Идеологи с дивана или почему в обществе нет идей

В нашем общественно-политическом дискурсе еще со времен отмены 6 статьи Конституции 1977 г. (1990) из каждого утюга раздавались окрики об обязательности государственной идеологии и что это была самая большая ошибка – СССР как государство партийное после этого был обречен. Сейчас на фоне известных событий к этой теме приковано особое внимание политических сил всех мастей. От коммунистов, у которых по какой-то неведомой причине получаются «произведения» то а-ля «ода фюреру» с откровенным перерождением и заимствованием крайне-правых идей, то «попы и коммунисты – братья навек». Иногда градус этого шизоидного бреда подкрепляется должным гарниром вида «Во всем виноваты Америка, Англия и рептилоиды с планеты Нибиру». Впрочем, справедливости ради к нашим сторонникам левых идей – их произведения читабельны, даже некоторые из тех, в которых проглядывается подобное содержание. Правый фланг не просто ничем не лучше – он намного хуже. Он стремится смешать абсолютно неработоспособные в рамках 20-го века идеи абсолютной монархии с «социальными веяниями», создавая монстров вроде «социал-монархизма» или же, если у автора не хватает фантазии, приправляют это скопированной у так осуждаемых ими «западных колонизаторов» моделью поведения. Одно муссируемое «бремя русских» чего стоит, видимо, автору данного термина уж очень хотелось показать, что вот мы, русские, - цивилизация, а там – варвары и бескультурные жалкие рабы. Бремя белого человека явно не дало покоя. 

            Итак, я надеюсь, сразу погрузил уважаемых читателей и читательниц в суть проблемы – у нас есть определенный запрос на создание некоего, выражаясь марксистским пониманием действительности, «идейного базиса» - идеологии, если будет угодно. При этом идейный фон для этого крайне беден и представляет собой скатывание в банальное «пыщ-пыщ – наши всех победили». При этом все страны показываются как не просто страны, а более худшие пародии на «цивилизацию». С таким ехидным намеком, что вот дай нам все условия – мы бы им показали. Это очень и очень опасная тенденция. Считать своего конкурента, врага, если будет угодно, глупее себя никогда до добра не доводила. И Александр Македонский потерпел поражение не от армии чужой, а от армии собственной. Которая оказалась людьми со своими амбициями и стремлениями. Большинство же представляемых картонных образов до масштаба личности Александра нашего Греческого не дотягивают откровенно. Несмотря на постоянные победы – враги выставлены в них жалкими и недостойными, это все равно что победить гопников в подворотне. Моральное удовлетворение ты получишь, но вот глобально проблему это не решает никак. А что же решает? Автор, если уж ты взялся критиковать совокупность идей, что у нас двигают в качестве «национальных», то какова альтернатива? А она проста. Политология. Именно гибкий подход к политике является ключом успеха так ненавидимых нашей что левой, что правой общественностей государств – Англии и США. Но об этом я расскажу в своеобразной третьей части данного опуса. Давайте для начала разберем нашу «идеологическую накачку». Начнем с правого фланга.

Правые

            Если почитать любое произведение альтернативной истории, фантастики, фентези правого автора то будет сразу видна одна мысль – люди не равны. Изначально. Если приводить их идейную составляющую к общему знаменателю то ее идеально выразил Чарльз ди Британния из аниме «Код Гиасс»: «Люди не равны. Кто-то рождается быстрым, а кто-то красивым... Есть те, у кого родители бедняки, и те, у кого слабое здоровье... Рождение, воспитание и талант. Все люди... разные! Верно, люди рождены, чтобы быть разными! Неравенство — это не порок. Равенство само по себе — зло.» Правые могут сколько угодно говорить о возможностях – но они будут разными. Всегда. А потому правые всегда стремятся к тому, чтобы выразить иерархию общества. С их точки зрения есть император, монарх, царь, который правит потому что он лучший. И такие псевдомонархические построения сохраняются даже в отношении взгляда на историю СССР, когда генсек представляется эдаким монархом и используется в качестве доказательства того, что по крайней мере уж в России без монархии никуда. С понятно каким политическим подтекстом. 

