На самом деле взаимодействия-то у меня полно, но...

Вот именно того, что в этом флэшмобе предполагается, маловато.

Ну, внесу хоть из "Подарка молнии":

–Сколько... сколько тысяч лет это у него заняло? – едва просмеявшись, спросила Кэрин. 

–Двести с хвостиком, – без тени сарказма ответил Рейвен. – Тысяч. Наверное, он хотел получше познакомить меня с концепцией умирания реальностников и неизбежного вымирания целых разумных видов. 

–Мне кажется, вопрос о том, кто из вас неумеха, даже ставить нет смысла, – если Кайя не округляла лишнего, то у нее решение аналогичной проблемы в одном случае отняло около одиннадцати тысяч лет, а в другой – таки двести и таки с хвостиком, но вообще без дополнительных нулей. – Ну, или просто кто-то очень любит ни хрена не делать под видом задания. Небось, еще и жмотного. Оригинальный способ отдохнуть, изобретательно. Думаю, он и в тот раз, о котором ты перед этим говорил, больше расстроился, что задание фактически окончено и надо сворачиваться. А что до умирания реальностников... ну, тетушка Фи мне тоже предметно объясняла как-то, что они быстро заканчиваются. Дала мне подружиться с одной, класса «Л», ее Райли звали. И отвлекла, когда та умирала, не дала помочь. Потом показала мне другую Райли из другого отщепа, предложила познакомиться и подружиться заново. Или, как вариант, пожить спецжизнью, чтобы память о прошлом знакомстве не мешала. Кажется, вот тогда я поняла – ничто из того, что мы убиваем в реальностях или позволяем умереть, не умирает полностью, и ничто из того, что мы спасаем, не будет спасено целиком, но навсегда все равно ничто не исчезает. Ничто не уникально, кроме того, что мы однажды изменили и таким запомнили, но то, что изменено один раз, можно изменить снова, было бы желание. Короче, это мы делаем реальности уникальными, сколько бы их ни было идентичных, это и есть наша работа – искать для каждой реальности новые пути, по которым она могла бы развиться, – Кэрин оборвала себя, понимая, что понесло ее куда-то не в ту степь. Наверняка без таких вот лозунгов Видхор воспитанника не оставил. – А как мы ее делаем – не так уж и важно, потому что суть все равно в том, как мы себя после этого чувствуем. Если ты готов даже пойти на спецжизнь, чтобы повторить для себя с нуля какой-то недополученный опыт, то почему бы и нет. А если и так уже все понял, то смысла никакого.

–Видхор говорил, что спецжизнь – это позорное изобретение полукровок. То, что хорошо мне подходит, – Рейвен вздохнул. – Только перестать в реальностниц влюбляться мне это вообще не помогло. Наоборот, только хуже стало. У тех масок, что на мне отрастали, не было мо... моих проблем, и они могли жить на полную катушку. 

–Не было кого? – Кэрин чуть наклонилась вперед. Ей не показалось – на ресницах Рейвена и впрямь блеснула слеза. 

–Не было Морхонн, – почти неслышно произнес он. – Я не хочу о ней говорить, извини. Это было в той реальности, где Видхор почти провалил переговоры, и потом он меня как раз впервые на спецжизнь законопатил, и я реальность стабилизировал, хотя должен был разрушить. Вот после этого его на самом деле сорвало, и спецжизни стали моим единственным отдыхом от его ярости. Зато я больше никого не обращал, и этот прием у меня не выходил сам по себе...

–Какой? Я не отслеживала ваши успехи, – получилось жестче, чем Кэрин хотела бы. Но она и правда перестала понимать, о чем зашла речь.

–Сангре... кровавый ветер, если образно. Долгоиграющая стабилизация, которую можно делать, когда в реальности еще все нормально. Вложить не свою силу, не боль, а только кровь, чтобы в нужный момент один реальностник обратился сам, – это прозвучало настолько дико, что Кэрин задумалась. Отсроченное обращение в принципе использовали редко, но ничего сложного в самом процессе не было. Кровь демона Хаоса сохраняет нужный импульс энергии, даже если выглядит старым засушенным пятном, ее нужно дополнительно стерилизовать, высасывая все до остатка, иначе даже мимолетный контакт может оказаться достаточным для обращения. И добро бы разумного существа, а то ведь под действие может попасть и насекомое, и даже вирус. 

