Смерть героя и смерть автора
Автор: Иван АккуратовФлэшмоб подхвачен здесь: https://author.today/post/488310
Скажу сразу, к смерти я близок не был. Да и героев с себя списывать не люблю. Наверное, подсознательно понимаю, что все они - это я и есть. Поэтому всеми силами пытаюсь наделить их отличиями, чтобы они зажили собственной жизнью. Однако, естественно, происходящие в реальности события накладывают отпечаток на историю, и от этого никуда не деться.
2 года назад я начал писать "Танец". И, так как это был приквел, у меня были некие прикидки по части сюжетных линий. Зная, например, окончание сюжетной линии Элизы Болло (те, кто читал Песню, поймут), её сюжетную линию я задумал неким исследованием "веры" на фоне идущей вокруг войны. Я ещё не знал, как это напишу, но идея мне нравилась.
А потом, буквально спустя месяц-два после начала работы над романом, у меня что-то заболело под сочленением ребёр, наверху живота прямо по середине, немного отдавая в правый бок. Такая тягучая, тупая боль. Не сильная, скорее что-то ноет и всё, но постоянно.
У меня уже был гастрит - как говорят врачи, а у кого его нет. И я не придал этому особого значения. Ну осеннее обострение, ну с кем не бывает. Сначала вообще ничего не делал с этим, потом - когда спустя неделю ничего не поменялось - сел на диету. Прошла ещё неделя, вторая. Никаких улучшений. Я начал беспокоиться, пошёл ко врачу, проделал все необходимые процедуры, остался сидеть на диете - уже строже. И с каждой неделей отсутствующих изменений и перебора лекарств для различных органов брюшной полости (очевидно, без улучшений), мне становилось всё страшнее. Конечно же, гугл уже меня хоронил, и я над этим смеялся. А затем, когда прошло уже 2 или 3 месяца, а боль не ушла, смешно почему-то быть перестало.
В общем, пошёл я на МРТ. Если ничего не путаю, желчного пузыря. В платную клинику пошёл. И знаете что? Будь проклят тот, кто придумал посадить лаборантов делать МРТ и после него давать простую отписку, вместо понятного объяснения от врача. Как сейчас помню, МРТ я делал ночью - потому что так дешевле - часов в 11-12 вечера. И результаты пришли на почту в 5-6 утра. И мне лень искать, что там точно было написано, но что-то про множественные образования в желчном пузыре размером 1-2мм (я сейчас могу путать).
Первой моей мыслью, очевидно, было - ну всё, пора ложиться в гроб. Образования. Множественные! Приехали, на тебе. Гастроэнтеролог, к которому я ходил, в тот день не работал. Поэтому я нашёл другого в другой клинике - буквально первого попавшегося, и ломанулся к нему в 8, чтоль, утра в субботу - как я дожил с 6 до 8 утра, я даже рассказывать не хочу. Врач посмотрел на этот измятый и засаленный листок, и сказал, чтоб я выдыхал, потому что эта хрень - совершенно ничего не значит. Вернее, это значит только, что мрт - устройство более точное, чем УЗИ, поэтому и видит оно всякую мелкую фигню.
А ещё через какое-то время оказалось, что боль была неврологической из-за проблем со спиной. А жкт здесь вообще было не причём, так что я зря потратил на всё это дело почти пол года жизни. Вот так вот. Так что сидите прямо, господа писатели. Следите за осанкой, ага.
Зато я на диете почти пол года просидел и выдержал. И кг на 10-15 похудел. А ещё... Вы не представляете вкус первого бургера после этого. И второго.
А что там про книгу? Всё эти прекрасные мгновения бессмысленного исследования моего тела (а пошленько звучит, хех), и бессмысленнейшей же траты денег, мне хотелось писать всякое мрачное или не писать вообще. И в какой-то момент меня вдруг осенило. Элиза... подозревает у себя смертельную болезнь! Это было то самое озарение, которым я горжусь до сих пор. Идея настолько круто вписалась, что вокруг неё построена вся сюжетная линия. И "вера" пригодилась на ура. И интрига с тем, что же будет. Да и вообще - лично я считаю именно её сюжетную линию лучшей в романе. Хотя люблю все.