            Проблема у такого подхода к монархии и ее святости ровно одна – монарх – человек. А меритократия – утопия. «Монархом» скорее всего станет наиболее хитрый и приспособоленный. Никак не более способный, умный или умелый. А значит и политика у него будет аналогичная. 

            Вторым тезисом правых выступает тоска по величию империи. Они все возвращаются в начало двадцатого века, чтобы спасти Российскую империю от краха и забвения. Доходит до смешного – некоторые авторы всерьез считают отмену крепостного права и разрушение крестьянской общины – ошибкой… То, что было своеобразным ярмом для развития экономики считают благостью, потому что там не было бунтов и население прибавлялось семимильными шагами. Правда почему-то такие «диванные демографы» забывают про то, что и младенческая смертность (до года жизни) была каждый четвертый, а детская отбирала еще большое количество членов общества. Но это, разумеется, никого не смущает. Как и то, что отсутствие бунтов как раз и связано с патриархальной политической культурой – необходимостью выживания, а не участия в политике. 

            Часто это перекликается с другой тенденцией – стремлением к неумным территориальным захватам, а после удивленным восклицанием, почему местное население недовольно приходом русских, которые в таких произведениях ведут себя не лучше презираемых авторами «проклятых колонизаторов с Острова и другого континента». Возможно эти две вещи взаимосвязаны? Как минимум не все готовы принимать чуждую культуру.

            С позволения уважаемых читателей я опущу различные гениальные в своей глупости идеи вроде «Славянских союзов», построенных на идентичности, что часть немцев – онемеченные славяне и должны вспомнить свою принадлежность, а также «борьбы с дьяволом и дьявольскими культами», как полный бред недостойный даже разбора.

            Еще в правые произведения проникает вера и религиозные отсылки. С навязыванием мысли о православной культуре нашего народа, о нашей религиозной предопределенности и что мы должны верить в Бога-спасителя, который почему-то избрал наш народ с нашей верой. И мы должны оплачивать ему нашей верой и молитвой – тогда по какой-то мистической причине у России все начинает получаться. Это величайшее заблуждение, это по сути обесценивание усилий тысяч людей, делавших Россию великим государством на протяжении веков, подбивание их под простую мысль «верьте и все будет хорошо». Своего рода продолжение линии «невмешательства масс», ибо что может таковой? 

            Идейные продолжатели так нежно любимого философа Ильина пропагандируют те же идеи – про отстраненность народа, мудрость элит, про требование от народа жертв ради высшей цели без получения чего-то взамен. Что народ должен быть покладист, потому что это его бремя – быть под управлением начальника, лучшего человека, чем он сам, по праву рождения или решения того, кто еще выше. Таким вы представляете себе «бремя русских»? Слепое подчинение? Без шанса на то, чтобы стать выше без чужой воли? А чем хорошо и привлекательно такое общество, почему люди родившиеся богатыми лучше, чем те, что родились бедными? Чем монарх заслужил свое право править и решать судьбы других кроме рождения? «Монарх имеет возможность быть воспитанным» - не смешите сами себя! Это же внутреннее противоречие в вашей же концепции, что люди рождаются с разными талантами. А значит, ничего не мешает, в семье монарха родится человеку со средним талантом. Надеюсь, что разъяснять отсутствие голубокровых избранных аристократов точно по фанфикам по Гарри Поттеру с наследиями и триллионами в банках не нужно. А признание роли воспитания – это мина под всю правую, в том числе «Ильинскую» философию – ведь если может подняться один, то могут подняться все. И тогда строй, не позволяющий это сделать, не может быть справедливым и благостным. Если элита отдаляется от народа – она становится никем. Здесь я полностью солидарен с левыми, ибо король без королевства – это никто. А вот королевство без короля вполне себе может жить. 

