Я вижу гасящего

Мой отец, сколько я себя помню, был фаталистом. Адвокат по наследственным делам, он за свою жизнь насмотрелся всякого: и кирпичей, упавших на голову с собственной на вид благонадёжной крыши, и птиц, залетевших в турбину личного самолёта, и даже зубочисток, застрявших в носу — и оттого уверился, что чему быть, того не миновать.

Верный себе, он и мою жизнь распланировал от и до: я должен был продолжить семейную традицию и стать юристом. Мне же было девятнадцать, и в голове были красивые девчонки и зажигательные вечеринки, а вовсе не законодательные нормы. Вот и в тот злополучный день я прогулял подготовительные курсы, чтобы отпраздновать день рождения лучшего друга. Франко — душа компании, авантюрист и неисправимый оптимист — решил отметить его с размахом и пригласил нас на новенькую отцовскую яхту. Мы бросили якорь недалеко от берега, наслаждаясь тёплым солнцем и спокойным морем.

Шампанское лилось рекой, смех и музыка заполняли пространство. Франко, как всегда, был в центре внимания, рассказывая очередную забавную историю. Увлёкшись, он опрокидывал в горло бокалы один за другим — и к вечеру едва держался на ногах. Его лицо побледнело, а глаза начали блуждать.

— Похоже, море сегодня не на твоей стороне, — подшутил я, когда Франко, покачиваясь, направился к борту, пытаясь облегчить своё состояние.

Мы были веселы и пьяны, а потому не сразу заметили, как на вечернее небо наползли тяжёлые тучи и первые капли дождя начали падать на палубу. Ветер усиливался, превращая спокойное море в бушующую стихию. Гости, кто-то — со смехом, кто-то — с криками, поспешили укрыться в каютах, оставив меня и Франко на промокшей палубе.

— Эй, дружище, пора спуститься вниз, — крикнул я, пытаясь перекричать шум ветра. Но Франко лишь отмахнулся, продолжая цепляться за поручень. Его ноги подкашивались, и казалось, что в любой момент он может упасть за борт.

Я подошёл ближе, пытаясь оттащить его от края.

— Франко, хватит геройствовать. Пошли внутрь, — настойчиво повторял я, схватив его за плечо.

В тот самый момент небо прорезала яркая вспышка, и оглушительный гром громыхнул прямо над нами. Молния ударила в железный поручень, за который держался Франко. Я почувствовал болезненный импульс, проходящий через всё моё тело, и мир вокруг погрузился в темноту.

Не знаю, сколько времени прошло, но постепенно сознание начало возвращаться. Ощущение было странным, будто я нахожусь между сном и реальностью. Открыв глаза, я увидел, как из тела Франко выливалось сияющее, полупрозрачное облако, плавно поднимающееся вверх. Я понял, что это его душа, покидающая тело. Сердце замерло от ужаса и беспомощности.

И тут я заметил её.

По палубе шла женщина. Длинные белокурые волосы ниспадали на плечи из-под широкополой шляпы, контрастируя с идеально сидящим чёрным костюмом-тройкой под кожаным плащом. На ногах блестели лакированные туфли на высоких каблуках, которые, казалось, не издавали ни звука при ходьбе. В руке она держала изящный серп, отражающий вспышки молний. Она безразлично перешагнула через моё тело, на ходу листая какие-то бумаги, и направилась прямо к Франко.

В тот момент во мне что-то щёлкнуло. Собрав последние силы, я подтянулся к лежащему без сознания другу и начал делать ему непрямой массаж сердца. На курсах первой помощи нас учили действовать быстро и решительно, и сейчас эти знания были единственным, на что я мог надеяться. Я давил на его грудную клетку, считая в голове ритм, молясь всем известным и неизвестным богам. И чудо произошло: сияющее облако начало затекать обратно в тело Франко. Его грудь дрогнула, и он сделал глубокий вдох, заполняя лёгкие воздухом.

Я поднял глаза на женщину, ожидая увидеть гнев или досаду. Но она лишь пожала плечами и растворилась в облаке тёмного дыма.

Очнулся я уже в больнице, подключённый к множеству аппаратов. Рядом сидела мать, держа меня за руку и тихо плача от облегчения. Франко лежал в соседней палате, и, как мне сказали, его состояние было стабильным.

Позже меня навестил психолог, чтобы помочь разобраться с пережитым шоком. Я попытался рассказать ему о своём видении, о женщине с серпом и душе Франко. Но он лишь понимающе кивал, записывая что-то в блокнот, и уверял, что это были галлюцинации, вызванные стрессом и электрическим ударом.

Но я-то знал, что это было реально!

После выписки жизнь должна была вернуться в привычное русло, но всё изменилось. Я начал видеть их — страшных существ в чёрном. Они были повсюду: в парке, на улице, даже в кафе. Люди вокруг смотрели сквозь них, но я видел каждый шаг, каждый жест.

Однажды, прогуливаясь по городу, я заметил такую фигуру, стоящую на углу улицы. Её взгляд был направлен на маленького мальчика, который играл с мячом на тротуаре. Вдруг мяч укатился на дорогу, и мальчик, не задумываясь, побежал за ним. Без раздумий я сорвался с места и успел дёрнуть мальчика за плечо за секунду до того, как мимо нас пронёсся автомобиль.

— Мой мячик! — ребёнок залился слезами.

— Хорошо, что не ты, — рассеяно бросил я, глядя на пустынную улицу, где больше никого не было.

В тот миг я окончательно поверил, что это не случайность: «они» действительно приходят за людскими душами.

Со временем я понял, что «они» вовсе не пунктуальны: иногда появляются раньше и ждут, пока душа покинет тело, иногда опаздывают. Что это значило для меня? Что тот, кто заполняет для них эти бумаги, почти всеведущ — но это «почти» дарит несколько бесценных минут, в которые можно вступить в схватку со смертью — и победить её.

Когда отец в очередной раз начал говорить о моем поступлении в юридический университет, я твёрдо заявил, что хочу стать врачом. Он был в бешенстве, обвиняя меня в неблагодарности и глупости, но я стоял на своём. Я чувствовал, что это моё предназначение — спасать жизни и бороться с неизбежным.

Годы учёбы были непростыми, но каждое занятие, каждая практика только укрепляли мою уверенность в своём выборе. Я старался изо всех сил, стремясь стать лучшим в этом деле. Я стал успешным хирургом, известным своими уникальными операциями, которые казались безнадёжными даже моим коллегам.

На одной из пресс-конференций, посвящённых очередному медицинскому прорыву, журналист задал мне вопрос:

— Доктор Монтгомери, как вам удаётся так успешно поддерживать угасающий огонёк жизни в своих пациентах?

Я улыбнулся, вспомнив все те моменты, когда стоял между жизнью и смертью, и ответил:

— Я вижу гасящего.

--------------------------

Этот и предыдущий рассказы написаны в рамках лора романа «Жнец и его тень»

Когда-нибудь, я сделаю для них сборник. Но это не точно.