Попаданец и совхоз №2

В ходе обсуждений первой части выявились не раскрытые, но интересные моменты.

Распространено мнение, что совхоз и агрохолдинг это одно и тоже, различие только в собственнике.     

Однако современные агрохолдинги РФ это не просто совхозы с частным собственником. Ключевое отличие агрохолдинга от совхоза  - в уровне интеграции. Совхоз это просто индустриальное предприятие на земле, принадлежащее государству. Агрохолдинг это вертикально интегрированная система предприятий от заготовки до переработки и сбыта, где собственно ферма является первым звеном. 

Идея агроиндустриальных комбинатов она же агропромышленных комбинатов (ПИК/АПК) появилась в 20-е годы и реализовывалась до начала 30-х, но тогда не выстрелила, в феврале 1931 года VI Всесоюзный съезд Советов признал создание и деятельность последних нецелесообразным. В США были аналогичные опыты и тоже закончились неудачно.

Оказалось гигантомания и тейлоризм, что вывел промышленность на новый уровень, дав изобилие промышленных товаров в СХ не применимы по крайней мере  на том технологическом уровне. Чем больше совхоз, тем он оказался менее эффективен. И пришлось в СССР дробить и начинать с малых совхозов, но с каждым десятилетием с ростом управленческих навыков совхозы укрупнялись. В 80-е вернулись к идеи АПК, но довести до ума при СССР не успели. Многие современные агрохолдинги РФ вырастают из АПК 80-х. К тому же РФ влила в АПК очень много денег и времени, прежде чем получить результат, понадобилось более 20 лет, чтобы обновить максимумы РСФСР. В теории и в случае сохранения СССР современные успешные агрохолдинги появились бы, но с государственным собственником. 

Государственное прямое управление в СХ на протяжении ХХ века демонстрировало отставание от частного, совхозов в мире практически не осталось. Но с увеличением размеров сельскохозяйственных предприятий и перехода на АПК данный фактор будет нивелироваться. В современном мире на государственные АПК возможно уже не так сильно будет влиять фактор собственника. Управляет назначенный государством чиновник или нанятый менеджер для крупного предприятия не так важно, хотя данное мнение и не проверялось историей.  

Государственная форма управления в теории имеет примерно равное качество по эффективности с частным, только в очень крупных предприятиях и при том лишено некоторых недостатков частников, как не желание заниматься менее плодородными землями и беспокоится о продуктовой безопасности страны.  Однако если попаданец в одного из русских царей задумает создавать совхозы особенно в виде АПК, то вероятно его постигнет неудача. По тому, как это потребует очень большой объем стартовых инвестиций с чем в России вечно были проблемы и наработанных управленческих навыков, что совершенствовались десятилетиями. В России только в 2000-х смогли довести до ума агрохолдинги.

При этом есть еще и кадровая проблема. Приведу мнение фермера, что начав с тяпки и сохи, прошел путь до валообразующего предприятия района. 

Сельскохозяйственным предприятием должен управлять не случайный человек — или собственник, или по-настоящему мотивированный представитель собственника, будь то государство или частный владелец. В идеале это должен быть местный житель, которому небезразлично развитие родной земли.

Вот с выявлением по-настоящему мотивированный представитель собственника возникают проблемы. В СССР, да пожалуй и в мире, так и не отработали методики, как отличить очковтирателя от настоящего управленца, а тем более от "эффективного менеджера". К тому же в СССР из сельской местности вымывали наиболее толковые кадры, но именно гос предприятия в СХ очень сильно зависимы от качество управленческих кадров и их мотивации. 

Большинство историй о советских совхозах оставшихся в РФ одинаковы, пока был хороший руководитель держались на плаву, он находил деньги на реконструкции, просчитывал риски, а после его ухода на пенсию начинает все разваливаться.  Зерно осыпалось, так не мы виноваты, а подрядчик, государство должно компенсировать.  Крыши протекают, нужны срочно ремонтировать кровлю, иначе коровники развалятся и ремонтировать будет нечего, а государство не выделяет денег, пишем в инстанции и ждем со слезами на глазах, когда рухнет. А сами конечно государственное мы ремонтировать не будем. 