            Именно в этом противоречии и заключается основная проблема правых. Когда человек пишет о том, как Российская империя всех победила потому что «Мы русские с нами Бог» или благодаря какой-то такой предзаданной силе - он стремится быть там, аристократом на балу победившей империи, делящей весь мир. Это своеобразное детское желание как у юных авторов, пишущих фанфики по Гарри Поттеру с всесильной родовой аристократией, которая лучше всех этих презренных маглокровок по причине десятков поколений предков. Без шанса подняться, более того желание таковое – высмеивается и выставляется глупым и неуместным. По сути правые произведения в своей идейной основе, если убрать антураж, представляют собой как раз таки сферический фанфик про аристократию в вакууме. И популярность многих уже оригинальных произведений с таким уклоном показывает тот самый запрос в обществе на бытие аристократом, который родился таковым, а потому победил. Это, если уж выражаться религиозной терминологией, вообще-то грех. Праздность. Нежелание добиться чего-то, а желание родиться с этим. Ведь тогда и делать ничего не придется, ведь гениальность и все прочее прилагается? 

            Приведенные мною выше противоречия в правой доктрине показывают, что «справа» нам ничего конструктивного предложить не могут. Левый же лагерь – с ним все куда интереснее. Однако и у него есть свои проблемы.

Левые

            Первая и самая главная проблема большинства левых – это, назовем его условно, «редисочный подход». Или как говорят в народе «И на елку влезть и одно место не ободрать». Такие «левые» с одной стороны хотят великодержавности, национальных интересов, защиту русских и прочее. А с другой призывают к социальной справедливости, общему равенству и прочим левым идеям. Так и хочется сказать: граждане, вы уже определитесь, вам шашечки или ехать? Такие авторы превращают СССР в просто еще одного колониального хищника, эксплуатирующего других и стремящегося к полному и тотальному господству как внутри, так и снаружи. 

            Очень часто пытаются подойти и с другой стороны. Левые часто грешат тем, что выставляют своих политических оппонентов, к примеру, диссидентов – психически нездоровыми людьми. Что не может быть людей, которым тот или иной строй не нравится искренне. Им всегда необходимо придумать им некое отклонение от «эталона нормальности».

            Связано это с тем, что марксистские идеи категорически не любят конкуренцию. Потому что в случае идейных споров чисто академически взгляды «классиков» подвергаются большой критике за крайне сомнительные идеи вроде «классовой борьбы», «единственного формационного пути», ну и конечно «экономика – базис». Эта необходимость принимать оспоримые по своей сути идеи в качестве нерушимых догм и вызывает определенный застой, кризис и неготовность противостоять критике. Ведь она становится весьма болезненной. 

            Конечно же здесь вырастает и иная попытка – представить, что там все еще хуже. Правда почему-то там всегда говорят, что «народ волнуется, что делать, нужно успокоить избирателей». При этом с другой стороны есть некие «уважаемые люди», способные решать судьбу страны вместе. Не кажется, что кое-что не клеится? А именно то, что их влияние на роль либо преувеличена, либо непонятно, почему же их так волнует мнение «баранов-избирателей»? Может быть тогда у них все не так плохо, как вы себе это представляете? И эта двойственность, попытка учесть и реальность, и свои фантазии и дает такую гремучую смесь, как конспирология и всемирные заговоры масоно-иллюминатов. 

            С точки зрения персонажей, а как следствие их положительности, и ассоциации автором со своими убеждениями, проистекает то, что противник у левых всегда либо человек недалекий, ведомый или просто психически-больной, либо же «буржуй», который сражается за свою выгоду и положение в обществе. Это вызывает своего рода убеждение, что один человек «наш», а другой «не наш» - он хуже? При этом многие левые совершенно не обращают внимание на то, что противоположный фланг периодами идеализирует с ними одну и ту же страну за то, что по их идеям полностью невозможно в ее рамках, например, номенклатуру и ее привилегированное положение.

