Всех послать, поныть и послушать Мельницу (ибо ноябрь)

Ну, надо! 

Сегодня совершенно обрюзглый день. Дождь, грусть, потеря веры в планы, сомнения в каких-нибудь смыслах. 

Кажется, пора отправлять идеалы на пенсию. Они устарели. Они стали недостоверными, картонными, нытиками.

Взрослый мир предлагает новые тэги: много боли, крови, откровенного секса, жесткого темного фентези, да и вообще побольше откровенного. Кроме чувств, конечно.  Это фи.

Я совершенно не умею во взрослый мир. Читаю свои старые рассказы и вижу, что десять лет назад я была куда взрослее. Тогда можно было поумничать. Взрослость было в новинку, а времени впереди хватало. А сейчас хочется сказки. Потому что - когда еще? Сколько той жизни?

А может хочется назло. Назло вот этим серьезным битвам, психологическим триллерам, адской политике, бесконечным задачам: стань лучше, исповедуй ЗОЖ, брось курить и есть сладкое, наведи в доме идеальный порядок, закатай на зиму варенье.  Да бл..дь. 

Давят на совесть. Капают на мозг. Только сядешь писать - сразу прилетает: а вот это вот еще надо бы сделать, и вот это, да и вообще. Недосып - это вообще не ЗОЖ, ниразу.

В общем, когда меня кроет, я перечитаваю свою сказку. Хотя б чтобы поговорить с собой той. Сверить ориентиры.

И когда я вижу катастрофические изменения, страстно хочется всем сказать: "Пока, ребята! Я ухожу в сказку! Когда вернусь - не знаю! Не скучайте тут без меня!"

Но так сказать нельзя. Нельзя всех подвести - это предательство. 

Поэтому просто послушаю Мельницу. 

Или вот эту балладу Эрика из моей книги.  Благо, живая запись у меня тоже есть.

Порой случается, что боль покрепче, чем вино,

А потому кто сердцем чист, тому и суждено

За посох, за булат и меч отведать боль потерь,

Кто знает - наполняй бокал и не гляди на дверь.

Король был молод и упрям, упорства не тая,

Не раз от счастья умирал, а умер от огня.

В его обители всегда теснился добрый люд,

А сам он в битвах и боях искал себе приют.

Его слуга собой хорош, был верен и силен,

Король пускался в долгий путь, слуга всегда при нем.

Стоптали сотни пар сапог, отличнейших сапог,

Врага теснили, пили эль в корчме чужих дорог.

И каждый знал о том, что друг ему почти как брат,

Когда один точил мечи, другой чинил бушлат.

Я мог бы многое сказать про дружбу, но тогда,

Зимою у слуги того произошла беда.

Он был хорош собой, все так, но сердцем был задет

И повенчался на такой, которой равных нет.

Невеста бедного слуги была скромна, нежна,

И каждый согласился бы - прелестна, хороша.

Не мало юных сорванцов вздыхали от любви,

Но дева сердце берегла для милого слуги.

В ту зиму, возвратясь с войны слуга был обручен,

Неделю пили эль сваты, король дарил им дом.

Но как всегда, лиха беда явилась из-за гор.

Заполыхали небеса, и прилетел дракон.

В его обычаях лежал на варварство запрет,

Но он исконно воровал девицу раз в сто лет.

Мы знаем, раз пошел рассказ, все верно так и есть

Прекрасную забрал дракон, отняв любовь и честь.

Не долго сетовал слуга, не долго слезы лил,

Он воин был, он посох взял и лошадь снарядил.

И вот он только за порог - как перед ним король.

"Слуга", - он молвит, - "ты на смерть, и я пойду с тобой,

Не уж то мало ты меня от смерти избавлял.

Позволь мне не забыть того, что Бог благословлял!"

Мы помним, в юности никто не знает, что потом,

Король был молод и упрям, да и король при том.

И вот за горы и моря король с его слугой

Шли долго, не жалея ног, мечи несли с собой.

И там, где лошади не шли, и где кругом песок,

Они смогли найти того, за кем был их должок.

Дракон жил прямо на горе, среди песков и скал.

Он долго жил, он много знал, и очень чутко спал.

Той битвы не кому пропеть, три дня прошло и вот,

Меч короля сломал хребет, слуга вспорол живот.

Но прежде чем дракон издох, он испустил огонь.

Огонь взвился, взвился дракон и пал от них король.

Король был молод и упрям, слуга - красив, силен,

Но кто-то жертвует собой, когда другой влюблен.

"Мой друг, прощай" - сказал король

- "будь счастлив, не взыщи",

И умер, голову сложив в горах чужой земли...

Прошла зима, еще зима, война уже прошла

И дума от слуги ушла, и боль почти ушла.

Он долго жил в любви в тиши, и счастлив был вполне,

И пинту эля для того, кто не поверил мне.

Порой случается, что боль покрепче, чем вино,

А потому, кто сердцем чист, тому и суждено

За посох, за булат и меч отведать боль потерь,

Кто знает, допивай бокал, да и пора за дверь.

......

Ну и вам моя любимая у Мельницы