В этом отношении частники все же более мотивированы на успех.  Нерадивый частник разоряется и продает ферму, нерадивый чиновник находит оправдания и живет на дотациях государства. Частники тоже вечно просят дотаций, но у совхозов данная проблема не может решится через разорение. В США фермеры получают гос поддержку, но с каждым годом фермеров все меньше, успешные фермеры забирают фермы неуспешных.  При том фермы в США по размерам не уступают Хрущевских совхозам, но удачные успешные совхозы при Хрущеве не могли по средствам рынка поглощать неудачные. 

История знает многие случаи назначенных государством управленцев, которые горели на работе, были по настоящему мотивированны желанием развить предприятие. Проблема в том, что нет методики отбирать таких людей.   

Может по этому на Западе так и не появились совхозы, а вот колхозы были. Аналоги советских колхозов есть в Израиле, знаменитые кибуцы, и во Франции Groupements Agricoles d'Exploitation en Commun, что владеют чуть менее 1% земель. При Де Голле в 1964 году теоретики высчитали, что укрупнение фермерских хозяйств должно повысить эффективность. Правда теория на практике не оправдалась. GAEC юридически признаны корпорациями, но освобождены от пошлин и сборов взимаемых при создании обычных корпораций.  Фермы GAEC используют больше кредитов, получают больше государственных субсидий и более механизированы, чем фермы, не входящие в GAEC. Однако финансовые доходы были не лучше чем у ферм сопоставимого размера, не входящих в GAEC.  В целом идея колхозов в капиталистическом мире себя не оправдала. 

Однако участия гос капитала в СХ капиталистических стран есть и довольно весомое, но оно не в владении самими производящими хозяйствами, как было в СССР. Пожалуй лучший пример это Нидерланды, мизерная страна, которая занимает второе место среди мировых поставщиков продуктов питания. Сельского хозяйство Нидерландов обретает форму не крупных корпораций, а тысячах семейных ферм. Успех этих ферм обязан своему Вагенингенскому университету, который считается лучшим агропромышленным научно-исследовательским институтом в мире, и финансируемый он государством. Мир все же кормят не крупные частные производители с наемными менеджерами, а фермеры с научной, финансовой, административной поддержкой от государства. Так в КНР, Нидерландах, США.

Вот во что попаданцу в царя надо вкладывать гос средства, а не в создания совхозов и колхозов. Ну и потребуется скорейшее разрушение общины. Среди писателей бытует мнение, что путь Столыпина с разрушением общины ошибочный. Якобы община это почти колхозы, которые и вывели СССР из аграрного кризиса доставшегося в наследство от империи. Аграрная на 85% страна не могла в 1917 году накормить свое 15% городское население, царю пришлось прибегнуть к продразвёрстке. И тоже самое повторилось в мирном 1928 году при НЭПе. А вот в ВОВ с колхозами в куда более страшных условиях сельское хозяйство справилось.  

Но тут надо понимать, что община, это как раз не колхоз и даже не коопхоз. В общине совместно не обрабатывают единое поле и общинники не желали колхозов их пришлось загонять туда силой, по крайней мере зажиточную часть.  В общине не формировалась и финансово потребительская кооперация. Кооперация начиналась в тех странах, где община разлагалась. В России же община породила институт кулачества, крестьян без земли, которые получали средства от зерновых спекуляций и ростовщичества. Враг общины Столыпин с кулаками и иностранными посредниками боролся кооперацией сильных крестьянских хозяев, которым оказывал гос поддержку. 

