«Доспрос»: Екатерина Близнина

Фантаст, техномаг и создатель миров.  

Художник с монитором Хуён, но восхитительными рисунками.

Представитель не такого уж редкого, но ценного на АТ вида...

Здравствуйте, Екатерина! Неужели в наши мощные лапищи наконец-то попал настоящий редактор? 

*нездоровая радость в аудитории*

Как вам кажется, много ли ваших коллег охотятся в джунглях  АТ? И что вообще необходимо, чтобы стать редактором? Образование? Книжная «насмотренность»?

— Здравствуйте. Пока что в ваши лапы попал всего лишь настоящий литературный редактор, довольно мелкая рыбешка в этом пруду. Вот если бы поймать шеф-редактора… Но они, возможно, неуловимы. 

Мне кажется, редакторов, бета-ридеров и корректоров на АТ довольно много. Но это неудивительно, потому что тексты на самиздате иногда публикуют в таком состоянии, что ты хочешь, чтобы этот человек обратился за помощью к тому, кто умеет расставлять запятые и слова в нужном порядке. Скажем так, предложение спровоцировано ситуацией. 

Что касается образования, насмотренности — да и да, разумеется. Курс современного русского языка и стилистики, настольный справочник Розенталя, разнообразные словари — это очевидно, но сейчас все на расстоянии одного-двух кликов. Прочитать много-много разных книг, разных авторов, разных эпох и направлений в рамках курсов истории зарубежной и отечественной литературы — обязательно, чтобы понимать, что «и так тоже можно», но это тоже для многих доступно и без курсов, было бы желание. Кто знает, может, все начинается с того, что вы проверяли все тетрадки с сочинениями у одноклассников, и это дало вам некий базовый запас уверенности, что вы можете помочь людям? 

А так-то кто угодно может быть редактором, если захочет. Вопрос только в том, а стоит ли? Редактор редактирует, но не пишет, а время уходит. Если вы можете писать свое — пишите свое. 

Чужая душа — потёмки, а чужой текст — лабиринт без карты. Что нужно выяснить перед началом литературной правки?

— Перед началом работы нужно выяснить цели и задачи, как в любой работе на заказ. Когда я знакомлюсь с новым человеком, я должна выяснить границы, в рамках которых я могу что-то делать, а за какие лучше не переступать. В этом смысле намного выигрышнее выглядит не издательская практика с назначением редактора и установкой жестких сроков (к сожалению, невеликих), а именно частная, более гибкая и с возможностью сделать бесплатный тест и где-то подольше посидеть, подумать, может, и обсудить какие-то моменты. Зато если работать в издательстве, все контакты с автором берет на себя выпускающий редактор, что тоже имеет свои преимущества перед частной практикой. Хотя у меня не было конфликтов с авторами вообще ни разу за все одиннадцать лет практики, включая СМИ, но их вероятность никогда не исключена. 

Именно потому, что чужая душа — потемки. 

А что касается лабиринта без карты… Лабиринт — это сюжет, я не чувствую в себе какой-то уверенности, знаете, говорить что-то о сюжете. Разве что как читатель. Как дотошный читатель, да. У меня может быть мнение, могут быть замечания, но я еще никогда не брала на себя ответственность за структуру произведения. Какой-то другой редактор может и с этим помочь? Отлично! А я разве что абзацы могу переставить и слова местами поменять. 

Недавно в «Доспросе» зашёл разговор о профессиональной этике.  А как с этикой у литературного редактора?  

— Принцип «не навреди» должен стоять во главе угла, и на него полезно временами посматривать во время работы. Если я знаю, как лучше, но у автора тоже получилось, все останется так, как было у автора. Я могу комментарий написать со своим предложением, а могу просто оставить и ничего не говорить.

Кстати, автору тут еще важно как-то самому научиться взвешивать правки и не принимать те, что, как ему кажется, могут тексту навредить. Ну просто не принимать и все. Без споров, без эмоций. Автору виднее и все. Редактор никогда не хочет навредить. 

Я за себя говорю, разумеется. Чего там другие хотят — кто их знает. Может, денег побольше они хотят при минимальных вложениях усилий. Таких тоже видела, к сожалению. Будьте осторожны. 

