Гора родила мышь

В романе «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова противопоставляются друг другу как персонажи: прокуратор Иудеи Понтий Пилат и первосвященник Иосиф Каифа, так и их здания: дворец царя Ирода противопоставляется храму.

В работе «Воланд и Маргарита» Татьяна Поздняева высказала, что «Крыша ершалаимского храма названа «сверкающим чешуйчатым покровом» (с. 715) и «золотою драконовой чешуею» (с. 450). Этими определениями храм уподобляется гигантскому дракону, что придает ему зловещий характер, поскольку в библейской символике дракон олицетворяет космическое зло». 

Соглашаясь, что храм дважды сравнивается с драконом, полагаем, следует указать, что в первый раз «дракон» лишь низко ворчал, а во второй раз уже бушевал с приходом тучи. 

«В саду было тихо. Но, выйдя из-под колоннады на заливаемую солнцем верхнюю площадь сада с пальмами на чудовищных слоновых ногах, площадь, с которой перед прокуратором развернулся весь ненавистный ему Ершалаим с висячими мостами, крепостями и — самое главное — с не поддающейся никакому описанию глыбой мрамора с золотою драконовой чешуею вместо крыши — храмом Ершалаимским, — острым слухом уловил прокуратор далеко и внизу, там, где каменная стена отделяла нижние террасы дворцового сада от городской площади, низкое ворчание, над которым взмывали по временам слабенькие, тонкие не то стоны, не то крики». (Глава 2 «Понтий Пилат»

«Странную тучу принесло с моря к концу дня, четырнадцатого дня весеннего месяца нисана.

Она уже навалилась своим брюхом на Лысый Череп, где палачи поспешно кололи казнимых, она навалилась на храм в Ершалаиме, сползла дымными потоками с холма его и залила Нижний Город. Она вливалась в окошки и гнала с кривых улиц людей в дома. Она не спешила отдавать свою влагу и отдавала только свет. Лишь только дымное черное варево распарывал огонь, из кромешной тьмы взлетала вверх великая глыба храма со сверкающим чешуйчатым покрытием. Но он угасал во мгновение, и храм погружался в темную бездну. Несколько раз он выскакивал из нее и опять проваливался, и каждый раз этот провал сопровождался грохотом катастрофы». (Глава 25 «Как прокуратор пытался спасти Иуду»)

В разговоре же с первосвященником прокуратор называл себя «Пилатом Понтийским, всадником Золотое Копье!»

Поражение всадником дракона копьем присутствует в двух случаях.

Наиболее известный, посмертное чудо святого Георгия Победоносца, когда он убивает копьём змея (дракона), опустошавшего землю одного языческого царя в Берите (современный Бейрут). Хотя по хронологии эта территория уже давно находилась под властью Римской империи. Как гласит предание, когда выпал жребий отдать на растерзание чудовищу царскую дочь, явился Георгий на коне и пронзил змея копьём, избавив царевну от смерти. Явление святого способствовало обращению местных жителей в христианство. 

В этом случае это будет еще одна христианская легенда и в романе она будет тоже связана с персонажем Понтием Пилатом. Полагают, что Михаил Булгаков использовал средневековую (ориентировочно — XV века) немецкую (майнцскую) легенду о короле-астрологе Ате и дочери мельника Пиле, живших в прирейнской Германии.

Другим менее известным случаем, когда бог Гор на коне убивает копьём бога Сета (изображён в образе крокодила), чтобы отомстить за смерть отца (Египет, IV век н. э.).

И вроде бы прокуратор даже грозно пообещал:

«Так знай же, что не будет тебе, первосвященник, отныне покоя! Ни тебе, ни народу твоему, — и Пилат указал вдаль направо, туда, где в высоте пылал храм, — это я тебе говорю — Пилат Понтийский, всадник Золотое Копье! <…>

И не водою из Соломонова пруда, как хотел я для вашей пользы, напою я тогда Ершалаим! Нет, не водою! <…>

Придет под стены города полностью легион Фульмината, подойдет арабская конница, тогда услышишь ты горький плач и стенания».  (Глава 2 «Понтий Пилат»)

Вот только в дальнейшем Понтий Пилат не выполнил грозного обещания. Не отправил прокуратор весть к самому императору на Капрею о сокрытии мятежников в Евршалаиме. По приказу Пилата Понтийского лишь убили провокатора синедриона Иуду из Кириафа и вызвали очень большое волнение во дворце Каифы.

«— <…> Мстители прошли в тылу дворца Каифы, там, где переулок господствует над задним двором. Они перебросили пакет через забор.

— С запиской?

— Да, точно так, как вы и предполагали, прокуратор. <…>

— Воображаю, что было у Каифы!

— Да, прокуратор, это вызвало очень большое волнение. Меня они приглашали немедленно.

Даже в полутьме было видно, как сверкают глаза Пилата.

— Это интересно, интересно...

— Осмеливаюсь возразить, прокуратор, это не было интересно. Скучнейшее и утомительнейшее дело». (Глава 26 «Погребение»)

Таким образом, вместо ожидаемого эпического сражения всадника с золотым копьем против чудовища дракона перед нами предстало убийство провокатора и очень большое волнение во дворце первосвященника. Словом, гора родила мышь.