Черешню будешь? А семиотику?

Вот этот милейший балбес вчера уже затемно врезался мне в окно и сидел всю ночь, шкрябал лапкой по подоконнику снаружи. Пока я не выключил свет, он иногда пытался убиться об стекло, как зачарованная лампой моль. Удивительно, сколько шума может производить маленькая птичка.

Слётков трогать не положено. Даже из очень добрых намерений оперившегося птенца не следует тащить домой, за исключением таких-то и сяких-то случаев — эту простую истину вдалбливают всем сердобольным аутист альтруистам, готовым благостно вмешаться в каждую жизнь вокруг. В конечном итоге я её тоже вызубрил.

Опять же, залетит за шкаф и что с ним потом делать? Сидит в безопасном месте — и хорошо.

Простая истина о слётках гласит также, что если достаточно долго не трогать балбеса, за ним прилетят родители и заберут обратно в матушку-природу. Наступило утро. Запели взрослые птицы. Мой гость продолжал молча сидеть в углу. Теперь он смотрел в пространство с выражением покорности судьбе. Вечером его большие трогательные глазёнки внимательно на мне фокусировались, сейчас ему уже было не интересно.

Столбик термометра лез наверх, солнце — тоже, угрожая подоконнику прямыми солнечными лучами. Какая-то птица проскакала по веткам ближайшего дерева, кажется, дрозд — а у меня был, очевидно, слёток дрозда, сильно полюбившейся мне в последний год птицы, до глубинного и не объясняемого символизма. Причём они тут скорее редкость.

Но взрослый никого не звал, и сам птичик не звал тоже. Он, по-моему, просто сложился в ступор.

Я проверил адрес ближайшего места, где могут принять дикую зверюшку. Вытряхнул осенние ботинки из обувной коробки с удобной дыркой для вентиляции. Всё это на случай, если птиц попытается упасть с подоконника камушком и придётся его хватать-таки руками. Ну и с такими приготовлениями принялся совать ему половинку черешни. Идея была в том, что ягода сочная и даст птичке немного влаги помимо питания, а там, может, дрозды найдут-таки своё чадо.

Но надо понимать, что у птицы свой, э-э-э извините, умвельт, т. е. спектр восприятия. Она видит не половинку черешни и руку, она даже не ЗЛУЮ РУКУ видит, как котик, а просто на неё движется что-то длинное. Ассоциативно — змея. Правда, птица не знает, что такое змея тоже. Есть глубинное понимание, что такие-то очертания и поведение несут опасность.

До сих пор мой птиц сидел в состоянии «опасно, поэтому должен слиться со средой». Распластавшийся на подоконнике в пыли, он в чём-то даже преуспел. Теперь же он увидел другой тип угрозы — «опасно, поэтому нужно драпать как можно скорее».

Он свалил резче, чем я успел заметить перемену на его мордашке. Человек так быстро разве что от взрыва шарахнется — протянутая с угрозой рука себе подобного скорее вызывает сначала растерянность и неверие, потом удивлённое беспокойство, и только потом… Стоп-стоп, у нас тут птица.

Не вполне уверенно, по дуге, но дотрепыхался-таки мелкий дрозд до нижних веток дерева и в них скрылся.

Каждое лето большой шанс столкнуться со слётком. В детстве у меня почти каждый год тусила не одна, так другая птица, хотя каких-то особых познаний не накопилось всё равно. Ну, кроме того, что они жутко воняют, стрёмно и часто едят и всегда на тебя обижены.

Были какие-то нелепые случаи тоже. Один дворовый мальчик, прослышав, что «тут берут птичек», притащил к нам в квартиру двух помирающих голубей. Двух! Инфицированных неизвестно чем. Несколько лет назад передо мной на газон шлёпнулся молодой кулик — на спину, и лапы поджал, только глазами ошалело смотрел в неизвестность. Клюв — во! Настоящий болотный птиц, можно сказать даже дичь! Как его брать? Птицы клюют не лишь бы как, это опять же не вежливая кошечка, которая сделает прицельный кусь, не верите — попробуйте подержать в руках ворону. Кулик через полчаса оклемался сам и улетел.

Говоря о врановых, кстати: очень хорошо запоминают тех, кто им не нравится — ей если втемяшится, что ты опасен, будет сталкерить сама и детей своих тому же научит (милый семейный досуг…неиронично, в этом что-то есть). Переубедить невозможно, потому что нет общего языка. Остаётся беречь голову от когтей или внезапного прилёта палки.

Однажды я малым подобрал щеглёнка. Он был слегка ещё розовый и торчал возле помойки в нехорошей близости от кошачьего дворового клана. Он прожил дома полторы недели, окреп. Уже планировали брать для него полноценную клетку — всем известно, что слёток, взятый в дом, в дикую природу не возвращается и нужно брать за него ответственность полностью. Пожалейки имеют долгоиграющие последствия, прихоть одной эмоции оборачивается загрузом для всего остального человека, да.

Но тут питомец вдруг решил, что он уже взрослый и дикий, поэтому во время прочистки его временной клетушки вылез и выпорхнул на подоконник. Увидел большой мир и заорал по-щеглиному.

