Немного текста

Ты почти на ощупь пройдешь через неосвещенный, полный сумрака дом, повернешь налево, выйдешь через запасной выход прямо в сад. Будешь слушать, как стрекочуще на все лады поют цикады, как ветер выздыбливает листву на деревьях и та шуршит, шуршит, пощелкивают, переговариваются где-то вдалеке птицы, как плещет в пруду большая рыба…

В саду так привольно резвились дети. Кажется, откроешь глаза – увидишь их, темноволосых мальчишек, девчушку с волосами цвета огня. Но, открыв глаза, поймешь – ошибался. И дом не тот, и сад иной, и мальчишек тех уже нет… а на другой стороне пролива огненным цветком распускается вечно неспящий, вечно бурлящий город, в котором нет ничего, что бы могло напомнить об Амалгире.

Тех мальчишек нет, но есть другой – и ты поднимаешь голову, словно надеясь увидеть огненным драконом катящуюся в зенит звезду, что уносит его вдаль – подальше от семьи и друзей, от тебя самого, и ты желаешь ему избегнуть опасностей и не попасться в зубы костлявой – той, которая никогда не будет сыта. Ведь ты боишься за него…  Ты за многих боишься. Просто, жизнь – такая игра.

— Господин Раттера, - звучит за спиной. -К вам с визитом…

Он обернулся, отметив, как стремительно меняется в эту секунду мир: воспоминания падают в прошлое, настоящее становится уже и тоньше, а сам он словно встает на острие клинка и поспешно идет в дом, устремляясь в гостиную.

Этого визита он ждал давно. Боялся. Впрочем, что страшиться неизбежного? Неизбежное все равно случится, это только вероятное может проскользнуть мимо, так что ты даже не почувствуешь его прикосновения, а то что предопределено - не изменить. Трудно смириться с тем, что у этой встречи может быть уже  заранее запланированный кем-то исход – тот который ему не нужен, а уклониться от встречи он себе позволить не может.

В гостиной царит какой-то запредельный, совершенно немыслимый уют, который обволакивает любого словно мурлыканье кошки. Даже неизбежность перестает казаться ужасной. Она словно бабочка, спорхнувшая на нос – тонкие лапки касаются кожи, вызывая ощущение щекотки и желание чихнуть, но ты стараешься сдержаться, задерживаешь дыхание, желаешь продлить этот миг – не спугнуть, заставить застыть мгновение.

Неожиданно для себя, ты встречаешься взглядом с человеком, шагнувшим навстречу, и пугаешься – то ли чаечьего вскрика, принесенного ветром через открытые окна, то ли себя самого. И ты опускаешь взгляд, преклоняешь колено. Потому что нужно – именно так, хотя этого мало.

— Не пресмыкайся, рэанин, - гость говорит на общем диалекте Раст-эн-Хейм, но даже лигиец поймет, что для гостя этот язык чужой, хоть и знакомый. – Встань, не ползай. Это не официальная встреча.

Да-Деган поднялся на ноги, посмотрел на говорившего с ним эрмийца и тотчас отвел взгляд, словно боялся обжечься. Впрочем, боялся. Прямого секундного взгляда хватило отметить и невысокий рост, и юность, и силу, сквозившую в каждом движении. А гость с любопытством рассматривал его самого. Держал в руках блюдо с черешнями – темными, как свернувшаяся кровь, бросал по одной в рот, возвращал на краешек блюда красноватые косточки – и смотрел. Не улыбался (да и умел ли), но раздражения на лице не было; да  интерес отражался в разных, сбивающих с толку гетерохромных глазах – янтарно-желтом и серо-голубом.

Тень стоял рядом – такой же юный. И действительно мог показаться то ли тенью, толи отражением в зеркале – этих двоих легко можно было бы спутать. Впрочем, и Аторис на них двоих был похож. А в юности был похож еще больше – и внешностью, и порывистостью жестов, и тем, насколько был собран и быстр. Впрочем, если бы не был похож – это был бы уже не Ордо.

— Садись, поговорим, - прозвучал почти доброжелательно голос.

Похоже, гость настроен благодушно, и хочется верить, что это действительно так.

