СССР, Пархаев и 1812-ый

Беда ко мне подкралась откуда и не ждали. Из ларька "Союзпечати", где в продажу поступил второй выпуск поистине культовой "Русской армии 1812-го года" Олега Пархаева. Горечь была в одном – первого выпуска, посвященного пехоте, найти не удавалось, у кого был – тот не продавал, не менял и выходило только посмотреть. А Интернета и сетевых барахолок тогда не могли представить даже в фантастике. 

            Но нет худа без добра. Кирасиры, гусары, лейб-уланы и остальные кавалеристы сделали свое черное дело, подарив моим родителям спокойные вечера. Ведь самым главным стало желание рисовать и изучать всю эту странную штуку, называемую униформой, амуницией и экипировкой. Ну, и упряжью, чего уж. 

            Альбомы полнились попытками хорошо срисовать, пропорции начали получаться ближе к следующему году, когда в мое распоряжение перешел новый выпуск, с казаками и ополченцами. К тому времени оказалось, что детская библиотека моего маленького Отрадного вполне может удовлетворять потребности юного организма, страдающего от нехватки информации по всем видам егерей, саперов и даже фейерверкеров. Причем, даже с картинками. 

К своему стыду – совершенно не помню имен и отчеств этих прекрасных женщин, знавших меня в лицо и откладывавших всякие интересные книги. И даже заказывавших специально для странного увлечения очередного октябренка, шаставшего в их книжно-пыльное царство каждую неделю. 

            Барклай-де-Толли, Депрерадович с Милорадовичем, Платов, Орлов-Денисов и даже Коновницын, давно ушедшие в рай для Георгиевских кавалеров и верных сынов Отчизны смотрели на меня со страниц разнокалиберных книг. Лихие или задумчивые взоры, усы, баки и строгие профили в обрамлении эполет, стоячих шитых воротников и ментиков с доломанами стали чем-то большим. Почти как хорошо знакомые люди, не иначе. 

            Одно тянуло другое, первым попался под руку «Пётр Первый» Толстого, закрутилось дальше и все, имеющее пометку «историческое» залетало в голову как уголь в топку. Рисунки фанен-юнкера Лейб-гвардии Конного полка сменились пластилином, а кирасиры, непременно саксонские, взвод гренадёров Лейб-гвардии Преображенского полка, артиллеристы, гусары с уланами и все остальные виды с родами войск росли пропорционально покупаемым коробкам разноцветных липких брусочков. Благо, пластилин был хорош и дешёв. Бабушка с дедом вздыхали и не знали - как прекратить напасть. Дома, в учебную неделю, казалось чуть проще, но мама, в очередной раз отчищая палас, вздыхала не меньше.

            В девяносто первом мои открытки канули в ящик стола, спрятавшись вместе с прочими и даже единственным выпуском журнала «Орёл», пришедшим мне по подписке. Назад они выбрались уже в нулевых, почему-то не в полном составе, покрытые следами от засохшего пластилина. Катя и Интернет помогли собрать все четыре выпуска и даже подарили прекрасное первое издание «300 лет военному мундиру», где каждая вторая страница есть полноформатный планшет работы Олега Пархаева. Так что детская любовь никуда не делась, просто стала спокойнее и уютнее. 

            Бородинская панорама, где мне вдруг очень быстро стало жалко, что та закончилась, заставила улыбнуться. Прошел заново полкруга и улыбнулся снова. Ведь «Русская армия в 1812-ом году» случилась в моей жизни двадцать пять лет назад, но не узнать в конном одиночке рядового Московского драгунского полка оказалось невозможным. И панорама вдруг стала еще живее, осветившись блеском касок кавалергардов, желтея саксонскими кирасирами и зеленея мундирами русских гренадер.