Еще можно сказать, что есть принцип «не перепиши», но я его нарушаю. Очень часто проще переписать, чем объяснить. И быстрее, и доходчивее, как мне кажется. Всегда в таких случаях надеюсь, что автор поймет, что я хотела наглядно показать, и если мой вариант не подходит, то он свой по аналогии применит. 

Еще могу сказать, что исповедую принцип «объясни», но да, иногда за объяснениями приходится идти ко мне в личку. Иногда я думаю, что что-то очевидно, а это не так. Опять же, по идее, редактор должен уметь объяснить любую правку. Если ваш редактор этого не делает и на вопросы не отвечает, ну… не знаю. Убедитесь, что вы не задали слишком много вопросов, а потом меняйте редактора. Это не очень хороший знак.

Наблюдая за нашими дискуссиями, вы наверняка думали, в какой момент остановили бы оппонентов. Если бы вы были модератором, что бы вы решительно пресекли?

— Думаю, я была бы очень строгим модератором, так что хорошо, что мне никто никогда не предлагал такую работу. У меня обостренное чувство справедливости и тоталитарные замашки. Если кто-то читал мои книги, то сможет подтвердить, что у меня не забалуешь. Могу только надеяться, что не сказала ничего такого, что вызвало бы желание устроить скандал.   

Бывало ли так, что начиная работать с чужим текстом, вы испытывали чувство писательской зависти? 

— Сложный вопрос. 

Не могу сказать, что я никому не завидую, это будет неправдой. Разумеется, я завидую чужим гонорарам и признанию, поскольку мне бы тоже этого хотелось. Но у меня есть большие сомнения, что я этого достойна. Я недостаточно много пишу, я не особенно верю в то, что у меня хорошо получается. Получается, в первую очередь я завидую чужой уверенности в себе и работоспособности. Рано или поздно это может даже как-то позитивно сработать. 

А буквы складывать… буквы я вроде умею как угодно складывать, чему тут завидовать? Сюжеты у других складываются такие, какие у меня не сложатся? Ну тут тоже странно завидовать, ведь сюжет — это отражение моего мировоззрения. А я ведь хочу сохранить именно это. Так что именно писательской специфической зависти у меня нет, как мне кажется. Есть только общечеловеческая: «Эй, я как же я?»

Правка бывает болезненна. Что нужнее автору – резкая и честная критика или спокойное, комфортное самовызревание?

— Пять лет назад я бы сказала, что резкая честная критика нужнее автору, чем спокойная тишина и самовызревание. Теперь я так не скажу. Теперь я скажу, что автору нужно искать единомышленников и слушать критику только тех людей, у которых вы бы спросили совета. Нужно ходить самому, читать коллег (живых и отзывчивых, но это необязательно), искать книги, которые понравятся, и учиться. Комментировать, спрашивать, делиться своими мыслями. Есть ненулевая вероятность, что этот человек пойдет и посмотрит, что пишете вы, и, возможно, ему понравится. Потому что у вас уже резонанс, вы поняли его книгу, а он сможет понять вашу. И это будет бесценная поддержка и по-настоящему полезные советы, данные человеком, который может вас понять. И уж точно не критика с позиции «это не мой жанр», «Я не ЦА». 

Всегда было интересно, а как отличить ошибку от авторской пунктуации? А явную неграмотность от «авторского стиля»? 

— Легко. Авторская пунктуация – это в первую очередь тире и многоточие. Их можно оставлять, без проблем. Но нужно понимать, что пунктуация — это ритмический рисунок текста. И иногда он гармоничен, а иногда нет. И ты переставляешь паузы так, чтобы он был гармоничен. Вообще, самое главное — это чтобы автор не был из тех, кому «медведь на ухо наступил». Все это можно услышать, можно натренироваться, чтобы слышать. Но что делать, если автор этого не способен услышать, а держится за свою авторскую пунктуацию? Понять и простить, я думаю. 