Да-Деган сел, заняв ближайший стул, заставил себя улыбнуться – немного растеряно, немного лукаво,вынуждая ожить в камень застывшиемышцы, едва не превратившие его лицо в посмертную маску и заставляя себя проговорить:

— Я рад вас видеть в своем доме, господа…

А гость все так же ест вишни, и между делом качает головой и говорит:

— Ты не рад, ты боишься. Не ври. От тебя несет страхом. Впрочем, на твоем месте любой бы смердел. Но это и хорошо. Ты, видимо, не дурак – понимаешь, что с тобой будет, если окажешься бесполезен. Так почему ты думаешь, что Анамгимар не сможет взять под контроль Рэну, и почему уверен, что мог бы сам быть более полезен мне в этом?

Где-то на улице, в окружающем дом саду, среди перешептывания листвы вдруг запел, защелкал, зашелся в ликовании соловей – и не к месту и ни ко времени,  и пел так, что хотелось бы слушать только его, позабыв обо всем, вспоминая…

Раннее утро, прохлада текущая вместе с туманом по лугу, жемчужный оттенок небес, запах влаги и зацветающего сада. Тихий дом, мирно спящие в своих постелях дети. Их еще было четверо. Где-то катились по небу, чтобы упасть в бездну, звезды, где-то извергались вулканы, и горела земля, где-то сами небеса становились смертью, но в том прошлом, на  малом его островке было спокойно и тихо. Пел соловей в саду,  готовился завтрак, досматривали утренние сновидения дети. И старший брат сна, казалось, где-то далеко-далеко и никогда не шагнет в их тихую обитель. Но то было последнее утро, когда детей рядом с ним было все еще четверо.

— Господин, - заговорить оказалось вдруг просто, - Анамгимар Эльяна на Рэне наделал слишком много ошибок, видимо, считая, что имеет дело с дураками.

«Он не любит длинных предисловий, - вспомнилось предупреждение Тени. - Потому советую – не дразни Его». Рэанин чуть заметно улыбнулся, лукавство отразилось в глазах, когда он улыбнулся  прямо посмотревшему на него эрмийскому гостю.

— Смелые выводы. Говорят, у тебя было мало времени, чтобы верно оценить политическую ситуацию на Рэне до того как ты ее покинул.

— Я нанял шпионов, - улыбнулся Да-Деган.  – За три месяца, что я торчу на благословенной Раст-эн-Хейм, у меня было достаточно времени, чтобы многое узнать и понять, господин.  К тому же я знал Аториса Ордо достаточно хорошо, чтобы сказать это вслух – он никогда не ударил бы в спину даже врагу, предпочитая честную драку. Видимо, что-то раскрыло ему глаза, насколько опасен его друг-генерал для него самого, и на что он способен. А Анамгимар Эльяна и Энкеле Корхида – о том знает вся Рэна – были весьма дружны. И уж не благодаря ли причине нежданного озарения, свадьба дочки Аториса Ордо и Анамгимара Эльяны отложена… Ведь если бы не было никаких помех, брак был бы заключен еще месяц назад.

Гость медленно кивнул, переглянулся с Тенью, словно быстро о чем-то спросил и получил ответ.

— Откуда ты знаешь Ордо?

— Я воспитывал его детей, господин. Того, кому не доверяют, до воспитания детей не допустят.

На лице гостя проявляется заинтересованность, он смотрит чуть иначе, чем несколько мгновений назад. Усмехается.

— Говорят, их было четверо? Твоих воспитанников было четверо?

— Когда-то давно – да, - Да-Деган едва заметно склонил голову. – Один из воспитанников, мальчик, сын Ордо пропал более десяти лет назад.

— И тебе это простили?

— В этом не было моей вины, - ответил, глядя в разные глаза гостя. – Но это событие привело к разводу Аториса Ордо с женой. Потому что, забрав мальчика из моего дома, она не уследила за ним и… мы его потеряли. К сожалению, несчастные случаи в силу стечения обстоятельств происходят с детьми даже в Лиге.

И вновь гость быстро-быстро переглянулся с Тенью, поймал едва заметный кивок, и снова обернулся к рэанину.

— Говорят, последние несколько лет, что Ордо был при власти, ты провел в заключении.

