Бах, Хайям и Табасьян

31 марта 1685 года родился Иоганн Себастьян Бах. А 31 марта 2024 года наш замечательный Просветитель Игорь Резников опубликовал на АТ статью «Еще о династии Бахов». Как обычно, автор сопроводил текст музыкальными иллюстрациями – в данном случае из наследия И. С. Баха, его двоюродного дяди Иоганна Кристофа и отца последнего, Генриха.

Материал и в целом превосходен, а меня больше всего «зацепили» две записи, открывающие статью. Здесь начну со второй из них – это ария (духовная песня? псалом?) И. С. Баха «Ach, dass nicht die letzte Stunde» в традиционном исполнении (сопрано – Барбара Шлик). Автор привел и текст вещи, в русском переводе нашей коллеги Марии-фернанды.

А вот то исполнение, которое Игорь Резников показал первым, крайне необычно. Оно-то и заинтересовало меня особо «въедливым» образом. Начало этого номера – та же самая ария, только партию сопрано (Хана Блажикова) сопровождает ансамбль Constantinople с ярко выраженным восточным колоритом. В середине же Бах с удивительной органичностью «перетекает» в совсем уже восточную композицию, причем на рубаи Омара Хайяма.

Стало просто нестерпимо интересно: что за ансамбль? кто этот «товарищ», явный лидер, играющий на некоем струнном инструменте и поющий – местами дуэтом с сопрано (звучит завораживающе, как по мне)? что за музыка? каков, наконец, текст?

Небольшое отступление. В Мире Полдня братьев Стругацких существует БВИ – Большой Всепланетный Информаторий, нечто вроде нашего Интернета, только управляемое централизованно и совершенно лишенное развлекательных функций. В повести «Жук в муравейнике» Максим Каммерер отмечает, что обладает неплохой сноровкой в обращении с этим инструментом. Вот и я – обладаю некоторой сноровкой в обращении с Интернетом (хотя, говоря словами Каммерера, отнюдь не имею права претендовать на совершенное умение пользоваться его необъятной памятью). В общем, Интернет помог выяснить многое.

(Конец отступления.)

Итак. Первым делом – о певицах (дам пропускаем вперед!)

Барбара Шлик: родилась в 1943 году в городе Вюрцбурге (Германия). Специализировалась по музыке барокко.

Хана Блажикова: родилась в 1980 году в Праге, специализируется в средневековой, ренессансной и барочной музыке. Известна также как арфистка.

Далее – о коллективе Constantinople и его основателе и руководителе.

Кийя Табасьян (Kiya Tabassian): родился в 1976 году в Тегеране. То есть он иранец (перс). Хотя фамилия, возможно, намекает на армянские корни... Впрочем, это несущественно. С 12 лет Кийя начал обучаться игре на сетаре, это такой специфически иранский щипковый инструмент, 4-струнный, с темперированным ладом. Двумя годами позже вся семья Табасьян перебралась в Канаду. Здесь Кийя закончил Монреальскую консерваторию, а в 2001 году, вместе со своим братом Зийя (Ziya), основал этот коллектив – Constantinople. В составе ансамбля – как этнические (персидские) инструменты (уже упомянутый сетар, канун – он напоминает гусли, кеманча – она смычковая и похожа на лютню, томбак – барабан в форме кубка), так и старинные европейские (позитив – это передвижной орган, в России его называли «арган сундушный»; виола да гамба – «предок» виолончели; несколько видов скрипок, включая виоль д’амур – шести- или семиструнный инструмент, похожий на альт; теорба – басовая лютня).Вот такой фьюжн, причем с абсолютно позитивным содержанием.