Начал данную политику еще  Витте. 1901 год стал переломным для развития кооперативов маслоделов в Сибири. Александр Николаевич Балакшин вступил в борьбу с иностранными скупщиками с идеей создание кооперации крестьян маслоделов.  Витте лично распорядился выделять на организацию кооперативного маслодельного движения в Сибири по 7 тысяч золотых рублей в год в течение трёх лет. Так родился первый кооператив сибирских маслоделов: «Организация по устройству кооперативных маслоделен». За пять лет своего существования «Организация» помогла созданию в Сибири 270 артельных маслозаводов, которые объединяли 52000 крестьянских дворов. К 1912 году, Россия по экспорту масла вышла с 11-го места в мире, занимаемого в конце XIX века, на второе, уступив только Дании. Экспорт сибирского масла достиг 2,4 миллионов пудов в год. К 1914 году Союз сибирских маслодельных артелей имел в своем распоряжении заводы, склады машин, мастерские, мельницы, магазины, транспортные средства, проводил широкие торговые операции по сбыту товаров и хозяйственного инвентаря для населения. Эта торговля составляла 1/3 всего оборота Союза и оценивалась в сотни тысяч рублей. Десятки инструкторов Союза оказывали помощь крестьянам-маслоделам. Для повышения квалификации мастеров организовывались поездки в Данию и Англию, в сибирских городах проводились выставки молочной продукции, сельхозинвентаря, созданные лаборатории определяли качество масла. 

Кооперация разрушала общину, а не выходила из нее. По тому как не все, а только наиболее хозяйственные крестьяне кооперировались и создавали товарное производство. И именно их Ленин потом прировняет  к кулакам-растравщикам, коих помножили на ноль еще в гражданскую.

Всякий крестьянин, который собрал хлеб своим трудом и даже без применения наемного труда, но прячет хлеб, превращается в эксплуататора, кулака, спекулянта.

В.И. Ленин

Временное усиление общины после революции замедлило процесс кооперации, но не остановило его. Именно через кооперацию Чаянов и Бухарин видели будущее сельского хозяйства. Но данный путь был медленным эволюционным, у государства не было весомых рычагов его стимулировать к тому же бедное крестьянство не получало реальных выгод от такой политики. В итоге решено было создавать колхозы. 

При Создания колхозов сельскохозяйственная кооперация становилась «лишним звеном» в политике заготовок и была ликвидирована. По воспоминаниям бывшего Председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина (он до начала 1930-х гг. работал в руководстве кооперативных организаций Сибири), «главное, что вынудило его „покинуть ряды кооператоров“, состояло в том, что коллективизация, развернувшаяся в Сибири в начале 1930-х годов, означала, как это ни парадоксально на первый взгляд, дезорганизацию и в значительной мере мощной, охватывающей все уголки Сибири кооперативной сети».

Для создания колхозов надо разрушить общину и административными методами загнать в колхозы зажиточных крестьян, что при общине невозможно.

Для создания коопхозов надо тоже разрушать общину и зажиточные крестьяне постепенно скупят землю выгнав бедных в города.  Чересполосица, переделы и уравниловка мешает формированию коопхозов. 

В общине люди веками не могли договорится совместно провести мелиорацию, предпочитая всем раздать чересполосно участки в разной местности.  Во всем мире общину пришлось ликвидировать, она сдерживало развитие сельского хозяйства. 

Что интересно административную реформу в сельской местности, что не успел Столыпин пришлось доделывать уже Советской власти. Столыпиным предполагалось разделить сельское общество на два общества. Первое из них, земельное общество, должно было представлять собой хозяйственное товарищество, занимающееся управлением землёй, находящейся в совместной собственности крестьян. Второе — поселковое общество — должно было стать низовой единицей местного самоуправления, потеряв при этом сословный крестьянский характер — в общество должны были войти местные жители и землевладельцы всех сословий. Дума и Гос совет саботировали проведение этой реформы, таким образом, сельское общество как признанный государством институт самоуправления осталась нетронутой вплоть до Октябрьской революции, после которой идеи Столыпина парадоксальным образом были реализованы — община как коллективный владелец земли была сохранена, но от неё был отделён сельсовет, административный орган местного управления. Окончательно существование сельской общины было прекращено коллективизацией.