— Слухи правдивы. Но этим я обязан самоуправству генерала Энкеле Корхиды. И для него было бы лучше, если бы он меня убил. Или бы если бы молчал о том, о чем так неосторожно проболтался.

— Это ты каким-то образом подстроил его убийство?

Да-Деган покачал головой.

— Нет, господин, - ответил все так же ровно и вежливо, как отвечал на все вопросы.  – Просто мертвые никому ничего не скажут. И мертвые никому причинить вреда не в силах. Зря он понадеялся, что в заключении я сдохну. Я выжил. Он мертв. И я хочу смерти той, кому он служил.

Губы гостя сложились в усмешку.

— Не многого хочешь?- спросил он резко.

— Многого. И знаю это. Потому и прошу – подари мне ее жизнь, я в долгу не останусь. А еще я прошу Эльяну – У Судьбы не может быть два любимчика разом. Ты это знаешь…

Гость мотнул головой. Сорвался с места – резкий и быстрый, прошел по гостиной из угла в угол – точь-в-точь выпущенный из клетки тигр. Остановился на месте. Обернулся – непостижимо-быстро, незаметно глазу.

— А сможешь ли ты быть полезен, как полезны были эти двое? – разрезал воздух вопрос.

— Я сделаю все, чтобы вы об этом обмене не пожалели.

— Если через полгода Рэна будет в твоих руках – я подумаю над твоим предложением.

— Эльяна четыре года не может прибрать планету к рукам, - позволил улыбку себе Да-Деган. – Даром что он – твой пес, и в руках у него могущественнейшая из Гильдий. Много от него тебе пользы? Говорят, его люди пытались добыть в дар тебе  некий камушек – да и тот из дырявых рук упустили.

— Время дорого. Полгода, рэанин. Но чтобы Анамгимар не мешался тебе под ногами, я могу его отослать.

— Озадачь. Пусть выкрадет из Лиги камушки. Все восемь. Это непросто. Но если Судьба его любит – что же, может оно и выгорит.В накладе вы не останетесь. Я же займусь Рэной.

— Через полгода, если Рэна будет в твоих руках – получишь Эльяну и его Гильдию. Нет – расстанешься с головой.

— А Она?  - Да-Деган чуть запнулся, опустил взгляд,выговорил с трудом. – Господин, я прошу у вас Локиту…

Лицо гостя дернулось. Он взял себя в руки, ответил:

— О Локите мы потом поговорим. Через полгода. Если добудешь то, что сулил. Кстати, тебе-то что она сделала? Направила руку Корхиды, что запер тебя в тюрьме?

Усмешка стала заметнее – недобрая, так неподходящая молодому сильному лицу. Показалось, проступила сквозь юный обманный облик вся сумма прожитых гостем лет. Словно бездна взглянула из разных глаз, дотянулась, дотронулась, заморозила в жилах кровь.

Отвечать не хотелось. Не ответить было нельзя.

— По ее приказу на моих глазах убили другого моего воспитанника. Генерал похвалялся, что и третий – не жилец, тоже. Это месть, господин. Она приказала убить прямых своих наследников по крови. Генерал говорил про какой-то Дар. Что мальчишки, когда вырастут, станут ей соперниками. Какие соперники?! Бездна! Она приказала убить собственных внуков. Я их любил…

Соловей за окном прервал свою песнь. Тишина повисла в воздухе. В уютной маленькой гостиной стало стыло и зябко – холоднее чем в полярном форте. И ковер – словно лед, не поскользнуться бы, сделав шаг.

— Докажешь, что сможешь быть полезнее чем она – получишь желаемое. Только придется постараться.

Гость посмотрел на Тень – прямо, развернулся, и словно растворился в воздухе, был и не стало.  А секундой спустя и его сопровождающий исчез – словно не было.

Только запах страха перемешавшийся с ароматом каких-то экзотических благовоний витал в воздухе. Только глухими ударами отсчитывало течение времени обезумевшее сердце.

Да-Деган подошел к окну, отвел в сторону вуаль занавесей, посмотрел в освещенный связками воздушных шаров-фонарей сад, прислонился лбом к стеклу, внимая и слушая…

Пел соловей. Щебетал, переливисто щелкал, и дела ему не было до сговоров и заговоров, соглашений тайных и явных, до измен, предательств и интриг.