Бах, Хайям, Табасьян

Фьюжн, конечно, присутствует и в композиции, совместившей в себе музыку Баха и Табасьяна... Совместившей, как мне кажется, очень и очень плодотворно. Сам же ансамбль Constantinople (в лице, разумеется, своего лидера) не акцентирует наше внимание на «соавторстве» двух композиторов; нет, главное – это «встреча через времена» Иоганна Себастьяна Баха и Омара Хайяма, на чьи стихи Кийя Табасьян положил свои мелодии. И, наверное, не случайно Constantinople начал свой 22-й сезон концертом «Бах и Хайям» (в родном Монреале), а затем продолжил той же программой в легендарном аббатстве Сент-Фуа (Франция), традиционном месте отдыха паломников на пути к могиле св. ап. Иакова в Сантьяго-де-Компостела (Испания). Не случайно записи этих концертов маркированы как латиницей (Bach & Khayaam), так и арабской вязью на фарси (باخ و خیام ).

А о подоплеке, об «идеологии» этого сочетания говорится так:

«Двух гениев, Иоганна-Себастьяна Баха (1685 – 1750) и Омара Хайяма (1048 – 1131), разделяет более 600 лет. Но их встреча была неизбежна. В мировоззрении обоих – сочетание математической точности и высшей духовности, и это привело Баха и Хайяма к диалогу сквозь времена.»

Рискну всё же добавить от себя: в диалоге участвует и третий – Кийя Табасьян.

Омар Хайям, рубаи 178

В комментариях к статье Игоря Резникова я выразил сожаление: текст баховской арии известен (еще раз спасибо за перевод), а вот какие слова Хайяма поют Кийя Табасьян и Хана Блажикова – увы. Однако, как уже сказано, небольшая сноровка в обращении с Большим Всепланетным Интернетом – и вуаля! Эти слова – рубаи за номером 178.

Далее – новый поиск. И вот перевод, его я и поместил в тех же комментариях. Автор – Анатолий Смоляр (ранее не знал такого).

Одна рукой касаемся Корана,
                другую руку тянем к винной чаше.
То беспредельно мы благочестивы,
                то нечестивость кажется нам краше.
Под куполом ночного небосвода
                пытаемся прочесть по мудрым звёздам:
Кто мы? Кафиры? Мусульмане? Кто мы?
                Как нам понять происхожденье наше?

Однако, Интернет, конечно, знает всё, но порой очень неточно. Дополнительный поиск онлайн дал еще два варианта (кто переводил – не нашел):

А

Унылых осеней прошел над нами ряд,

И нашей жизни дни развеял листопад.

Пей! Ведь сказал мудрец, что лишь вина дурманом

Мы можем одолеть тоски душевной яд.

Б

Я на чужбине сердцем изнываю,

Бреду без цели, горестно взываю.

Мне счастья жизнь не принесла, прошла...

И где настигнет смерть меня — не знаю.

Что-то маловато общего между тремя версиями... Трудно поверить, что у них единый первоисточник... Правда, хайямоведы отмечают, что переводам рубаи такое бывает присуще. Короче, не знаю. Если среди читателей найдутся специалисты – خوش آمدی. В смысле велкам!

А в конечном счете и в данном конкретном случае это, может быть, и не особенно важно. Ведь музыка – сама по себе язык, верно?

UPD. Нашел (вроде бы) подстрочник:

Одна рука – на Коране, другая – на чаше,
То мы благочестивы, то нечестивы.
Под этим мраморным сводом цвета бирюзы
Мы не являемся ни окончательно кафирами, ни полностью мусульманами.

Так что, похоже, правильным является всё же самый первый вариант.

Финал: главное

Впрочем, может, и не главное... но – кому как. Короче, Интернет, спасибо ему, «подсунул» полную запись вышеупомянутого монреальского концерта «Бах и Хайям»:

Видео выложено опять же ансамблем Constantinople; оформлено всё очень тщательно – в частности, дана полная информация о каждой исполненной вещи, включая номера баховских опусов в системе BWV, номера хайямовских рубаи, названия табасьяновских произведений.

Все-таки правильно было бы называть эту программу так же, как я назвал данный материал: Бах, Хайям и Табасьян.

Ну, внимаем...

Сердечные благодарности:

– Игорю Резникову (в том числе «благословившему» меня на этот пост)

– saganshy, первому на АТ нашедшему запись Constantinople

– марии-фернанде, переведшей на русский язык текст баховской арии

– 01, за вдохновляющие слова и вообще за всё