Тут же подлетела пара взрослых щеглов, и скоро они втроём убрались на дерево. Взрослые сопровождали птенца бережно — один слева, другой справа.

Ничего им не помешало — ни близость людей, ни то, что прошло довольно много времени и птенец уже напоминал взрослую птичку.

Мораль?

Откуда ей тут взяться.

Мораль — это общий вывод из частного случая, но в том-то и дело, что такой вывод не имеет смысла. В том, что касается живого, слишком много факторов, поэтому есть обобщённые законы — и частные случаи. Сколько угодно слушай своё сердце, разум, печень и левую пятку — даже если в этой бурной дискуссии победила и синтезировалась дружба наконец-то — мы всё равно будем периодически ошибаться, а периодически поступать правильно. Просто чем больше факторов учтено одновременно, тем больше шансов принять адекватное ситуации решение.

Про факторы.

Птицы воспринимают друг друга значительно точнее, чем протянутую руку, даже если в ней черешня. Такой у них спектр. Такая, можно даже сказать, культура.

С точки зрения каналов передачи информации, знаки, используемые животными, сложнее человеческих, они более разнообразны: акустические, химические, зрительные, тактильные, ольфакторные, сонарные, электрические, ультразвуковые, биотелелокационные.

Причём эффект «ребёнка-маугли» встречается и у животных. Именно поэтому считается, что выросшую среди людей птицу нельзя выпускать в дикую природу — получить навыки выживания она может только у своих сородичей, в детстве. То есть новая птица учится у тех, кто уже обладает культурой обращения со всеми вышеперечисленными возможностями восприятия.

Что, если человек не пользуется многими своими возможностями просто потому, что нет языка, описывающего их — нет и невербальной традиции, продолжающей их — да и социальная среда требует для выживания узкого списка заточенных на максимум одних навыков с игнором других? Что, если часть природно присутствующих вещей в человеке становятся неприличны — и я имею в виду не лицемерное порицание того, что всё равно присутствует в замаскированном виде и за дверями, но намного более того — совсем забытые качества, связанные с проявлением высших эмоций, то есть реально проявлением, выражением в полной мере, с помощью связи между телом и этими эмоциями.

Животное обладает большим умом, но его ум всегда связан с определённой ситуацией. Знаете выражение: «Как баран перед новыми воротами». Это не значит, что баран — глупое животное. Баран обладает высоким уровнем интеллекта. Но его интеллект прикован к определённой ситуации, он теряется. А человек всегда находится в непредвиденной ситуации. И тут у него есть только две ноги: интеллект и совесть. Как совесть без развитого интеллекта слепа, но не опасна, так опасен интеллект без совести

 — семиотик Ю.Лотман

Долго я думал так же: разбалансированная совесть не опасна. Но нет, голая и глупая совесть — ведомое чудовище, на которое легко влияют носители бессовестного, но крепкого ума. А ведь — посмотрим на список каналов информации выше и попробуем спроецировать на человека — есть ещё многие другие «ноги» у нейронной сороконожки… Быть может, мы все лишены чего-то важного, что делало бы нас более безопасными друг для друга?

Сколько в усреднённом человеке осталось той же тактильности? Сколько её в человеке с определённым бекграундом? Сколько людей со сниженной тактильностью или урезанной в силу опасной для чувств среды эмоциональностью определяют культуру всех остальных? В том числе силовыми методами. Люди, для которых любая протянутая рука эквивалентна ползущей змее не на уровне аналогий, понятий, а на уровне восприятия в целом.

Каждый человек страдает ошибкой выжившего: его спектр восприятия — самый правильный.

Но что каждый из нас НЕ приобрёл из той среды, которая учила нас самих порхать по лесам и добывать сладкие ягоды? Что ЕЩЁ осталось за пределами самого восприятия за счёт невостребованности? Какое оно у нас, тем не менее, могло бы разрастись — и всё ещё может, потому что человек обучаем всю жизнь?

«Человек всегда находится в непредвиденной ситуации» — да любое живое в ней находится, но только человек осознаёт свою жизнь как достаточно непредвиденную — и адаптируется быстро и ко всему подряд — потому может выжить даже в совершенно искусственной среде, которую сам же человеческий род сконструировал в своей адаптабельности.

Дроздик-потеряшка мог бы и черешней полакомиться, и на дерево упорхнуть. Чисто физических, мышечно-телесных ограничений к этому не было. Сыграло роль строго его личное восприятие того, что тут можно, а что смертельно опасно.

Свойство реагировать на изменения среды сообразно и точно — адекватность. То есть требование быть адекватным, которое давно стало из-за упрощения понятий звучать как ругательство — это всего лишь пожелание сосредоточиться на ситуации и отреагировать на неё выгодным образом… Чем быстрее человек перестраивается, чем больше каналов информации осознаёт — тем более он адекватен. Чем больше опирается на старый неактуальный опыт, который сопадает с текущими реалиями по нескольким параметрам из множества — тем более неадекватен.

Вот сейчас, например, лето. Подходящее время хавать ягоды, быстренько доделывать работу и разминать свою тушку на свежем воздухе, если там снаружи нет чего-то опасного. Тренировать восприятие же! 

Зачем читать блоги АТ, что вы тут забыли аще?))