            И как раз это поразительное перерождение левых, упомянутое в прошлом абзаце, заканчивает то, что часть из них считают принадлежность к классам – значимым фактором. То есть если человек «из бывших» или еще кто-то неблагонадежный из тех, кого причислили к эксплуататорам – то он хуже кого-то пролетарского происхождения. Получается своеобразный переворот пирамиды неравенства в идейном плане снизу вверх. Вот только неравенство – остается неравенством. В том числе с такими прелестями как физическое уничтожение «врагов», так отчаянно защищаемое коммунистами как «единственная возможность». Но если левые, как вы любите говорить, «единственно-демократические» убеждения обладают такими методами – то чем ваша власть лучше? Почему народу под управлением номенклатуры и с уничтожением прав меньшинства, объявлением несогласных сумасшедшими лучше, чем при «проклятых буржуях»? Заметьте, я не акцентирую внимание на каком-то реальном историческом моменте – я стремлюсь показать тенденцию в литературном произведении, где даже не пытаются как-то исправить данные перегибы. Напротив, их наличие выпячивают как «достижение». 

            Продолжая предыдущую тему – я бы осмелился сказать, что идея «один класс лучше другого, потому что так будет справедливо» ничем не лучше и не хуже идеи «один человек лучше другого по праву рождения». Потому что они синонимичны. Это и есть эта пещерная аристократофилия, просто в иной обложке. Вместо намыленного представителя рода с тысячелетней историей предстает «обычный дворник», но по сути обладающий теми же самыми признаками – той же избранностью, если позволить так назвать. Да, именно избранность и есть тот самый фактор схожести этих «левых» с самыми отъявленными правыми. В этой избранности можно увидеть даже религиозный подтекст, что часть левых и делает, окончательно перерождаясь в нечто крайне странное. 

            Вообще левые идеи тем и отличаются, что к вере относятся скептически. Но здесь начинается стремление оправдать веру и даже сказать, что коммунизм – это новая религия. Что не имеет под собой никаких оснований, ведь коммунизм (хотя лучше его назвать – марксизм) – лишь одна из множества социальных теорий. Можно конечно Верить в нее с религиозной истовостью и причислять часть положений к неизменяемым догмам – но тогда данная теория теряет свою прогностическую ценность, ведь способность к изменениям будет безвозвратно утеряна. А адаптация к реалиям – это ключевое для любой социальной теории. Поэтому мне как человеку крайне нерелигиозному видеть произведения с «красными попами», а тем более с «красным Святым Престолом» крайне странно чисто на идейном уровне. 

            Но продолжим. Помимо очевидного перерождения части левых в некую смесь ежа с ужом наличествует еще одна проблема. Это то, что условные левые считают свой строй, свое понимание действительности единственно возможными и главное - истинными. Та самая универсальность истории, проявляющаяся в объяснении чуть ли не любого конфликта через борьбу классов без принятия во внимание иных причин и упрощение действительности. В этом проявляется проблема формационного подхода – он хорошо объясняет теорию, но в практике это Веберианский «чистый тип». Мы не встретим никогда чисто капиталистического, социалистического, феодального государства. Всегда будет нечто «между». И это как раз и портит всю картину, вносит те самые частности, которые рушат стройную картину. Что в мире существуют различные подходы к пониманию действительности. И эта однобокость, нежелание слышать конкурентов и критику и привела в итоге к краху чистый марксизм, сведение его до уровня каналов на Youtube, занимающихся тем, что пытаются подобрать к любому событию цитату классиков и критикуют всех остальных за отход от марксизма. Концепции 19 века! 