На этой мысли Кэрин поморщилась, тема эта была для нее не очень приятной. Не то чтобы с ней это случалось на самом деле, но кое-что злые языки приписывали после одного задания... и одной спецжизни. Должна же она была хоть раз попробовать, этот аргумент Вьелль в свое время понял, – но, конечно же, поступил по-своему, вместо обычного опыта организовав ученице сдвоенное воплощение. Впрочем, после стало, по крайней мере, намного легче думать в двух потоках разом, пряча лишние мысли, а что психика сдвинулась в сторону большей лабильности – так это тоже плюс, и немалый, особенно для той, что не может менять как перчатки внешность. То, что доступно практически всем, просто не все пользуются этим часто, многим тупо удобнее в одном образе.

Итак, отсроченное обращение. С запрограммированным выбором идеального кандидата. Вот это уже звучит фантастично, но в принципе, наверное, дело в технике. В том, насколько хорошо демон чувствует реальность. Отдельные индивидуумы умудрялись сливаться с целым миром и даже таким образом заиметь потомство. Или зародить в реальности что-то вроде сознания, способного предпринимать действия для самозащиты. За это давно перестали отправлять в Хаос, последнее время и вовсе смотрят сквозь пальцы. 

Потому что в теории способен любой, а по факту девяноста девяти процентам обращенных и недообученных истинных такая задачка не то что не по зубам – в голову не помещается. И не поместится, даже если на затылке этой головы выжжено двузначное число. Кэрин понимала, что ее обучали демоны из «старой гвардии». Воспитанники призванного, практически равные ему по силе. Но у их презрительного отношения к демонам, у которых тупо не хватает фантазии на интересные эксперименты, действительно было основание. 

У Кэрин фантазии хватало. И в ее маленькую головку вмещалось куда больше концепций, чем могли себе представить даже нерядовые агенты. 

–Но разве это не изменит реальность в достаточной степени, чтобы она защищала себя сама, не активируя этот режим? – она легко переключилась в режим ученой, и лишь недоуменное молчание заставило вернуться к более простым формулировкам. Этот парень может быть урожденным гением, но каких-то знаний ему точно недостает. – Прости, я попыталась прикинуть последствия. Ты ставишь ограничения от вымирания и тому подобных вывертов? Или просто прошиваешь лишь часть событийных узлов этой программой, которая отслеживает уровень угрозы?

И вот он таки рассказывает:

–Мы познакомились случайно, она искала жертву, а я в очередной раз остался один и хотел развлечься, – Рейвен с трудом подбирал слова, всякая тень веселья из интонаций исчезла напрочь. – Я привел ее туда, где жил, мы говорили, она жила у меня... я хотел нарушить его правила по крайней мере в этом. Просто пообщаться долгое время с реальностницей, ничего не менять. Может быть, переспать – для меня это было еще теорией. По-реальностному, только оболочкой. Но я не задумался, что некоторые варианты того, как это делают в реальностях, очень похожи на частичное слияние. 

–И ты случайно ее обратил? – Кэрин продолжала строить планы, слушая рассказ лишь краем уха. Достаточно, чтобы изобразить вежливое любопытство. 

–Не случайно. Мы были... в процессе, и я ощутил ее желание убить меня, но мне стало ее жалко, я не хотел, чтобы она умирала. Не от старости и не вместе с этой реальностью. Поэтому я обнял ее в ответ, втянул в структуру, короче, обратил почти бескровно, и получилось хуже некуда. Видхор сказал – худший случай силовой горячки на его памяти. И сказал, что читал мне нужную методичку. Я... в общем, я испробовал все по порядку, только ни хрена не срабатывало до самого конца. Он ее пальцем не трогал, пока я не закончил, пока она не очнулась и не заорала, что ненавидит меня. Вот после этого он ее забрал. Сказал, что продал каким-то знакомым Эмэлинн. Я не знаю, может, она уже давно свободна и где-то нормально работает, или покончила с собой, или нарушила закон и оказалась в Хаосе, – ее бедро вновь ощутило влагу. Слезы. – Я не могу себе простить того, что сделал с ней, пока она горела, неспособная справиться с силой. Она имеет полное право меня ненавидеть. И я всегда буду ее помнить, наверное. Всегда буду чувствовать ее боль, когда сливаюсь с любой демонессой. Это не в структуре, Кэрин, это застревает где-то в голове и в сердце. Ты правильно сказала, личность становится уникальной, когда мы ее запоминаем. Для нас.