Травма

Я тут ляснулся с поезда. Натурально, проехался по ступеням спиной с руками. Встал, локти рассажены, проводница кукарекает чего-то, но в целом нормально. Было. До ночи. Тогда заболел левый локоть, там, где такой тонкий острый выступ. Олекранон по-медицински. 

            Ну, думаю, ладно, поболит да перестанет. Я ж типа мужик, чо мне, да? Все настоящие мужики знают, как поступать, когда болит. Оно или само пройдет, или потом резать придется, а это норм, шрамы мужика украшают. 

            Настоящие мужчины, ясен пень, так бы не поступили. У них голова чтобы думать, а не только чтобы в нее есть, бабло и нужные врачи. Прямо с вокзала бы поехали к специалисту, сделали бы красивые рентген-фото и не беспокоились. Только мне до настоящего мужчины как до Китая ракообразному, потому пришлось забить. 

            Забить вышло до четверга. В четверг, когда опираться на локоть стало как-то совсем неудобно, мрачно прикинув расстояние до травмы и включив новый альбом Слипаков, отправился к дядям-врачам. Ну, вообще там есть и тетя, но она рентгенолог, трусливая душонка надеялась до нее не добраться. А так…

            А так есть у нас неподалеку именно оно самое, травма, травмпункт, созданный кровавыми коммунистами и до сих пор круглосуточно принимающий граждан. Кроме несовершеннолетних, к сожалению. У нас же реформы и инновации, тех теперь в областную клиническую возить надо, для них только там есть врачи, умеющие из паззла собрать кусок человека.

            Два километра недавно положенного асфальта, ноющая грешная плоть и грустные мысли, утро складывалось прекрасное и томно. В голове сплошной минор и ожидание чего-то страшного. Например - сурового травматолога, сурово глядящего на снимок и сурово произносящего:

            - Гипс, полгода, но сперва сломаем в обратную сторону!

            И большая кувалда, наваренная на металлическую трубу. Не, а чо? Если кости сверлят обычным шуруповертом, то чем их же ломать, когда нужно?

            Кори орал на новом альбоме как-то особенно погано-заунывно, а мысли крутились только вокруг всех собственных физических неприятностей, случившихся когда-то давно. 

            Восемь лет баскета обошлись с организмом неплохо. Плоскостопие и убитые суставы не в счет, эт нормально. Колени вот как-то раз содрал, лет в тринадцать. Проехался обеими по доскам, паркетов тогда не имелось, девяностые на дворе. Пока тренер противников отвлекал какими-то вопросами, мой подлый Саныч, смыв ненужное перекисью, прижал к сырому мясу две марли с зеленкой. Ух, мать твою, это было здорово… Но травмой не считается. 

            Голеностоп потянул чуть позже и ни хрена на игре с тренировкой. Накидался с братом самогонки и упал. На льду, мать его, недалеко от станции скорой. Тугая повязка, месяц без кроссовок с мячами. Но не особо страшно. 

            Нос ломали. Весело было. Стоишь, разговариваешь с не самыми добрыми, но знакомыми. И вдруг – на, сбоку, хлюп, хрусть, все сразу заткнулись. Поперся к Васе, лелея в душе страшную мстю, но его мама сказала, что того нет и посоветовала посмотреть в зеркало. В зеркале, вместо носа, была сине-красная слива величиной с персик, уходившая под левый глаз. Наш лор, довольно хмыкнув, посадил в кресло и, взяв специально отоларингологические отвертки, взял и вправил на место. И два раза подправил, за-ради красоты. 

            Мне категорически везло всю жизнь, подумалось мне, когда до Семашко осталось не больше пятиста метров. И даже второй голеностоп, подвернутый на ровном месте, ерунда. Это вот сын, как-то спеша на помощь маме, задел обычный стеновой плинтус из пластика. Когда на следующий день хирургу, рассматривающему снимки, Катя закинула:

            - Ну, в кино или в гипс?

            Тот вздохнул и указал медсестре готовить лангет и все остальное. Это вот было плохо, а у меня ерунда. Ну, не перелом же, в самом деле. 

            Я добрался. Дошел, сука, весь мрачный и готовый, как сраный Данко, ко всякому дерьму. Оно же случается, сами знаете. Но вышло подождать, причем снаружи и прийти к некоторым выводам. 

            Первый, с учетом часов, «Мальборо» и золотого браслета, принадлежавших двум веселым дядькам в синем, явно говорил о том, что медицина у нас все же не на коленях. 

            Второй, после их подслушанного разговора с молодой татаркой, привезшей пожилую апу в платке и зелено-шитом платье по самые тапочки, отправленную с диагнозом «ушиб всей бабки», оказался еще лучше. Травматологи вздохнули, переглянулись и отправили бабушку на рентген. Вместо того, чтобы отправить обратно в районную больницу. И собрались следом.

            - Эй, мужчины, а как же я?! – вскричал мой мрачно-тревожный и измученный фантазиями организм. 

            - А чего у тебя? – поинтересовался солидный и седой.

            - Локоть, - говорю, - с поезда упал. 

            - Покажи. Ага, вот так сделай, и вот так… дай сюда, больно? Это хорошо, что так больно, что не ссышься. Долобене купи и мажь. 

            - А…

            - Нет там перелома. Иди в аптеку за долобене.

            - А красивую фотку сделать, посмотреть, вдруг там трещина?

            Они уставились на меня так, что стало страшно:

            - Трещины в прямой кишке! – сказал молодой, смилостивившись. – У нас переломы. Иди за долобене. И терпи. Две недели болеть будет. Все, нам к бабушке. 

            Обидно, на самом деле, только в одном. Руки на столе долго не подержишь. Натурально, локоть болит. Так чо – соблюдайте правила техники безопасности при посадке и погрузочных работах.