверен в этом. Бывают минуты достаточно отчаянные, когда хочется всё бросить и начать сначала. Но при этом понимаю, что уже поздно менять жизнь и переквалифицироваться в дипломаты или, скажем, в управдомы, как советовал незабвенный Остап Бендер. В нашей профессии не считаются былые заслуги. Каждый раз ты проходишь проверку на профессиональную пригодность, выходишь на сцену, как на экзамен, чтобы доказать своё право заниматься этим.
Но в чём-то мне было легче, чем другим: во мне не существовало романтических иллюзий относительно того, что путь актёра усыпан цветами. Очень рано я понял, что актёрская профессия — это постоянный, ни на секунду не прекращающийся труд. Это я видел у себя дома. Если бы я вернулся из школы и застал родителей в праздности, то очень бы удивился. Они репетировали с утра до ночи, практически без выходных. Заканчивали один спектакль и тут же принимались за другой.
Александр Менакер и Мария Миронова
Мама говорит, что у нас был «строгий дом». Верно, строгий. В выборе чтения и развлечений, в отношении к труду, к искусству.
В нашем доме бывали Зощенко, Утёсов, Уланова, Марецкая, Раневская… Я бесконечно благодарен судьбе за свои «домашние университеты», за общение с людьми, в которых воплощён высокий смысл искусства, творческая бескомпромиссность, профессионализм такого уровня, когда он уже становится категорией нравственной.
О работе над ролью
Каждая моя роль — это в чём-то я сам. Не потому, что я играю про себя, — играю через себя. Именно я — материал, из которого лепятся все мои сценические герои. В каждом воплощается какая-то моя чёрточка, иногда не самая худшая, иногда, увы, дурная, укрупнённая, заострённая до неузнаваемости, но моя, не чужая. Поэтому и пытаюсь я всегда понять своих героев. Главное для меня в работе над ролью — найти в ней что-то созвучное, что лично меня волнует и задевает, будь то социальная, нравственная идея или просто человеческий характер.
В фильме «Сказка странствий»
О театре и кино
Актёр без театра не может существовать. Здесь ежедневный тренаж, работа на сцене, репетиции. Иногда только в 30-40 раз сыграв героя, почувствуешь, что наконец-то подобрал ключ к его характеру, добился задуманного. Театр — это лаборатория, дающая возможность для творческого роста.
Работа в кино требует от актёра иных средств выражения. Здесь ты один на один с камерой. И она совсем близко показывает твоё лицо, руки — крупным планом. Это творчески интересно. И всё-таки сердце моё отдано театру. Не представляю свою жизнь без сцены, без пыльных кулис с их неповторимым запахом, без контакта с залом. Дыхание зрительного зала, живую реакцию не заменить ничем.
Во время репетиции телеспектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро» в студии «Останкино»
О пении
Надо признаться, что петь я никогда не умел. В детстве считалось, что у меня нет ни слуха, ни голоса. Поэтому музыке не учили. Но мне вопреки всему этому очень хотелось петь. Сначала я пытался подражать любимым певцам, а потом запел потихоньку в музыкальных спектаклях, пользуясь тем, что в общем хоре актёров меня всё равно не слышно. Ну а сольный дебют состоялся в фильме «Бриллиантовая рука», где мой герой был настолько доволен, упоён собой, что даже... запел.
И хотя песен с тех пор довелось спеть немало, всерьёз к этим вокальным опытам не отношусь.
Отсутствие голоса пытаюсь спрятать за иронией, пародийностью, шаржем. Для меня пение, как и танец, не самоцель, а один из способов выражения характера героя. Так что, пожалуйста, не воспринимайте моё пение всерьёз: пою не я — поют те, кого я играю. И все претензии — к ним.
О таланте
Талант — это одарённость в высшей мере. Талант всегда сопутствует открытию, открытие — таланту. Для меня это слово слишком много значит. Единственное, что я могу гарантировать, это — профессионализм. Талант же я всегда вижу у других. Себе признаться в нём боюсь, потому что хочу оградить себя от покоя... Совсем недавно стал ощущать, что могу управлять зрительским вниманием, чувствовать себя сильнее в общении с партнёрами.
Я вообще человек не очень уверенный. К сильным отношусь осторожно. Больше люблю людей сомневающихся, размышляющих, рефлексирующих.
Актёру не на пользу гладкая, спокойная биография. В актёре есть две вещи: мастерство и личность. И чтобы личность сложилась, возмужала, не обязательно, конечно, в Сибирь или грузчиком, но через что-то человек должен пройти. Возьмите Ульянова, Смоктуновского. Это не благополучные люди... Сам же недостачу страданий бытовых восполняю страданиями моральными. Классическим недовольством собой.
О популярности
То, что называют популярностью, даже славой — это во многом результат тиражирования образа актёра, который часто появляется на экране кинотеатров, а главное — на телеэкране, потому что фильм посмотрят не все, а телевидение, хочешь не хочешь, приходит в каждый дом. Наша профессия по сути своей публична. Актёр всегда на виду. Он и в жизни объект для рассматривания. Что и говорить, это непросто — жить под постоянным прицелом любопытных глаз. К сожалению, есть зрители, особенно молоденькие зрительницы, которые никак не хотят ограничить контакт с актёром сферой искусства: дежурят на лестнице, отрывают пуговицы… Но это, так сказать, издержки актёрской популярности и зрительского интереса. Если же говорить по существу, то ощущаешь свою популярность как некий аванс: знак доверия и благодарности зрителя. Выходит, ты ему нужен, сумел коснуться чего-то для него важного.
Конечно, привязанности меняются, время идёт, и надо изо всех сил стараться не отстать от него, не потерять его нерв, иначе неизбежно потеряешь и любовь зрителя. Если же зритель к тебе холоден и равнодушен, никто не звонит, не пишет, не просит автографов — как тогда работать? Я очень дорожу симпатией зрителей и не хотел бы её потерять.
О трагикомедии и парадоксах жизни
Я не признаю разделения актеров на трагиков и комиков. Для меня лично самый интересный жанр — трагикомедия. Возьмите Гоголя. Где та грань, которой у него отделено трагическое от комического?
Да и нельзя при таком молниеносном беге времени однопланово воспринимать жизнь. В жизни всё рядом, всё переплетается; трагическое и комическое, величественное и ничтожное, фальшивое и искреннее, доброе и злое. Скажем, едет человек на работу в научно-исследовательский институт, где ему предстоит принимать сигналы с других планет, а его толкают в трамвае, обрывают пуговицы. Разве это не парадокс? Я утрирую, но такими парадоксами полна наша жизнь.
Киноальманах «Семейное счастье» по рассказам А. П. Чехова, новелла «Мститель»
О познании
Театр для меня не цель, а средство познания жизни и себя. Я не считаю, что со мной на сегодняшний день всё уже понятно. Постоянно находишь новые углы и точки зрения.
Прекрасная вещь — путешествие. Потому что оно никогда не кончается возвращением домой. Всё увиденное западает в эмоциональные области памяти, и потом из этого источника черпаешь материал для новых ролей. Путешествия заставляют человека смотреть на мир чистым взглядом...
***
***