            Возникает, однако, тогда резонный вопрос – что же делать? Какая идейная база нам нужна? Здесь я позволю себе небольшой исторический экскурс и возвратится к одной общей тенденции у всех авторов – их нелюбви к «проклятым Американцам и Англичанам». Задолго до того, как Колумб причалил к берегам Америки, даже задолго до того, как Англия начала представлять из себя хоть что-то кроме места миграции различных племен существовала такая поистине великая империя. Ромейская. У нас ее называют «Византия». И у нее была одна черта, воспетая даже в поздних русских сказаниях – коварство. Они по преданию предлагали Вещему Олегу отравленное вино. Они организовали убийство Князя Святослава. И это влияние Византии только на русскую историю – очевидно, что они повлияли и на остальные государства. Византийское коварство – не пустые слухи, эта империя до своего упадка действительно умела интриговать. И по сути «англичанка гадит» и тоже самое по отношению к США это как раз осовремененное отношение этих государств в качестве интриг. Это непринятие реалий политики в общем-то понятно, однако на идейном уровне представляет собой слабость. Мы должны стремится к тому, чтобы научится этому коварству у наших конкурентов и более не повторять то, что мы считаем ошибкой. 

Что делать? 

            На мой взгляд, следует банально развивать гибридный, гибкий подход. Дело в том, что во всем мире сейчас сложилась уникальная ситуация – и правый, и левый фланги политики смотрят в прошлое. В двадцатый век, в век противостояния правых и левых. Они не видят будущего, тот самый «Конец Истории» наступил несколько в неожиданном виде. В виде отсутствия понимания будущего. Но означает ли это, что его нет? Вовсе нет. Просто необходимо понимать ради чего старается тот или иной человек. Действительно, есть сменяемая политическая элита. Она обязана своим положением народу, в стране которого живет, ибо без него – они не элита. У человека есть некие потребности, которые элите следует удовлетворять. Мы должны усвоить уроки из ошибок как одного прошлого – правого, так и другого – левого и смотреть не на славу прошлого и позапрошлого века, а в будущее. Мы должны адекватно воспринимать действительность, не позволяя потерять выдержку. Ключевое для нас сейчас – стремится стать чуть более похожими на политиков, а не политиканствовать, наслаждаясь популистскими, но обращенными в прошлое мерами. 

            Нам следует терпеть идейную конкуренцию, чтобы не было застоя – чтобы все идеи получали свое развитие, без которого они костенеют и гибнут, становятся прибежищем для ностальгирующих частей общества, но не основой политики. Нам следует мыслить о социальных науках, в первую очередь, о политологии и социологии не как о вторых «физике-математике», а как о науках со своей спецификой – с отсутствием единственно-верного ответа. Именно эта единственно-верность и становилась каждый раз причиной краха той или иной идеи. Ведь без конкуренции нет развития – таковы правила игры в социуме. Сейчас мы видим во многом гибель классической либеральной идеи, которую стремительно подменяет нечто иное. Это также связано с тем, что некоторое время у этой идеологии была монополия, она не менялась, а потому во многом перестала соответствовать некоторым реалиям. 

            И главное – необходимо понять, что управление той или иной частью социума это не способ «заработать», а скорее высоко-нравственная попытка изменить в том числе и свою жизнь к лучшему. Чтобы прочертить те самые контуры будущего, а главное – чтобы оно наступило. Надеюсь, этот поток сознания не утомил вас, мои дорогие читатели. В рамках данного опуса я стремился разобрать именно идеи писателей как наиболее популярных выразителей тех или иных идей в общественный дискурс. И именно поэтому я подверг критике их нелогичность и непоследовательность, противоречие, перерождение – ведь это вызывает у людей, не разбирающихся в политике, то самое чувство, что они в ней понимают нечто. Это и есть коварство гуманитарных наук – они внешне кажутся простыми и понятными, но при этом - чем глубже в них копаешь – тем глубже они оказываются. В этом и прелесть этого вида знания, не так ли?