О критике еще раз

Утро доброе всем-всем-всем! А я еще подолью масла в огонь: поговорив о рецензиях, поболтаем теперь о критике.

Критика, объективная и не очень – больное место сообщества. Копий сломано – целый холм, как на картине Верещагина «Апофеоз войны». И кружат над тем холмом враны разочарования и попранных надежд… 

В большинстве своем – абсолютном - авторы хотят критики объективной и доскональной, с разбором линий и указанием недостатков, дабы на разборе этом учиться и сделать разбираемое произведение еще совершеннее. А читатели жаждут, чтобы критик, как светоч разума, указал им правильную дорогу: стоит читать данное произведение или ну его нафиг. И шоб прочел и не разочаровался, слышишь, критик! шоб, читатель, как укушенный блохой фокстерьер, бегал по сообществу и визжал от восторга, впечатленный по самое не могу. А иначе: «Да это заказная рецензия!..»

Хорошо-с, дамы и господа. Беру статью образцового критика, признанного эталоном (да, собственно, так оно и есть, ибо неподкупен, нельстив, некоррумпирован, а еще умен, эрудирован и сам поэт; да и временем выдержан).

Виссарион Григорьевич Белинский и первое, что кидает под руку Литрес (причем бесплатно, гы-гы-гы, поскольку кому он, великий критик нужен…) 

Итак, «Герой нашего времени» сочинение М. Лермонтова. Первое, что бросается в глаза – объем. Да-с, 161 страница. Это, братцы мои, целое произведение. Кто в наше время, да еще на АТ, будет читать статью Небелинского такой длины? Объем рецензии около 3000-5000 знаков – самый оптимальный, больше и не стоит трудиться, этого объема достаточно, чтобы составить собственное  мнение о произведении. 

Статья Белинского же начинается с обзора литературы того времени, с державинских времен и по блистательное появление Лермонтова, в коем автор сетует на изобилие в русской литературе ярких талантов и отсутствие в оной же талантов средних – этакой иерархической лестницы, характерной для куда более изобильной западной литературы. Затем он характеризует «истинно художественные произведения», подробно рассказывает, как частное и личное в литературе становится общим – литературоведческая часть, весьма интересная, к Лермонтову имеющая весьма опосредованное отношение. И где-то уже на странице 20-ой переходит непосредственно к произведению. 

Весьма подробнейшим образом критик пересказывает первую часть («Бэлу»), чего наши авторы не стерпели бы никоим образом, ибо, как признает сам Виссарион Григорьевич, интрига будет порушена. Нужно ему это, чтобы объяснить сущность художественной концепции, он разбирает произведение опять-таки с литературоведческой точки зрения, и собственно к роману относится единственно пассаж о личном впечатлении и характерах второстепенных героев. Надо сказать, все вставки у Виссариона Григорьевича - не отвлеченные рассуждения, за которыми не видно книгу, они к делу, к месту и совершенно не заслоняют разбираемое произведение.

Только на половине статьи он приступает собственно к Печорину, причем снова идет большой пересказ; время от времени Белинский делает упор на том или ином свойстве характера персонажей или самого Печорина (пресловутые линии), пока не доходит до знаменитого монолога героя, который дает критику возможность… обрушиться на моралистов и ханжей от искусства, изображающих «небывалую действительность» и «небывалых людей», т.е. снова – о задачах искусства. 

Затем вновь на нескольких страницах идет пересказ произведения – все для того, чтобы подвести читателя к основному свойству Печорина: двойственности характера, - наложив его на различные эпохи в жизни человека, от бунтарства молодости до трезвой поры, когда «уверяются, что в жизни и зло необходимо, как и добро». Идет подробный пересказ, прерываемый рассуждениями, повод которым дает роман (например, пассаж о браке и любви – как объяснение, почему Печорин не мог жениться на Мэри) Он досконально разбирает ход «Княжны Мэри», объясняя двойственность лермонтовского героя; собственно, страниц сто из его статьи нынешний рецензент вынужден был бы убрать совсем либо спрятать под спойлер. Рассуждения об амбивалентности Печорина плавно приводят читателя к… Пушкину и Гете, что занимает еще несколько страниц; наконец, со страницы 145-ой Виссарион Григорьевич начинает собственно разбор романа, отрывки из которого и вошли в школьные учебники и делает вывод, что Печорин – это истинный «герой нашего времени», что сближает его с пушкинским Онегиным, и т.д., и т.п. И здесь же, уже в самом конце, указывает на недочеты произведения: недостаточную художественность, в отличие от того же «Евгения Онегина», недосказанность и слишком тесное сближение с автором; рассуждения о недочетах являются самой короткой частью статьи.