В общем, как-то так. В качестве отрывка приведу такой:
Элиза проснулась от кашля.
Приступ был слабым и скоротечным – будто песчинка застряла в горле. Но предательская тревога тут же скрутила внутренности. Отогнала сон и заставила разжать веки, чтобы бросить внимательный взгляд на ладонь, которую она поднесла ко рту. Несколько капель слюны на ней оказались кристально прозрачны. Затем – это стало мрачным, забирающим силы ритуалом, - она осмотрела свои запястья. Те были смуглые, оливкового цвета, и гладкие. Как вчера и за день до этого.
Как всегда.
Элиза глубоко вздохнула и откинулась обратно на подушку, позволяя себя немного расслабиться. Однако быстро закашлялась снова – опять не так сильно, чтобы начать переживать. Но она всё же переживала.
Болезнь, охватившая её родной остров Иль’Деострит, была одним из самых ярких воспоминаний, которые она привезла из дома. Она помнила, как люди со странными масками на лицах приносили своих больных родственников и плакали. Помнила, как в церквушке её матери в паре десятков шагов от их дома не хватало мест, чтобы хотя бы положить их, оставив узкий проход. Помнила, как их сперва клали на кухне их дома, а потом в её с сестрой комнате. Помнила, как её мать неустанно молилась и цедила настойку, почти полностью уничтожив их сад. Молилась песней, в точности, как делали слушатели на Иль’Пхоре.
Элизе не было жалко больных. Наверное, она для этого была слишком маленькой. Она просто на них злилась. Злилась, что мать уделяла им всё своё время. Злилась, что они мешали спать. Злилась на вонь, которую они источали. Злилась на то, как порой они начинали кричать – и эти крики до сих пор иногда снились ей в кошмарах.
Она просто… просто желала им смерти. И смерть забирала их. Пожалуй, даже слишком быстро. Освобождала койки для новых и новых больных. Сперва кашель, озноб, слабость. Затем – всего через несколько дней – жар, такой тяжёлый, что матери приходилось просить рыбаков приносить ей ледяную воду из океана и наливать несколько ванн, в которых она отмачивала тех, кто, как она считала, ещё мог выжить. За жаром появлялись язвы: похожие на ожоги отметины, сперва на запястьях, затем – всё выше и выше. Превращались в волдыри, трескались, оставляя ошмётки кожи и мясо под ней. Примерно в это же время больные начинали кашлять кровью. Пачкая простыни, пол кухни, одежду матери.
Некоторые из заболевших выживали – это было правдой, пусть Элиза их почти и не помнила. И мать всегда повторяла, что до появления крови ещё остаётся шанс. И молилась – пела до хрипоты, со слезами на глазах над их кроватями. А потом замолчала – в тот день, когда умерла сестра Элизы. А сама Элиза покинула Иль’Деострит навсегда.
Боги… Как же глупо. Неужели она обречена постоянно возвращаться туда. Постоянно думать о том, что случилось в те дни. В тот день. Думать о своём побеге. Думать об этой проклятой болезни. У неё не было ни одной причины полагать, что она больна именно этим. Но она боялась. Боялась, что прошлое достанет её. Догонит здесь, как бы она не старалась убежать на другой остров. Как бы не пыталась забыть.
Сон отступил – теперь наверняка. И Элиза знала, что он уже не вернётся. Она поднялась с кровати, подошла к столику с маленькой лампой, взяла лечебную мазь, купленную в аптеке, и обильно смазала руки, уделив особое внимание запястьям – на всякий случай. Затем оделась и раскрыла тяжёлые шторы.
Пы.сы. Ну и раз уж тема такая - к которой я как бы немного подмазался - здоровья вам всем, чтоли.