Ифрит(Раб 20)

Итак, в лабе Вольного каменщика – Стефана Шульца, джинн из семейства ифритов получил тело для совместного владения им с беглым рабом из Урука – Буррикамом.

Напугал Шульц ифрита до усрачки, но когда жахнул пивка с Шульцем, малость осмелел, и решил выйти из лабы, покинуть Яйцебазу, и прогуляться немного по "Шолоховским местам" – по Урюпинску.

Ифрит не увидел урюпинцев, он увидел лес. Но, почему так вышло? Очень просто: урюпинцы, желая сбежать от своих страхов, были погружены в сон, который, по мнению их коллективного бессознательного был более схож с реальностью, нежели истинная реальность – пугающая, заставляющая активизировать ту часть инстинкта самосохранения, каковая именовалась выборочной слепотой. На самом деле все урюпинцы являлись москвичами с проспекта Мира. Ифрит же, напротив, привык смотреть в глаза собственным страхам, только бы не столкнуться с Петровичем. А боялся он больше всего деревьев. Известно, что ифриты – почти всемогущие порождения чистого пламени, которых, пока они в плотской оболочке, можно прибить простой деревянной палкой – выбить ею дух из тела.

Таким образом, ифрит попал в кедровый лес. Почему именно кедровый? Потому, что навстречу ему шел Гильгамеш – все видавший царь Урука, дважды побывавший в Аду, принесший оттуда весть о днях до Потопа, убивший небесного тура, вырвавший его корень, и бросивший его в лицо богине Иштар, на две трети бог, на треть человек он, замочивший стража ливанских кедров – Хумбаббу. Стоит ли говорить, что такой молодец вполне мог дойти и до Урюпинска?

Для нас важно, что Гильгамеш победил Хумбаббу. Почему? Тут тоже все элементарно: когда боги Шумерии решили выбрать стража ливанских кедров, их выбор пал именно на ифрита, ведь боялся джинн кедров, а страх сильного – лучший мотиватор в любой работе. Именно тогда ифрит и получил имя – Хумбабба. Прошли тысячелетия со времен гибели стража кедров, и ифрит предпочел забыть свое позорное поражение от Гильгамеша. Забыл и свое прежнее имя – Хумбабба. Оно и немудрено, и сильные мира сего, порой, выбирают сон забытья реальности, как люди, как урюпинцы, только реже. Ничего! Бритый фейс довольного, как пряник, Гильгамеша напомнил ифриту о его прошлом, и он узнал царя.

Гильгамеш:

– Привет тебе, Хумбабба – страж урюпинских кедров!

Хумбабба:

– История повторяется?

Гильгамеш:

– Вазращается на круги своя в новом витке спирали.

Хумбабба:

– Сойдемся в бою, как встарь?

Гильгамеш(зевая):

– Нее, спираль какая-то корявая. Отдай мне один кедр, и мы мирно разойдемся.

Хумбабба:

– Зачем мне это?

Гильгамеш:

– Хм, зачем? Тебе это! Сначала отдай, потом узнаешь.

Хумбабба:

– Какой кедр желаешь ты?

Гильгамеш:

– Тот, что растет на поляне подле проходной Яйцебазы. Тот, что вырос в благодатной почве подле ручья. Тот, кому не мешали старшие сородичи, не затмевали ему кронами своими солнечный свет. Тот, что вырос без помех, но не возмужал, а так и остался худосочным инфантилом.

Хумбабба:

– Странный выбор!

Гильгамеш(кивнув):

– Странный, да не мой: много могучих кедров в урюпинском лесу, но неприметны они в чаще, и все ровняются на доходягу на поляне. Не потому что силен, не потому что хорош, а потому что виден со всех сторон. Все его хотят, отдай его мне.

Хумбабба(всхохотнув):

– Вот жеж, блять, бери!

Подошел Гильгамеш к худосочному кедру на поляне у проходной Яйцебазы, достал свой могучий бронзовый топор, да и срубил кедр под корень.

Упало дерево наземь.

Гильгамеш(пиная дерево по стволу):

– Чо лежишь, просыпайся, малыш, работа для тебя есть.

Дерево оправилось ото сна, и репер Моргенштерн открыл очи.

Гильгамеш:

– Мой друг, Вольный каменщик, попросил разбудить тебя, чтобы ты спел Хумбаббе, и исполнилось его второе желание, а когда исполнится третье, Хумбабба-джинн навечно станет рабом Вольного каменщика...