Явную неграмотность тоже видно, она «торчит», выбивается из контекста, из стиля. В хорошем тексте ничего не торчит, не запинается, все слова стоят на своих местах, не перетягивают ткань повествования, нет лишних пауз, там, где их до должно быть, а там, где должны быть — есть. Это просто можно услышать. И я спрашивала у тех, кто не тратит свое время на редактуру чужих текстов, — они тоже слышат. Это не что-то уникальное. 

В противостоянии «Автор-Издатель» редактор зачастую выступает третьей стороной треугольника. Если вы видите самобытный текст с оригинальной авторской подачей...  Будетели вы подгонять и приглаживать его для лучшей читаемости и продаваемости?

— Нет. Продаваемость — это не мое дело абсолютно. Вопросами продаваемости занят другой редактор. Если мне нравится, как это сделано, — значит я не буду ничего подгонять. Я, например, всегда жалею шутки. Если я вижу некую неправильность ради шутки, я ее не трону. И вообще, если можно не править, лучше не править. 

А ведь вы не только редактор, но и автор-«старичок».  Аж с 2019 года. В какую сторону, на ваш взгляд, изменился сайт?

— Раньше было интереснее. Были другие люди, они инициировали интересные дискуссии, сейчас они устали и замолчали или совсем ушли. Сейчас сайт стал больше, внимание размывается, новичкам, наверное, особенно сложно привлечь к себе внимание. Думаю, скоро мы дойдем до того, что за место в «бороде» придется бороться с тем же отчаянием, что за место в «горячих новинках». 

Сегодня на повестке дня – гонка за хайпом.  Автор мечется между двумя страхами: «Уйдёшь в Сеть – потеряешь Искру». «Уйдёшь из Сети – потеряешь читателя». Чем жертвуете вы?

— Я ушла во фриланс и пожертвовала своими книгами. Ну и черт с ними, они все равно мало кому интересны. Я к тому, что это немного не ко мне даже вопрос, я никому не нужна ни в сети, ни за ее пределами. 

«Дружба» на АТ – это чаще всего взаимоподписка. Или нечто большее?

— Для меня дружба — это дружба. Нет никакой разницы, в сети или не в сети, это вопрос взаимоотношений между людьми. Либо они есть, либо их нет. У меня нет дружбы в офлайне, наверное, поэтому я не понимаю, как разделять. Несколько переездов из города в город — и вот уже твои единственные собеседники — это люди, которых ты никогда не видел, и ты привыкаешь)) 

А взаимоподписки мне спустя пять лет уже совершенно не интересны. Я не верю в них, как в инструмент продвижения. Можно пять лет «висеть в друзьях» и ни разу не прийти к другу, ничего ему не сказать, и в «рейтинге читателей» таких очень хорошо видно с недавних пор. 

Авторы приходят на АТ за пиаром... И первым делом отключают «Самопиар». А как вы относитесь к этой рубрике?

— У меня «Самопиар» отключен с самого начала. Я делаю свой выбор на основании рубрики «Отзывы и критика». Но мне нравится, что есть категория постов, к которым нельзя ставить оценки, и я пользуюсь в первую очередь именно этой опцией. 

А здесь и сейчас у нас есть совершенно легальная возможность привлечь внимание к одному из своих произведений. В какую из своих книг вы хотели бы пригласить читателя?

— Приближается к развязке коротенькая сказка о духе, который пишет книги только для того, кому хочет помочь. Ей, правда, некогда заморачиваться с книгами «в кадре», потому что книгой уже не поможешь, если ты проклял человека, и нужно сперва понять, за что, а потом понять, как это исправить. Так что она просто ходит туда-сюда и что-то постоянно говорит. Или выразительно молчит. Но, как ни странно, ей почти это удалось. «Ошибка берегини» будет отличной книгой, чтобы познакомиться с моим способом рассказывать истории и складывать буквы в относительно разных стилях. 

Спасибо тем, кто прочитал эту огромную кучу слов! Сразу видно, что человеку не с кем поговорить в реальной жизни о работе во фрилансе, не правда ли? Надеюсь, Рейнмастер поработает редактором и что-нибудь подрежет...

Резать? Ну нет, у меня рука не поднимется! 

Огромное спасибо, Екатерина! 

И спасибо всем, кто зашёл в гости. 

А я не прощаюсь. И ещё пошебуршу по личкам как игельс :)