Статья интереснейшая и прочитать ее стоит. А теперь рассмотрим образцовый во всех отношениях труд в приложении к АТ. Во-первых, это огромная литературоведческая работа, не на один день, и даже не на один месяц, делать ее на сайте никто не будет, даже в отношении к выдающимся произведениям. Во-вторых, ни один автор не даст разобрать свое произведение по косточкам, пересказывая каждый пункт, дабы проследить все линии с художественной точки зрения, обоснования и т.д. Читателю после такого разбора делать нечего. Такой анализ возможен только тогда, когда произведение всем известно и читано-перечитано, на что прямо указывает сам Белинский. В третьих, здесь практически нет разбора недостатков в том смысле, в каком зачастую понимают здешние авторы. О недочетах критик говорит вскользь, прямо указывая, что Лермонтов ни в коем случае не станет что-либо переделывать в своем произведении, ибо оно закончено раз и навсегда. О разборе синтаксиса, тавтологии, пунктуации речи нет и в помине, и быть не может, это не дело критика, как и скрупулезная ловля орфографических блох. Подробный разбор недочетов произведения находится в епархии корректора и редактора. Прекрасно, если некогда на литсообществах находились добровольцы, готовые в своих статьях наиподробнейше и дословно указать на недостатки творения своего приятеля или оппонента, но это была, дорогие мои, редакционная работа. Это не критические статьи, ибо дело критика отнюдь не «помогать читателю определиться с желанием прочитать книгу», и не «помогать автору становиться лучше», критик – не учитель, который разбирает ошибки учеников, а дело критика (судя по статье Белинского) – дать общее представление о произведении и высказать свою точку зрения. 

Но если так, чем плохи всенародно поносимые АТ-шные рецензии? Понятно, не Белинский (но Белинскому здесь делать нечего, болотце мелковато), однако, если убрать литературоведческую составляющую его статьи, по сути, рецензенты делают ту же работу. Представляют опус, описывают суть происходящего, дают представление о конфликте, о персонажах, высказывают свое видение произведения, мягко (или покрепче) прохаживаются по недочетам (и градус возмущения больше зависит от характера рецензента, нежели от качества работы писателя).

Еще раз – ни один автор, как ни были бы справедливы претензии к его произведению, даже будучи законченным графоманом или начинающим гением, не уберет свое произведение с сайта и не станет его переделывать. Хочет человек помощи, помочь можно. Но чаще авторы откровенно признаются, что не всегда готовы выслушать мнение критика о недостатках своего произведения. Ибо не дело это критика или рецензента. В издательствах разбор ошибок - работа редактора и корректора, а их на АТ нет. Кстати, разгромные статьи всегда – и во времена Белинского, и в нынешние времена – давали либо конкурирующие издательства, либо личные недруги, либо независимые критики, не связанные никакими узами с критикуемым. Даже если у рецензента находилось острое словцо, он предпочитал его держать при себе, как тот же Пушкин, который написал препохвальную статью об «Илиаде» в переводе Гнедича, отпустив про себя шпильку про «кривого» переложителя… он и подумать не мог, что спустя сотню лет некая порода литературоведов, именуемая пушкинистами, перелопатит все его рукописи, выудив-таки этот каламбур… И это говорит не о лицемерии великого поэта, в коем прямоты было побольше, чем в любом из нас, а о банальной общежительности. 

Так, чтой-то меня занесло в эмпиреи, Белинского, видимо, начиталась)) Итак, дорогие мои, пишите рецензии без всякого смущения, рецензии получайте и не ждите критики, как всестороннего рассмотрения произведения с точки зрения ловли блох. Это не критика, а всего лишь редактура. И если хотите поправить произведение, ищите хорошего редактора или корректора, и да сопутствует вам удача.