Полуночная гостья. 3.40

Ее воплем расколото, словно стекло,

Безвозвратно виденье сквозь облак стекло.

Онемел я в молчании, закаменел,

От волненья посменно бледнел и краснел.

Ветер, вихрям дав волю, совсем стервенел.

Вспомнил девы я злой оскал,

И за волосы страх таскал,

Горло дланью не отпускал.

Продышавшись, придушено я прошептал:

– Что за страх красотою предстал?

– Ты напрасно дрожишь, как трава на ветру.

Посетил ты той птицы родную сестру.

Есть и третья. На Севере скрылась в бору.

– Я от ужаса, верно, умру.

– Был опасен поистине путь.

Ведь несложно ей обмануть,

Сквозь метель заманить в свою жуть,

Затянуть в свою жуть.

Пеленает иллюзия плотно берлогу ее.

Внешний вид – опустелой унылой лачуги – вранье.

Может выдать ловушку везде на ветвях воронье,

Но усталость заставит поверить в спасенье свое,

А как рухнут барьеры раскинутых чар,

Жертве правду расскажет ловец-ягуар.

Но ты все увидел, как есть.

Тут бессильна иллюзий лесть.

Век пребудет с тобой мой дар,

И сквозь марево ков и чар

Правды стертые черты

Разглядишь ты!