Тайна

– Не знаю! – с напором произнес я.

– Но почему, почему? Расскажи! – воскликнула Ева.

– Ты не поймешь.

– Я сообразительная.

Комната бродила в сладко-розовом мареве заката. Стены тихо плыли в густой багровой магме.

– Садись.

Я похлопал ладонью по мягкой перине рядом. Ева отбросила прямые светлые волосы и мигом села.

– Это тайна. Я точно могу тебе ее поведать?

Она взяла мою руку и начала мять мне подушечки пальцев.

– А мне ты доверяешь? – сказала девушка.

Я глядел в опаленные нежным светом грустные глаза. Ресницы дернулись и задрожали. Из уголков глаз посыпались редкие блестящие слезы.

Ева прикрыла непослушные глаза ладонями. Я ее обнял и чмокнул в покрасневшую щеку.

– Конечно же доверяю.

– Тогда скажи, как есть.

– Я… я не уверен…

– В чем?.. – Ева бросила немой молящий взгляд.

Я начал ласкать ее шелковистые волосы, перебирая пряди одну за другой, одну за другой. Без остановки. Без заминки. Неторопливо, сосредотачиваясь с мыслями.

– Я боюсь того…

Тень набежала на ее лицо, – оно сделалось пасмурным, хмурым. Будто шутливое облако скрыло диск солнца.

Я прильнул к ее вздымающейся груди. В унисон бились наши с ней горячие сердца.

– Боюсь того, что тебя здесь нет.

Нахальное облако уплыло. Свет спокойно лился в окно. Больше никаких теней. Стало очень тихо.

– Как – нет?

Ева с беспокойством взирала на меня. А я – на нее. Оба мы не верили тому, что видели и слышали.

– Господи… – неслышно сказала Ева.

Она капризно подпрыгнула и повернулась ко мне спиной, склонив голову вперед.

– Это все какой-то бред! Кто тебе это сказал, кто внушил тебе эту глупость?

– Никто. Я сам.

Комната продолжала уплывать в закат. Стены сделались прозрачными, как стекло. С улицы внутрь задувал свежий ветерок.

– Ну-ка, пощупай меня, –  холодно сказала Ева. – Видишь, я прямо перед тобой. По-настоящему живая, не выдуманная.

Я встал и обнял ее за плечи.

– Знаю.

– Тогда я перестала что-либо понимать… – Ева вся обмякла.

– Не нужно ничего понимать. Я сам не знаю, о чем говорю.

– Скажи мне, давно ты так думаешь?

– Как только тебя нашел.

– Но я же настоящая!

– В это я только верю.

– Но при этом знаешь, что совсем не настоящая?

Я мысленно кивнул:

– Да.

Мы медленно двигались вслед солнцу. Ночь покачнулась и опала. Небо затрещало и налилось прежней дневной голубизной.

– И мир, ты тоже в него лишь веришь?

– Да. И без веры давно бы уже выпустил из рук.

По телу растекалось тепло. Я ущипнул Еву. Она извивалась и смеялась, пытаясь ускользнуть, но я держал ее крепко. Верил, что держал.

Мы повалились на перину, осыпанной и нагретой теплыми солнечными лучами.